Найти «Сатану» - Корецкий Данил Аркадьевич

Помещение было маленьким. Два из трёх высоких столиков пустовали, а за одним стоял и пил кофе мужчина средних лет, явно кавказской наружности. Одет он был прилично, но мрачно: чёрная кожаная куртка с латунными пуговицами, черная рубашка, чёрные джинсы… Черная щетина, крупный орлиный нос и черные глаза дополняли облик… В общем, ничего особенного. Обычный человек, коротающий время в ожидании нужной маршрутки. Таких посетителей за день здесь проходят десятки. Но Рахим поздоровался с ним очень почтительно. Может, потому, что рядом с чашкой на столе лежала черная папка, как у какого-нибудь начальника?

— Знакомься, Руслан! Это Серый, — в голосе Рахима появились многозначительные нотки.

Серый кивнул, пряча за спиной немытые с позавчерашнего дня руки. Но Руслан протянул руку первым, и Серому тоже некуда было деваться. Рукопожатие Руслана было крепким, а взгляд пронизывающим и требовательным. Новый знакомый был явно из крутых.

— Так, может, по пятьдесят за знакомство? — с надеждой спросил Серый.

— С утра на голодный желудок пить вредно! — усмехнулся Руслан. — А ты, я вижу, любитель?

— Ну… Как все. Меру знаю. А зачем тогда звали? Ты замполит, что ли? — разозлился Серый.

— Не волнуйся, дарагой! — сказал Рахим. — У Руслана дело к тебе.

— Да какое же дело, если и не познакомились толком?

— Ну, не здесь же толком знакомиться?! — примирительно сказал Руслан. — Возьмём заводской водки, закуски, пойдём к тебе…

— Ко мне нельзя, — замялся Серый. — Я с Людкой поругался…

— Не вопрос! Пойдём в нормальное заведение.

— А чем это не нормальное? — обиделся Рахим. — У меня тут скидки!

— Не обижайся, брат! — Руслан протянул ему сотенную купюру. — На вот тебе! А нам с Сергеем серьезно поговорить нужно.

— Какие обиды? Никаких обид! — Рахим ловко взял деньги и поспешил к барной стойке.

— Пойдём отсюда! — Руслан повернулся и, не оборачиваясь, направился к выходу. Серый поспешил за ним.

— Сидел? — спросил Руслан, когда вышли на улицу.

— Сидел. Под землёй сидел. Почти пятнадцать лет.

— Как это? — вроде бы не понимая, уточнил Руслан.

— Ракетчиком был. Поэтому и погоняло такое: Серый-Ракетчик. Рахим не сказал, что ли?

— Хорошо, что не «трассер», [29] — проигнорировал вопрос Руслан.

— Знаешь армейские словечки?! — удивился Серый.

— Я тоже когда-то служил.

Серый хотел поинтересоваться, где служил его новый знакомый, но тот уже наклонился к окну стоявшего на площадке «Хендая» с шашечками и коротко переговорил с водителем. Потом кивнул и, открыв дверцу, привычно запрыгнул на переднее сиденье, выставил локоть в открытое окно.

— Садись! — небрежно пригласил он.

Серый неуклюже полез назад. Таксист недовольно покосился на его покрытое седой щетиной лицо, но промолчал.

Через двадцать минут пассажиры вышли у стекляшки под затейливой неоновой вывеской «Венский вальс». Вальс здесь никто не танцевал, и по своему уровню он был ненамного выше «Чайной розы», но зато продавалась легальная выпивка, имелась вешалки для верхней одежды и столы, за которыми можно сидеть. Полная официантка быстро принесла бутылку водки, бутерброды с сыром и блинчики с мясом. Серый жадно опрокинул рюмку и столь же жадно набросился на бутерброды. Новый знакомый только пригубил, внимательно рассматривая собеседника. Не обращая внимания на его взгляд, Серый налил себе еще одну рюмку и выпил.

— Так кем ты, говоришь, служил? — спросил Руслан, хотя Серый ничего не говорил.

— До командира пэипэ дослужился, — ответил Серый, закусывая блинчиками. — Знаешь, что это такое?

— Нет, откуда?

— Группа ПиП — подготовки и пуска.

Он налил себе еще одну, потом еще… Хмель быстро ударил в голову.

— Серьезная должность. — Руслан опять чуть пригубил свою рюмку. — А почему из армии вылетел?

На этот раз Ракетчик выпил не закусывая.

— Почему, почему… Подполкана одного отмудохал. Он к моей жене подкатывал. А я хитрость придумал: ей сказал, что «вниз» спускаюсь, взял «дежурный» чемоданчик и ушел из дома… Там ведь как: когда на боевое дежурство заступил — всё! Только через сутки поднимешься, иначе никак, считай, что на Северный полюс улетел. На то у них и расчет был! А тут я возвращаюсь! Ну, и застукал…

— И что? — с интересом выпытывал Руслан.

— Известно что… Сам не знаешь? Под суд отдать хотели, потом передумали. Скорее всего, чтобы подполкана не «светить», — с него ведь тоже надо было спрашивать за аморалку. Да и к замполиту бы вопросы были. Вот и уволили по-тихому, за дискредитацию высокого звания советского офицера. А после увольнения медаль «За безупречную службу» вручили! Представляешь? Как издевательство! А главное — года до пенсии не хватило!

Серый съел все бутерброды и блинчики с мясом, почти прикончил бутылку. Лицо его раскраснелось.

— А дальше что?

— Да что… С Алкой мы помирились, она клялась, что больше ни-ни… Вернулись в Москву, здесь у меня после матери «однушка» осталась в Теплом Стане. Пошел в такси, оттуда через неделю попросили: запах, видите ли, учуяли… Может, это вчерашний? Но разбираться не стали. Короче, по разным местам помыкался: и слесарем в автомастерской, и грузчиком в «Ашане», и подсобником на заводе. Платят мало, а требуют до фига, через день-два комбинезон стирать надо — весь в масле да грязи… Это у меня, который весь мир на этом пальце держал. — Серый поднял указательный палец. — Потом вообще работы не стало, начал на уборку урожая ездить, потом в стройбригаду в Дагестан позвали, только я оттуда еле ноги унес — там настоящее рабство…

— А потом?

— Потом суп с котом! — Серый допил остатки водки, с сожалением поболтал бутылку и поставил под стол. — С Алкой разошлись, из квартиры она меня выставила, пока в Дагестане был. И пошло-поехало…

— Да-а-а, — сочувственно протянул Руслан. — Значит, и тебе они жизнь сломали?!

— А еще кому? — опьяневший взгляд Серого упёрся в холодные глаза собеседника.

— Да всем — и людям, и зверям, и природе…

Вжикнув «молнией», Руслан расстегнул свою папку и бросил на стол толстый журнал в глянцевой обложке.

— Посмотри!

Серый придвинул журнал к себе. Назывался он «Спасти планету». Красочная фотография на обложке напомнила о той, прошлой, жизни: горловина шахтной пусковой установки с открытой крышкой. Он сфокусировал взгляд, перелистнул страницу и бегло прочёл: «Создание международной экологической группы, которая берется проверить состояние экологии в местах, где в период Великого разоружения тридцать лет назад были заброшены части РВСН… приглашаются все неравнодушные… группа имеет много филиалов… взаимодействие через Интернет… привлечение внимания общественности к плачевному состоянию тайги и животного мира, загрязнению гептилом земли и озер…»

— Ну, и…? — не понял Серый. — Ты тут при чём?

— Я работаю на этот журнал.

— А я тут при чём?

— Ты тоже можешь заработать на этом денег. И немало. Если поможешь мне написать рассказ об экологической катастрофе.

— Я чё, писатель? Да и чё мне деньги?! Я вот этими руками атомную войну удерживал! — Серый потряс над столом крупными грязноватыми кистями с растопыренными обветренными пальцами. — Мне бы сейчас назад вернуться, я бы им всем кузькину мать показал…

— А чего б ты сделал? — жадно спросил Руслан.

— Чего, чего… Знаю чего! Так бы дверью хлопнул, что вся Земля зашаталась!

— Так там же блокировки? Как бы ты хлопнул?

— На каждую блокировку есть разблокировка. — Язык у Серого заплетался. — И я в этом разбираюсь. А вот в журналы писать не умею.

— Писать буду я, — сказал Руслан. — Но я же не военный. Мне нужно, чтобы кто-то соображающий в ракетных делах провёл меня по тем местам, объяснил, что там к чему… Так я подумал — может, ты поедешь с нами в экспедицию? Если, конечно, помнишь ещё что-то…

— Кто, я не помню?! Эээ, я всё помню! Я хоть сейчас могу за пульт сесть! Только ехать никуда не хочу… Пойду к Людке, высплюсь, потом на базар зайду к ребятам… — Тут Серый осекся и вмиг протрезвел. — Хотя нет, давай, поехали! Поехали! Прямо сейчас! Я все покажу…