Александр Тамоников - Дурманящий ветер-афганец
И все же кто такой смелый посягнул на вотчину Вахтанга?
Ошметки формирований обезумевших талибов, сметающих все на своем пути в родной Пакистан?
Шайтан их знает! Надо дождаться доклада разведки белуджей. Может, он внесет ясность в ситуацию вокруг завода.
Следопыты вернулись быстро, но ясность, на что надеялся Юлдаш, в обстановку не внесли. Из их доклада следовало, что в ауле все спокойно. Безлюдно, но спокойно, хотя кто-то явно атаковал завод. Несколько саманных мазанок были разрушены попаданием гранат, отсюда ранее слышался грохот разрывов, развалины продолжаются дымиться, но их никто не тушит. На склонах ничего подозрительного не замечено. Может, неизвестные силы, что штурмовали завод, выполнив какую-то свою задачу, ушли в сторону каньона?
На последнее предположение Юлдаш ответил, отрицательно покачав головой:
— Нет! Никуда не ушли чужаки. Если они готовили акцию против завода, то и ущелье с каньоном обследовали. А там тупик, и горы пронзают облака. В той стороне ни спрятаться, ни подняться на перевал невозможно. Они, эти неизвестные, в ауле. Но… кто они?
Старший белудж спросил:
— А если это работа русских?
Юлдаш удивленно переспросил:
— Русских?
— Да, босс, русских!
— Ты сам-то подумал, что сказал? Откуда здесь взяться русским?
— Ай, кто знает?
— Ты вот что, брат! Вместо того чтобы пороть чушь, раздели свой отряд надвое и вышли их на оба хребта. Пусть пройдут по вершинам перевалов до аула. Ну, а я с остальными бойцами пойду к заводу по ущелью. Если те шакалы, что напали на аул, все еще находятся в нем, мы их накроем с трех сторон и выдавим к каньону, где и уничтожим. Выполнять приказ!
Белудж поклонился и, резко развернувшись, пошел к своему спешившемуся отряду. Люди в белых рубахах и широких шароварах сгруппировались возле начальника. Тот что-то быстро говорил на своем языке. Белуджа внимательно слушали, кивая чалмами в знак того, что понимают, о чем говорит их командир.
Спустя пять минут, разбившись на две равные группы по десять человек в каждой, набросив на свои экзотические костюмы маскировочное снаряжение, они споро начали подъем на хребты.
Дождавшись, пока половина отряда вышла на перевалы, Юлдаш приказал оставшимся в его распоряжении пуштунам и наемникам развернуться в две цепи и начать выдвижение к аулу, соблюдая дистанцию между шеренгами в тридцать метров.
Все движения «духов» были зафиксированы бойцами сводной группы Каракурта.
Генерал получил сообщение о примененной противником тактике охвата аула. Находясь за каменным домом, Кауров вызвал на связь командиров отделений, закрепившихся на хребтах:
— «Первый» вызывает «Второго» и «Четвертого»!
— «Второй» слушает!
— «Четвертый» на связи!
— Внимание, ждите скорых гостей!
— К приему гостей готовы!
Генерал под прикрытием невысокого забора перебежал к мазанке, стоящей на окраине аула. В ней находились командир третьего отделения капитан Журавин с пулеметчиком. Кауров спросил:
— Ну, что тут у нас?
— «Духи» провели разведку, товарищ генерал, после чего — тишина!
— Смотрите внимательнее, гвардейцы Вахтанга вот-вот должны начать действовать.
Каракурт отошел от позиции пулеметчика, приоткрыл боковую перекосившуюся дверь, не обозначая себя, из глубины бывшего жилища навел бинокль на левый от себя хребет. И… увидел то, что ожидал увидеть. Так и есть, бандиты все же начали работать по просчитанной ранее спецами схеме, обходя завод с флангов. Сколько их идет на огневую точку «АГС-30»? Раз, два, три… десять! Десять человек. Идут по хребту грамотно, след в след, соблюдая равную дистанцию.
Генерал вызвал прапорщика Галушкина, прикрывающего левый склон:
— «Хребет-1»! Я — «Первый»! Прошу ответить!
— «Первый»! Я — «Хребет-1», слушаю вас!
— Витя, к тебе приближается группа «духов» численностью в десять человек. Они от позиции метрах в пятидесяти.
Галушкин спокойно ответил:
— Я в курсе, «Первый»!
Кауров продолжил:
— Как только они выйдут на ровную площадку, огонь по варианту «Рикошет» — тотальное уничтожение противника!
— Приказ принял! По «духам» вариант «Рикошет»! Выполняю!
Генерал переключился на правый склон. Предупредил лейтенанта Афонина о приближении противника и к его подразделению, отдав тот же, что и Галушкину, приказ на тотальное уничтожение врага.
Как только генерал отключился от Афонина, его самого вызвал на связь майор Карпенко:
— Товарищ генерал, и с фронта показались орлы комнатные. Идут, голубчики, даже в два эшелона, и синхронно, не отрываясь от тех, кто обходит аул по склонам. Дистанцию и интервал между собой держат неплохо, что говорит об их достаточно высоком уровне профессиональной подготовки. Черт!
— Что случилось, Миша?
Майор ответил:
— У «духов» как минимум четыре штуки американских переносных гранатометных комплекса. А в каждой такой дуре по четыре заряда. Это уже гораздо хуже!
— Карпенко! — обратился Кауров к офицеру. — Передай приказ всему личному составу, находящемуся в ауле, покинуть здания, кроме главного дома, и рассредоточиться за заборами, пробив в глине амбразуры. Повторяю, всем немедленно покинуть здания!
Майор по своей связи продублировал приказ командира сводной группы. Он был выполнен незамедлительно. Это спасло жизнь не одному бойцу спецназа. Спустя несколько минут после маневра спецов первая шеренга «духов» залегла, и тут же по всем видимым с востока глиняным постройкам ударили гранатометы бандитов. Они снесли добрую половину мазанок восточной окраины аула-завода. Несколько зарядов попало и в каменный дом. Но зарядов осколочных, особого вреда зданию не нанесших. Майор Карпенко уже готов был отдать приказ на ответный огонь, но генерал удержал его:
— Рано, Миша, пока рано! Потерпи. Пусть наши ребята на хребтах снимут их обходящие силы, ну, а после… и мы… пригреем «духов»!
Через секунды на левом склоне заработал станковый гранатомет «АГС-30». Его гулкие хлопки поддержали короткие очереди пулемета Полозина. Бойцы прикрытия левого хребта вступили в бой с обходящими аул по перевалу силами противника.
Правый склон также взорвался автоматными очередями. Это стреляли наемники, так как бесшумное оружие спецназа не было слышно. Но это не значило, что оно работало менее эффективно. Напротив, прицельные выстрелы «ВАЛов» и «винторезов» сразу выбили из строя «духов» чуть ли не половину личного состава.
Генерал от глиняного забора, переводя бинокль то на левый, то на правый склоны, следил за тем, как обороняются его подчиненные. Так, осадили слегка казбеков горных, и то дело! Теперь они не попрут на арапа.
Карпенко выкрикнул:
— Товарищ генерал, первая шеренга поднялась в атаку!
— Так бей ее на лету, Миша!
Майор приказал отделению:
— По наступающему противнику — прицельный огонь!
Вместо грохота автоматных очередей раздались лишь легкие, глухие хлопки специального оружия спецназа. И пули спецов ложились в цель в отличие от наемников, которые били по околице вслепую, не видя противника. Шеренга, огласившаяся воплями боли, вновь залегла. Затем боевики, бросив своих раненых товарищей, начала быстрый отход к позиции второго эшелона, также залегшего во избежание потерь на подходе к цели.
Прекратилась стрельба и на хребтах, но там никто назад не отступил. Или некому было отступать, или же, как и подельники внизу, бандиты залегли за камнями. Что ж, первая атака «духов» успешно отбита. Что последует дальше? Группе Каурова не помешало бы подняться на хребет, но… в данной ситуации сделать это было невозможно. Даже если учесть, что банда Вахтанга потеряла половину своей численности, она и в этом случае оставалась силой грозной. Тем более что теперь командир «духов» получил, пусть и приблизительную, информацию о противостоящей стороне.
Наступила неестественная тишина, прерываемая криками, видимо, серьезно раненого и мучающегося боевика.
Командир гвардейцев Вахтанга считал потери.
Из первой шеренги назад отошли четверо, следовательно, шестерых неизвестная, профессиональная и мощная сила, снаряженная оружием спецназа, положила. Кто-то, правда, продолжал взывать о помощи с рубежа, где противник накрыл первую группу наемников. Но о том, чтобы как-то помочь своему подчиненному, командир «духов» не думал. В конце концов, раненый сам может помочь себе. Для этого достаточно поднести ствол ко рту. А он орет, как беременная ослица, не понимая того, что уже вычеркнут из списка отряда наркобарона. Дурак, но как же надоели его вопли! Юлдаш крикнул снайперу, укрывшемуся за соседним камнем:
— Кармаль?
— Я, командир!
— Крики раненого слышишь?
— Конечно, слышу!
