Никита Филатов - Золото Каддафи
Передавали футбольный матч — кажется, между сборными Камеруна и Южной Африки. Счет в игре был пока нулевой, и арабская скороговорка комментатора воспринималась как необязательное, но и не слишком навязчивое звуковое сопровождение застольной беседы.
— Как долетел? — поинтересовался Петрович.
— Все в порядке. — Михаил Анатольевич открыл банку и сделал глоток: — Хорошо… то, что надо!
— Пиво, между прочим, древние египтяне изобрели. То ли пять, то ли шесть тысяч лет назад, — блеснул эрудицией Николай. — Специально для этого климата.
— Что с пароходом?
— Сейчас… — после непродолжительных поисков Петрович обнаружил на столе среди мусора и закусок бумажную ленту, свернувшуюся в рулон. Отряхнув от мясных крошек, он передал ее Иванову: — Прислали факс. Задерживаются из-за погоды.
— Прихватило?
— У них там шторм, в Индийском океане, — кивнул Николай. — Ползут по два узла в час.
— Моряк, блин! Узел — это и так миля в час. Надо говорить…
— Сам знаю, — отмахнулся Николай от напарника. — Нашелся, тоже…
— Сколько, значит, еще им до Порт-Судана идти? — прекратил перепалку между морскими волками Михаил Анатольевич.
— Суток пять, если не больше, — прикинул Петрович. — Повесимся тут, я уже чувствую.
— Простой должен оплачиваться как обычные суточные? — В голосе Николая зазвучали отчетливые признаки беспокойства. — Правда ведь, командор?
— Ну, обычно проблем с этим нет.
— А сейчас за гостиницу, например, чем платить?
— Ты аванс получил? — опередил Петрович ответ Иванова.
— Ну и что?
— Ничего…
Вместе с копией судовой телеграммы из агентства прислали еще последний бюллетень Международного морского бюро. По данным этой организации, число пиратских нападений в мире выросло в первом квартале текущего года более чем в два раза по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Большинство из них произошло у берегов Сомали — девяносто семь инцидентов, включая обстрелы судов, попытки взять их на абордаж, ограбления и захваты. Всего за три месяца сомалийскими пиратами было захвачено пятнадцать судов, и по состоянию на первое апреля они удерживали у себя двадцать восемь судов и почти шестьсот членов их экипажей — в качестве заложников.
Далее в бюллетене коротко излагались обстоятельства последних, самых громких инцидентов.
— «Diamante III»… — нашел знакомое название Иванов. — Мы ведь, кажется, на нем работали?
— Да, там сидели наши люди, — подтвердил Петрович. — В прошлом году, кажется, в октябре.
Михаил Анатольевич помнил, что тогда рейс прошел без проблем. Ребята из агентства поднялись на борт в Адене, сошли в Шри-Ланке, потом следующая смена сопроводила танкер обратно, до Эмиратов… Однако в этот раз судовладельцы, очевидно, решили сэкономить на охране.
Огромный нефтевоз «Diamante III», перевозивший топливо из Украины в Китай, в ночь на прошлую среду подвергся нападению пиратов в Аденском проливе. На борту этого либерийского танкера находилось более миллиона баррелей мазута. Инцидент произошел примерно в тридцати морских милях от южнойеменского побережья, пираты обстреляли танкер из гранатомета, в результате чего судно загорелось. Экипаж танкера, состоящий в основном из граждан Филиппин, покинул горящее судно в спасательных шлюпках, легко ранены капитан и еще несколько моряков… На помощь «Diamante III» почти сражу же прибыли американский фрегат, отпугнувший пиратов, и два буксира, которые занялись тушением атакованного судна. Разлива нефтепродуктов и загрязнения окружающей среды не произошло, о чем с удовлетворением информировал Международный морской бюллетень.
В конце бюллетеня, с не меньшим удовлетворением, его авторы сообщали, что захваченное сомалийскими пиратами в конце января немецкое судно «Beluga Nomination», на борту которого, среди членов экипажа, находятся двое граждан России, освобождено за выкуп в размере пяти миллионов долларов.
— Скупой, как говорится, платит дважды…
— Приличные деньги, — согласился, со вздохом, Проскурин. — Серьезный бизнес.
— Ты про пиратов?
— Нет, я про страховые компании.
Не секрет, что покончить со всем этим пиратским безобразием в районе африканского побережья можно было за считаные недели. Однако морские разбойники вполне органично «вписались» в политику международных страховых компаний, которые не имели ни малейшего желания упускать приносимые ими сверхприбыли. Каждый случай вооруженного нападения и захвата заложников неизменно приводил к очередному повышению страховых ставок, поэтому судовладельцам приходилось отдавать все больше и больше за то, чтобы заниматься морскими перевозками. Почему? Да потому, что всемогущий Ллойдовский совместный военный комитет, объединяющий страховщиков, после первых же инцидентов с сомалийскими пиратами объявил всю северную часть Индийского океана зоной военного риска — и принялся взимать соответствующие премии.
Самое интересное, что обязательное для судовладельцев страхование от военного риска не покрывает убытков, связанных с захватом судна пиратами, в том числе убытков от возможного расхищения и порчи груза. Для таких случаев существует другой вид страхования — так называемое страхование K&R, «похищение и выкуп». При этом отказаться от «военной» страховки практически невозможно. Судовладелец, который решится на такой шаг, тут же вылетит по закону из бизнеса.
Таким образом, система международного морского страхования, прикрываясь сомалийским пиратством, стала получать из ничего, из воздуха, доходы, которые в разы превышают доходы пиратов.
Более того, даже рынок переговоров с морскими пиратами практически полностью принадлежит крупным лондонским страховым компаниям и их юридическим конторам. Если судно имеет страховку от выкупа и похищения, его владелец, согласно условиям договора, вообще лишен права вести переговоры самостоятельно или назначать своего посредника — этим занимается исключительно страховая компания. И тоже, разумеется, не бесплатно. Вот и получается, что ежегодные выплаты, производимые крупными лондонскими страховыми компаниями в качестве выкупа и компенсации, исчисляются десятками миллионов долларов — но при этом объем их доходов от страхования пресловутых «военных» рисков составляет многие сотни миллионов.
Впрочем, вопросы эти уже обсуждались сотрудниками агентства бесчисленное множество раз, поэтому тратить на них сейчас время и силы не имело никакого смысла. Михаил Анатольевич посмотрел на часы:
— В офисе, наверное, уже нет никого?
— Да уж, конечно, — подтвердил Петрович.
— Ладно, завтра с утра разберемся. — Иванов сделал последний глоток, потряс для чего-то пустую банку и поставил ее на пол рядом со стулом.
Неожиданно его внимание привлек работающий телевизор. Футболисты уже, судя по всему, отправились на перерыв, и суданский канал запустил в эфир местные новости.
— Смотрите-ка, парни…
В искореженной и развороченной груде металла не сразу можно было распознать останки сгоревшего автомобиля. В объектив попадали, сменяя друг друга, пожарные, полицейское оцепление, медики, вооруженные люди с повязками на рукавах…
Оператор показал общим планом дорогу и здание международного аэропорта, после чего на экране возникла тревожная физиономия представительного мужчины в рубашке с короткими рукавами, в берете и при погонах. Очевидно, какого-то очень большого начальника. Выступление его сопровождалось бегущей строкой, но для самого Иванова и для тех, кто сидел сейчас вместе с ним перед телевизором, толку от этого было немного.
— Ни черта не понятно, — расстроился Николай.
— Полистайте еще что-нибудь, — предложил Михаил Анатольевич.
— Да, сейчас… тут у них Би-Би-Си где-то было, — сообразительный Петрович уже успел найти пульт и принялся переключать каналы. — Вот, точно!
Новости в наше время распространяются со скоростью Интернета.
«…Судан обвиняет Израиль в нанесении ракетно-бомбового удара, — с профессиональной улыбкой вещал диктор британской телевизионной корпорации. — Два человека на машине ехали из хартумского аэропорта в прибрежный город Порт-Судан, когда их автомобиль был уничтожен ракетой. Первоначально полиция предположила, что ракета была выпущена со стороны моря. Позднее поступили сообщения о двух неопознанных летательных аппаратах, проникших в воздушное пространство страны. Очевидцы видели то ли самолет, то ли два боевых вертолета…»
Видеоряд репортажа был практически тот же самый, что и на хартумском канале.
«…Личность погибших пока не установлена. Наш корреспондент сообщает, что на месте атаки остался лишь остов легкового автомобиля и два обугленных тела…»
Перед телезрителями на экране опять появился все тот же высокопоставленный суданский чиновник:
