Данил Корецкий - Оперативный псевдоним
Сергей отвернулся. Ему неприятно было смотреть на этого человека. Он радушно угощал, делал лестные предложения, но именно из-за него и ему подобных Лапин, Антонина и Димка, как и тысячи других людей, доведены до скотского состояния. А сегодняшнее угощение стоит несравненно меньше, чем Михалыч ему должен. Выпил, закусил – и ушел довольный. А шесть миллионов так и останутся в чужом кармане. Лохов учат.
– Что это ты такой пасмурный, Сережа? Может, случилось чего?
Лапин перевел взгляд в окно. Мокрый снег прекратился. Но идти никуда не хотелось. Да и некуда ему идти.
– Чего ты, правда? Может, я помогу чем?
Спирт сделал свое дело. Живому человеку необходимо чье-то участие.
– Семейные проблемы, – с явной неохотой признался Лапин.
– Вот как? – оживился начальник. – Ты же на Крыловой женился, Антонине, с монтажного участка? Расписались или так?
– Так.
– Крылова... Фигуристая баба! – Мелешин откинулся на спинку стула, закурил, мечтательно прищурился. – Корма, ноги... Вот так всегда делала...
Он поднес полусогнутые ладони к груди и резко дернул ими вверх, в точности скопировав Тонькин жест. Лапину стало неприятно.
– Чем она сейчас занимается?
– На «Супермаркете» шмотками торгует. Уже больше года.
– А что тут особенного, – философски изрек Мелешин. – Был я недавно на Центральном рынке. Прошелся по рядам, так не поверишь, ползавода знакомых встретил. Довели до ручки и страну, и людей. Из инженеров да конструкторов торгашей сделали...
Он плеснул себе в стакан еще спирта. Предложил Лапину, но тот отказался. Выпил, вновь натолкал в рот капусты. Широкое лицо покраснело.
– Ты только посмотри, Лапин, что творится! Такой завод угробить! Знаешь, какой у нас коллектив был? Золото, а не люди! Таких спецов еще поискать, истинные самородки. Ты когда к нам устроился?
– К вам? – Сергей хмыкнул. – Когда я устраивался, вас еще тут и не было! В ноябре восьмидесятого завели трудовую книжку – регулировщик первого разряда. Из техникума пришел, на преддипломную практику, как только защитился – сразу на работу. Молодой специалист, техник" конструктор, специальность – радиоаппаратостроение... Год оттрубил – и в армию. А потом уже в январе девяносто второго во второй раз поступил...
– А до этого где обретался? – Выпуклые нахальные глаза изучающе рассматривали неудачника Лапина. Мелешину было действительно интересно, в силу каких причин люди доходят до жизни такой.
– На военном заводе в Подмосковье. Про Зеленоград слыхали?
Мелешин кивнул. Там было много объектов оборонки, а у «триста первого» ряд смежников, он сам часто ездил в командировки на «пятьдесят пятый» и «семьдесят восьмой».
– А чего уехал оттуда? Ты же детдомовский, родни нет... А там все же насидел какое-никакое место...
Лапин пожал плечами.
– Кто его знает. Меня же машина сбила... Как приехал в Тиходонск, так сразу, прям на вокзальной площади... Очнулся уже в психушке, вообще ничего не помнил.
Лапин осекся. Не следует рассказывать такие вещи посторонним людям. В глаза сочувствуют, а за глаза придурком зовут.
– Ну потом-то ты оклемался? Все вспомнил?
– Почти все. – Лапин не хотел продолжать этот разговор. – Так как насчет денег? Меня Антонина все время пилит, уже совсем жизни не стало!
– Антонина хорошая баба. Жопа, груди, ноги... Ты не слушай, что болтали, у меня с ней ничего не было. – Мелешин завинтил флягу, запер обратно в сейф и принялся убирать со стола. По нарушенной координации движений и потному красному лицу Сергей понял, что его окончательно развезло.
– Правда, мужик у нее был никудышный, пьяница... Но чтобы в подсобке трахаться – это полная херня...
Мелешин был похож на сытого откормленного борова. В его взгляде было что-то гадкое. До Лапина и раньше доходили отголоски грязной болтовни, но он не обращал на нее внимания. Так же, как и на многое другое. Но сейчас появилась уверенность, что это не только слухи.
Он вновь посмотрел в окно. Взгляд наружу напоминал ему, что все пути отрезаны. Ему некуда идти. Даже если Тонька не запрет перед ним дверь, валяться на щелястом полу и выслушивать угрозы какого-то недоноска он больше не хотел. Он был в тупике. И выйти из тупика ему мешал этот наглый кобель. Мелешин не отдаст деньги. И никто не отдаст. Лохов учат!
Лапина охватило незнакомое опасное возбуждение. Он всегда был спокоен, грубая корка в сознании сглаживала эмоции, но сейчас через пробитую вчерашним страхом неминуемой смерти брешь упругими толчками выбивалась холодная расчетливая ярость.
Он встал, потянулся, разминая ноги, прошелся взад-вперед по маленькому кабинету, мотивированно осмотрелся. На подоконнике лежал отрезок экранированного кабеля КЭО-3. Это означало: кабель экранированный одножильный с диаметром центрального проводника три миллиметра. Вокруг медной жилы шел слой изолирующего полихлорвинила, а потом серебристая оплетка экранировки. Привычный предмет, но сейчас Лапин видел его каким-то другим зрением и под другим ракурсом.
– Значит, лохов учат, Григорий Михайлович? – И голос у него был другим.
– Что? – не понял Мелешин.
– Спасибо за обед и выпивку. – Холодная опасная ярость клокотала у самого горла. – Вычтите сто тысяч из моих денег. А остальное – на стол!
– Что? – Выпуклые глаза выкатились из орбит настолько, что казалось, они сейчас выскочат на пол и растекутся мутными склизкими кляксами.
– Деньги на стол! – тем же тоном повторил Лапин.
– Черт бы тебя побрал, неблагодарная скотина! – Радушный хозяин и доброжелательный товарищ исчез. За столом сидел разгневанный вельможа, которому жалкий холоп хамством отплачивает за самое доброе отношение. – Ты что, человеческого языка не понимаешь? Я же тебе объяснил: денег нет!
Позвони в фирму, может, они что-нибудь подбросят. А сейчас проваливай отсюда, рэкетир хуев!
Мелешин резко вскочил и гневно показал на дверь.
– Топай на Алексеевскую, там люди заждались! Еще раз услышу такие...
Возмущенный крик оборвался. Одним движением Лапин скользнул за спину несостоявшемуся партнеру и набросил на шею КЭО-3.
Надо сказать, что задушить противника таким образом достаточно трудно. Имеются в виду не столько моральные проблемы, которые всегда встают перед человеком, не привыкшим убивать, сколько техническая сторона дела.
Попросту накинув веревку, ничего не добьешься, потому что если тянуть концы назад, то только опрокинешь несостоявшуюся жертву на землю и дашь ей возможность перейти в контратаку. А затянуть концы наперекрест не удастся, ибо придется правую руку вытягивать влево, а левую – вправо, так большого усилия не разовьешь, да и амплитуда движений оказывается очень ограниченной. Но Лапин сделал все как положено: перекрутил серебристую удавку, и теперь каждая рука тянула в свою сторону, создавая необходимое натяжение. Мелешин захрипел, обмяк и повалился обратно на стул. Петля ослабла.
Придушенный начальник со всхлипами втягивал живительный воздух.
– Один раз... Всего один раз... Может, два... В подсобке... Она сама дала... Давно... Еще до тебя... – прерывисто бормотал он и сильно вздрагивал всем телом.
– Давай деньги! – Лапин чуть подтянул КЭО-3.
– Бери... Все бери... – Мелешин сунул руку за борт пиджака и бросил на стол пухлый кожаный бумажник. – Здесь три «лимона»... И двести долларов... Больше нет... Завтра отдам...
Отрезок кабеля шлепнулся на подоконник. Лапин открыл бумажник и пересчитал деньги. Все верно. Михалыч хорошо знал свою наличность.
Мелешин тяжело дышал, крутил головой и яростно массировал шею. Вид у него был совершенно очумелый.
– Ты что, Лапин? С ума сошел? Разве так можно? – жалобно проговорил он. – У меня же сердце больное, я запросто мог сдохнуть...
Действительно... Дыра в черной корке затянулась. Лапину стало стыдно.
– Извини, Михалыч... Черт его знает, что на меня накатило. Я же контуженый – видно, перемкнуло что-то в башке...
– Так ты и убить можешь в любой момент! – зло бросил Мелешин. Их эмоциональное состояние находилось в противофазах: чем больше успокаивался Лапин, тем сильней заводился Мелешин.
– Выходит, могу, – обескураженно развел руками Сергей и с любопытством посмотрел на свои кисти с чуть подрагивающими пальцами и красной полосой поперек ладоней. – Не надо доводить до крайностей... " – На хрен ты мне нужен, чтоб тебя доводить. – Мелешин перестал массировать шею. – Мне одного раза хватит. Больше ты здесь не работаешь, иди оформляйся. И в фирме тоже!
– А деньги когда?
– Завтра. Придешь на фирму и все сполна получишь. Даже не сомневайся.
Обещание прозвучало довольно зловеще, но Лапин не обратил на это внимания.
– До свидания, Михалыч...
Начальник не ответил. Отрезок кабеля КЭО-3 лежал на подоконнике безобидным шнурком. Лапин шагнул, аккуратно намотал его на ладонь, сунул в карман, тихо прикрыл за собой дверь. На лестнице он вновь достал серебристую змейку, повертел, словно талисман, чудесным образом исполняющий сокровенные и труднодостижимые желания. Нет, чудес не бывает, и металлический шнурок здесь ни при чем... Просто силой, оказывается, легче добиться результата, чем просьбами. А сила, выходит, у него есть.
