Иван Стрельцов - Пикирующий глиссер
– Ты в разработке, – после одного из совещаний совета директоров неожиданно «обрадовал» его Малочинский. Не верить ему чеченец не мог, он почти каждый день общался с самыми влиятельными людьми страны, многие из которых считали за счастье побывать в гостях у Эдика.
За прошедшее время бизнесмен сильно изменился, из плюгавого в дешевом мешковатом костюме очкарика с вечно бегающими испуганными глазами трепетной лани он превратился в настоящего хозяина этой жизни.
Выпив в узком кругу себе равных, он любил говорить: «Когда другие пытались торговать по предоплате «Жигулями», я на Запад гнал эшелоны первосортного титана, который не одной стране помог совершить экономический прыжок в будущее».
И это было сущей правдой, на Западе это помнили и называли Эдуарда Борисовича не иначе как самым демократическим бизнесменом России.
– У них на меня ничего нет, – пробормотал Магамед, лихорадочно соображая, как действовать в сложившейся ситуации. – И ничего предъявить мне не смогут.
За последние годы сытой и изнеженной жизни он утратил бойцовскую хватку да и не хотел ввязываться в очередную свару, тем более с чекистами, у которых уже вырос огромный зуб на чеченцев, особенно таких, как он.
– Ты же знаешь, что не всегда требуется официальное расследование. Иногда можно провести скоротечную акцию, так сказать, «хирургическую». Недаром же их называют рыцарями плаща и кинжала, – Малочинский как будто прочитал мысли Магамеда.
– Так что же делать? – глянул исподлобья на компаньона Кимбаев. Почему-то у него возникло впечатление, что олигарх его сдал. Но он даже не подозревал, как может действовать компаньон тонко и изощренно.
– Тебе нужно уехать на время, с семьей, – после недолгого раздумья ответил Эдуард. – А я здесь попытаюсь все разрулить, надеть намордники на ищеек. Только это будет дорого стоить.
– Сколько?
– Денег я с тебя не возьму, сам заплачу кому надо и решу твою сепаратистскую статью.
– Что я буду тебе должен? – хрипло спросил Магамед, чувствуя, как от обуявшей его ярости в жилах закипает горячая чеченская кровь.
– Уступи мне свой пакет акций «Титана», и все проблемы в течение одного года я устраню, – в свойственной ему манере прямо ответил Малочинский. Он никогда не финтил, всегда говорил напрямик, делая с ходу весьма солидное предложение. Если партнер упирался, тогда убеждать его брались нукеры Кимбаева.
Сейчас Магамеду было сделано первое предложение, второе вряд ли доверят в этом вопросе чеченцам. Впрочем, олигарх уже намекнул о «рояле в кустах» из спецслужб.
Десять процентов акций «Малочинского титана» не ахти какой пакет, но именно они делали Эдуарда полновластным хозяином нескольких металлургических комбинатов, сети посреднических фирм и большого банка. И то это была лишь видимая часть айсберга, а то, что пряталось в черной глубине коммерческой тайны, вряд ли кто знал, кроме самого Малочинского.
– Хорошо, я согласен, – кивнул Магамед, про себя подумав: «Ничего, брат, мы еще поквитаемся».
Через два дня, передав акции, он с женой и двумя сыновьями вылетел в Лондон. В будущую резервацию беглых российских олигархов.
Правда, спустя год Магамед, оставив на берегах туманного Альбиона семью, вернулся в Москву.
С товарищами по конгрессу «Северный Кавказ» связей более он не поддерживал, полностью сосредоточившись на создании нового бизнеса.
Консалтинговая фирма «Юго-Восток» довольно быстро заняла свою нишу в столичном бизнесе. Никто не пытался ни давить на них или хотя бы стричь, в этом чувствовалась поддержка Малочинского, невидимая и негласная.
Титановый император стал к этому времени королем интриг, опутав паутиной своих комбинаций не только бизнес-круги, а также Государственную думу и правительство. Казалось, еще чуть-чуть, и на липких нитях повиснет сам Кремль, чтобы стать пищей для хоть и невзрачного, зато прожорливого паука.
Но неожиданно паук сам угодил в банку, причем такую, крышку которой не смогли открыть стараниями своих рук самые влиятельные политики и бизнесмены мира.
– Да, Эдик был настоящим пауком, – продолжая держать в руке письмо, задумчиво произнес Магамед Кимбаев. – Уже сдох, а все равно продолжает скалить ядовитые зубы. – Потом перевел взгляд на Гильядова и вновь спросил: – Ну, что скажешь?
– Странно, что этот стряпчий принес такой лакомый кусочек, как это письмо, – негромким и бесстрастным тоном проговорил заместитель начальника службы безопасности.
– У адвокатов там такая система, где все за всеми шпионят, и если один решит провернуть какое-то левое дело, что-то зашакалить, другие обязательно заложат, – широко улыбнулся бизнесмен, вспоминая свое восхождение в большой бизнес, когда был еще обычным криминальным авторитетом. – Никто не захочет за чужой косяк оказаться в букете «подснежников».
Салман взял из рук Кимбаева конверт и внимательно оглядел место склеивания.
– В этом мире все меняется, кроме человеческой жадности.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Для начала хочу проконсультироваться с нашими Чип и Дейлом. – С конвертом в руках Салман вышел из зала…
Усадьба Магамеда Кимбаева, в сущности, была небольшим поселком в миниатюре. Кроме особняка, в котором жил хозяин, с помещениями для прислуги, на территории также находился просторный коттедж, где проживали два десятка боевиков, которых привез с собой Салман. В самом безопасном месте усадьбы расположился небольшой двухэтажный домик с роскошным палисадником у входа. В нем и обитали Чип и Дейл, молодые ученые, которых здесь поселил начальник службы безопасности «Юго-Востока», дав хорошую зарплату, комфортабельное жилье и самое современное оборудование. Поэтому в любой момент он мог потребовать необходимую экспертизу.
Через час в особняк вошел Чип, тридцатилетний худой молодой человек с волосами пшеничного цвета, стянутыми за затылке в тугой хвост.
Он молча подошел к столу, за которым сидели Магамед Кимбаев и Салман Гильядов и положил на полированную крышку листок с убористыми строчками компьютерного текста, а рядом конверт, аккуратно препарированный, как лягушка в студенческой лаборатории.
Глава компании, уже успевший переодеться в вельветовые домашние брюки и легкий джемпер из ирландской шерсти, перевел взгляд на Гильядова.
– Что это такое? – нетерпеливо спросил Салман.
– Это письменное описание анализа, – слегка запинаясь, произнес молодой человек.
– Э-э, выбрось свои бумажки, они мне не нужны, – Салман небрежным жестом смахнул листок со стола. – Говори простым, доступным человеку языком.
– Хорошо, – осторожно выдохнул молодой ученый. – Мы провели спектральный анализ склейки конверта. В трех линиях клей стандартный для таких вещей, американский, высокомолекулярный. В четвертой линии в том месте, где конверт заклеивают, клей тайваньского производства. Очень хорошего качества, но другая структура молекулярной решетки.
– Это все? – буркнул Магамед, то, что он сейчас услышал, было для него запутанней китайской грамоты.
– Что это значит? – поспешил уточнить Салман.
– Это значит, что конверт клеили этим клеем, – ответил эксперт, но, увидев, что шеф поднял руку, чтобы отправить его восвояси, неожиданно смело выпалил: – Но клеили уже во второй раз, первый раз применяли тот же клей, что и на трех линиях. Американский.
– Ты хочешь сказать, его вскрывали? – сразу же ухватил мысль ученого Салман.
– Именно. Чтобы установить, когда конкретно это было совершено, потребуется значительный отрезок времени, но компьютер уже запущен.
– Такие детали уже слишком, лучше скажи, кудесник, как смогли вскрыть конверт, да еще так, чтобы это могли обнаружить только эксперты, – спросил Салман, его темные глаза горели охотничьим азартом, как у волка, обнаружившего свежий след косули.
– Элементарно, – широко улыбнулся ученый. Ему явно льстило собственное превосходство над необразованными работодателями. – Его вскрыли, надрезав при помощи лазерного скальпеля, таким делают операции на мозге.
Заместитель начальника службы безопасности с легкой усмешкой посмотрел на главу компании.
– Вот вам еще одно подтверждение того, как далеко за последнее десятилетие шагнула наука.
– Вы отлично справились со своей работой. Можете идти отдыхать, информация по этому анализу не нужна, так что компьютер освободите от лишнего мусора, – уверенным голосом распорядился Кимбаев, обращаясь к Чипу, и, немного подумав, добавил: – За сверхурочную и качественную работу вы получите премию. Завтра на ваш счет я перечислю пять тысяч долларов.
– Спасибо, – нервно сглотнул подступивший к горлу ком ученый, они и так были обласканы хозяином.
– Вам спасибо и до свидания.
Когда чеченцы остались в каминном зале вдвоем, Магамед вопросительно посмотрел на Салмана и спросил:
