Сергей Москвин - Агенты «Аль-Каиды»
– Остальным приготовиться к бою! – распорядился Адмирал и захлопнул двери фургона.
Но прежде чем он это сделал, в дверном проеме возник Омар. Боевик «Аль-Каиды» встретился взглядом со своим вожаком, и его лицо озарилось радостной улыбкой. Перехватив взгляд Омара, Ахмед утвердительно прикрыл глаза. Но занятые мыслями о предстоящей схватке наемники не заметили этот знак.
47. Планы врага
Начальник оперативного отдела «Вымпела» положил на аппарат телефонную трубку и тревожным взглядом уставился на телефон. В его голове все еще звучал голос старшего диспетчера мурманского военного аэродрома: «Ан-18» из Шкотова? Приземлился четыре часа назад».
Боевики Шаргаева в Мурманске! Они в городе уже четыре часа! Два десятка вооруженных людей в течение четырех часов находятся в городе, и никто не обратил на них внимания – как такое возможно? Точно так же, как на них не обратили внимания ни на шкотовском, ни на мурманском аэродромах. Никому нет дела, куда и зачем направляются двадцать вооруженных людей на двух машинах. Действительно, куда? Ясно, что цель террористов находится в Мурманске или по крайней мере в пределах Мурманской области. Но что это за цель? Ультиматум Ахмеда аль Рубеи выглядит, как угроза применения ядерного оружия… Бондарев развернулся к своему компьютеру и вызвал на экран секретную карту Мурманской области с отмеченными на ней объектами повышенной опасности. Аналогичные карты всех регионов России имелись в МЧС и Министерстве обороны. Идею создания такой электронной оперативно обновляемой карты высказывали многие, но реальное воплощение она получила благодаря стараниям и личному участию министра по чрезвычайным ситуациям, за что полковник Бондарев был ему очень благодарен…
В Мурманской области сосредоточено больше половины всех ядерных боеприпасов Северного военного округа – боеголовки баллистических и крылатых ракет наземного и морского базирования. Но все они, за исключением тех, что установлены на стоящих на боевом дежурстве ракетах, складированы в специальном хранилище на Североморской военно-морской базе и, хочется верить, надежно охраняются. Предположение о том, что два десятка, пусть даже отлично вооруженных, террористов способны проникнуть в ядерное хранилище, на наземную стартовую позицию баллистических ракет или подводный ракетоносец с ядерными ракетами на борту и захватить боеголовку, выглядит просто нелепым. Да и боевики Шаргаева не фанатики-самоубийцы, чтобы за пять или даже десять миллионов долларов идти на верную смерть, подставляясь под пули. Какой еще объект может заинтересовать террористов?
Бондарев пробежался взглядом по компьютерной карте, пока не наткнулся на условное обозначение атомной электростанции. В нижней части экрана имелась соответствующая сноска. «Кольская АЭС в поселке Полярные Зори. Мощность 1760 МВт (4 реактора по 440 МВт)», – прочитал полковник с экрана… Чтобы устроить ядерный взрыв, необязательно взрывать боеголовку. Достаточно вывести ядерный реактор в режим цепной реакции. И Кольская АЭС для этого вполне подходящий объект. Там тоже имеется охрана, но все же это не та охрана, что на стратегических военных объектах. Так, неужели Кольская АЭС – цель террористов?! Выдвинув верхний ящик своего письменного стола, Бондарев достал оттуда пачку сигарет. Руки заметно дрожали. Повертев пачку в руках, полковник убрал ее обратно в стол. Что-то мешало ему согласиться с собственным предположением… Почему именно эта АЭС? Почему вообще Мурманская область? Зачем террористы летели через всю страну, хотя могли атаковать любую из дальневосточных атомных электростанций в Приморском или Хабаровском крае? Ахмеду и направляющим его американским спецслужбам нужен теракт, который вызовет максимальный международный резонанс. Дальний Восток как место осуществления такого теракта, конечно, не годится. Чтобы достичь своих целей, Ахмеду и его заказчикам выгоднее всего взорвать атомную станцию, расположенную как можно ближе к Западной Европе. Значит, все-таки Кольская АЭС?
И вновь что-то удержало его от принятия окончательного решения. Бондарев понимал: стоит ему ошибиться в выборе намеченной террористами цели, и их уже не остановить. Он вновь вернулся к компьютеру и, увеличив масштаб карты, вызвал на экран план Мурманска и его окрестностей. Среди указанных на плане потенциально опасных объектов выделялся знак радиационной опасности, которым был помечен мурманский морской порт. На лбу Бондарева выступил холодный пот… Мурманск – база советского, а теперь российского ледокольного флота! Во всем мире лишь несколько гражданских судов с ядерной силовой установкой – это российские атомные ледоколы. И все они приписаны к мурманскому порту! Только, в отличие от военных атомоходов, их охраняет безоружная судовая команда да малочисленный пост портовой охраны!
Бондарев схватил со стола служебный телефонный справочник и, отыскав нужную страницу, набрал номер начальника отдела по борьбе с терроризмом УФСБ Мурманской области. Ответом ему стали длинные непрекращающиеся гудки. Бондарев перезвонил оперативному дежурному по управлению. На этот раз трубку сняли практически сразу.
– Ответственный дежурный майор Симаков, – четко представился снявший трубку человек.
По телефону ВЧ мог звонить только кто-то из начальства, поэтому дежурный постарался представиться по всей форме.
– Полковник Бондарев, отряд «Вымпел»! – произнес Бондарев легендарное название, известное каждому офицеру ФСБ. – Мне нужен начальник антитеррористического отдела! Где он?!
– Не могу знать, – честно признался дежурный, сразу почувствовав себя неуютно в разговоре с московским полковником.
– А начальник управления?!
– На совещании у губернатора, – поспешно ответил дежурный, немного воспрянув духом, и, уже совсем осмелев, решился спросить: – А что вы хотели узнать?
– Кто обеспечивает оперативное прикрытие морского порта?
– Подполковник Каретников. Он обычно бывает в администрации порта. Вам дать его телефон?
– Давайте, – потребовал Бондарев и, выслушав ответ оперативного дежурного, с обычного городского телефона перезвонил по новому номеру.
После отсутствия на службе начальника управления и начальника антитеррористического отдела он особо и не надеялся застать подполковника на месте. Но на этот раз ему повезло.
– Слушаю. Каретников, – раздался в трубке моложавый мужской голос.
Бондарев назвал свою фамилию, должность и звание, после чего сообщил:
– По нашим данным, около четырех часов назад в Мурманск прибыла группа вооруженных террористов в количестве двух десятков человек, ставящая своей целью захват одного из ваших атомных ледоколов с последующей подготовкой к взрыву имеющегося на судне ядерного реактора.
К удивлению Бондарева, подполковник Каретников остался довольно спокоен.
– Ну, «Ленин» давно поставлен на отстой. Реактор с него демонтирован. Сейчас это уже не атомоход, а плавучая гостиница. «Арктика» уже несколько месяцев ремонтируется в доке. Насколько мне известно, ядерное топливо из ее реактора выгружено. «Сибирь» в рейсе. А «Россия», отработав зимнюю навигацию, недавно вернулась на базу. Сейчас стоит под разгрузкой.
– Узнайте обстановку на судне и примите все меры к его охране! – потребовал от подполковника Бондарев. – Усильте пропускной режим в порту, вызовите дополнительные силы. Нападение террористов возможно в самое ближайшее время. Да, и когда узнаете ситуацию на ледоколе, немедленно сообщите мне. Вот мои телефоны…
Продиктовав своему мурманскому коллеге номера служебного и мобильного телефонов, Бондарев поднялся из-за стола и направился к командиру отряда, чтобы доложить генералу свои соображения. Стрелки настенных часов в его кабинете показывали ровно девять.
48. Захват
Облокотившись на леерное ограждение верхней палубы, двое вахтенных матросов, отходившие вместе на ледоколе не первый год, лениво дымили сигаретами и вели неторопливый разговор. Чего торопиться, если исправно отработавший всю зимнюю навигацию ледокол встал на свою постоянную стоянку до следующей зимы, когда снова придется прокладывать во льдах путь караванам судов. До самой осени можно отдыхать на берегу, если, конечно, не придется обслуживать арктические экспедиции, как бывало в советские времена. Правда, сейчас масштабных экспедиций в Арктику не устраивают, денег на науку не хватает. Но слухи об участии «России» в исследовательских арктических программах все равно ходят среди моряков. Да и иностранцы вроде как собирались зафрахтовать ледокол. Своих-то атомных ледоколов у них нету. А дизелю даже летом к полюсу не пробиться, мощность, да и масса не те. Но все это, если и будет, то позже. А сейчас «Россия» отдыхает вместе с командой, большая часть которой ушла на берег. На судне остались только вахтенные дежурной смены да капитан, составляющий в своей каюте список регламентных и необходимых профилактических работ на время летней стоянки…
