Сергей Самаров - Элитный спецы
– Это квартира Андреевых? – спрашивает хриплый женский голос.
– Да…
– Мне нужен муж Марины Ивановны.
– Я слушаю…
– Это дежурный врач из наркологического диспансера. Вы когда в последний раз виделись с женой?
– Навещал ее… На днях… Что случилось?
– Марина Ивановна сбежала вместе с двумя женщинами… Мы подозреваем, что они где-то достали наркотики и… Сами понимаете… Критический срыв… Домой она не приходила?
– Нет…
– Я попрошу вас… Если появится… Сразу позвоните нам… В таком состоянии, во время срыва, часто случаются передозировки…
– Обязательно… Обязательно…
Ширвани кладет трубку. Вот теперь понятна причина отсутствия дома родителей Марихуаны Андреевны. Они ее ищут… Конечно, им не до визитов…
Ширвани успокаивается и даже улыбается…
* * *Марина хочет подойти к окну.
– Сиди… – приказывает отец. – Твой благоверный наверняка посмотрит на окна.
Сердце учащенно колотится у всех. Телефонный звонок заставляет их колотиться еще чаще.
– Это он проверяет…
Ждут еще пару минут. Наконец, Марина не выдерживает, подходит к окну и осторожно смотрит из-за шторки:
– Уходит, слава богу…
– Что же теперь будет?
Валентина Леонидовна тихо всхлипывает и зачем-то перебирает лежащие горкой на столе таблетки «экстази». Марина принесла их с собой, не желая, чтобы кто-то в больнице мог ими воспользоваться. Для нее это подвиг, но еще больший подвиг – откровенное признание…
После откровенного рассказа дочери мать с отцом не высказали ей ни слова упрека. Но ведут они себя по-разному. Мать страдает за дочь, а отец проявляет понимание ситуации с точки зрения человека государственного.
– Теперь – пора… – Иван Александрович берет трубку телефона и решительно набирает номер Василия Платоновича.
– Слушаю… Генерал Астахов… – отвечает незнакомый голос.
Иван Александрович вспоминает, что «альфовцы» выпросили на время учений кабинет Василия Платоновича. Ну что же… Это даже лучше… Он представляется и начинает рассказывать все то, что рассказала им дочь…
Генерал слушает спокойно, не перебивая.
– У меня все… – говорит Иван Александрович.
– У вас есть возможность куда-то выехать? Вместе с дочерью…
– Нет.
– Я сейчас подошлю за вами машину. Не беспокойтесь… Ширвани под нашим контролем. Встречаться вам с ним ни в коем случае нельзя. Может насторожиться, а это чревато…
ЧЕТЫРНАДЦАТЬ НОЛЬ-НОЛЬСороки – скандалистки известные. И остановить треск преследующей тебя в лесу сороки – это то же самое, что перекричать на улице толпу цыганок. Но подполковник Сохно, кажется, находит самые необходимые слова для увещевания «базарной» птицы. Голос его внушительный, с легкой укоризной:
– Какого ты хрена, зараза, своих сдаешь? Да ты патриотка, в конце-то концов, или нет?.. Или ты из заморского из леса?.. Не видишь, куда мы идем… Там же, дура, американцы сидят… – громким хриплым полушепотом говорит он, подняв для убедительности ладонь в сторону птицы.
Сорока слушает, пару секунд соображает и улетает. Улетает молча, вняв, похоже, укорам соотечественника.
– Тише… – шепчет Кордебалет. – Мы уже рядом… Правда, ветер в нашу сторону… Ты уверен, что они аванпосты выставят?
– Выставят… Американцы всегда выставляют… Сам, наверное, по Вьетнаму помнишь…[25]
– Помню… Первая моя операция…
Сохно останавливается и всматривается в план-карту, где нанесены все трассы инфракрасных линий предварительного оповещения. Трассы двухуровневые, пары расположены вразнобой, и преодолеть их так, чтобы не сработала сигнализация, в лесу практически невозможно. Разве что повезет, и какая-то из базовых лучевых установок не сработает на пресечение сигнала. Но на это рассчитывать нельзя. Трассы заканчиваются в непосредственной близости от будки на посту КПП. Место проникновения реальное только в этом месте…
Согласно предварительному плану учений, «зеленые» не ограничиваются во времени проникновения на территорию, охраняемую «синими». Могли бы и давно уже осесть там. И никто не заставлял спецназовцев выжидать момент, когда на пост заступит подразделение американских антитеррористов. Это идея Сохно – усложнить себе задачу, чтоб смешнее было. Чужим пусть будет обидно. Зато своих не обидят, когда станет известно, как «зеленые» оказались на территории «зоны особого внимания».
– До сигнализации сто метров… – сообщает Сохно.
– Где-то рядом будет аванпост…
Подполковники переглядываются, кивают друг другу и приседают, скрываясь за кустами. Теперь их передвижения вообще почти незаметны. Ходить скрытно оба умеют прекрасно. Так они и выходят на пост американских антитеррористов. Там два человека – худосочный негр и крепыш-латинос. Тихо переговариваются, сидя в кустах. Сохно и Кордебалет обмениваются знаками и обходят американцев, наблюдающих за дорогой, по широкому радиусу. Но не настолько широкому, чтобы попасть в зону сигнализации. Но в стороне нарываются на второй аванпост. Если первый следит за дорогой, то второй за лесом. Новый обмен знаками, и оба решают правильно. Пробираться следует не в стороне, а между аванпостами. Там, даже при небольшом расстоянии, они будут вне зоны внимания. Главное, чтобы никакая веточка не хрустнула под ногами…
Не хрустит… Уж этого-то подполковники допустить никак не могут…
Аванпосты пройдены. Теперь – главное…
Одеты спецназовцы соответственно обстановке – в камуфляж. Но для дальнейших действий им необходимо переодеться. Впрочем, это не проблема. Сбрасываются рюкзаки. В рюкзаках стандартные черные бронежилеты с крупной надписью на спине – «ФСБ». Такие бронежилеты носят альфовцы.
Двадцать шагов до колючей проволоки. Один поднимает, второй пробирается под ней. Потом наоборот. До КПП остается тридцать шагов. Дальше уже можно работать спокойнее. Нужно работать спокойнее… И разговаривать можно. Нужно разговаривать… И Сохно начинает рассказывать анекдоты. Кордебалет смеется. Громко смеется, ничего не стесняясь. Вытаскивает из рюкзака металлические колышки и молоток. Молотком по колышкам постукивает. Чтобы металлический звон далеко разносился.
Так и выходят они на пост, занятый американцами. Американцы, конечно же, издали слышат их. И не понимают, кто так открыто выдвигается из леса. Смотрят настороженно. Видят, как выходят два офицера «Альфы». И не боятся, что сработает сигнализация. Значит, она или на время отключена, или дежурные предупреждены о работах, что проводятся в охраняемой зоне. Кто их знает, этих русских, с их привычным беспорядком…
Сохно говорит, а сам рассматривает схему. Он-то знает, что сигнализация не сработает, потому что они пару шагов не доходят до оповещающих линий.
– Здесь, кажется… – жест в сторону дороги.
Американцы делают несколько шагов навстречу, видят, что русские идут в их сторону, останавливаются и ждут. «Альфовцы» приветственно машут руками. Около дороги, чуть не доходя до шлагбаума, останавливаются, сверяются со схемой. Кордебалет начинает вбивать в землю металлические колышки. По обе стороны дороги. Сохно вытаскивает из рюкзака два прибора, чем-то напоминающих трубки сотовых телефонов, и закрепляет их на колышках.
Американцы ждут, что им доложат о работах, проводимых рядом с постом. Но офицеры делают рукой прощальный жест и уходят по дороге в сторону города. Спокойно и неторопливо. И позволяют американцам хорошенько рассмотреть надпись на спине своих бронежилетов…
Полковник Оливер Доусон смотрит на эти надписи дольше других. И только плечами пожимает, слушая, как русские смеются над чем-то. Полковник не волнуется и не испытывает сомнений. Американцы охраняют дорогу, чтобы не допустить на территорию русский спецназ. А эти офицеры пришли не с дороги, а с этой стороны колючей проволоки…
* * *Дальнейшие действия не сложны. Надо переждать некоторое время… Суббота – день не рабочий. Но в намеченном Сохно месте проникновения на территорию научного центра и в рабочий день никого не встретишь. Однако осторожность не помешает. Кроме того, в городе в выходной день легче быть незаметным, чем на территории предприятия. Значит, надо выждать время до свидания с Ширвани…
ШЕСТНАДЦАТЬ НОЛЬ-НОЛЬЗураб отрабатывает задание полностью и с часовым запасом времени. Подгоняет прямо к дому двадцатитонную фуру с овощами. Сам на месте водителя.
– Чья машина? – интересуется Казбек Ачилович.
– Теперь уже наша…
– Не «залетим» с ней на первом же посту?..
– Некому будет нас сдать… – Зураб изображает зверское выражение на своем обычно непроницаемом лице.
Через пять минут появляется и Ангел – он в курсе событий, и машину они с Зурабом, похоже, добывали вместе. Ангел лезет в тайник под подоконником, вытаскивает коробку с патронами и вставляет в обойму своего «ТТ» с глушителем пять новых патронов. Значит, сделал пять выстрелов. Это кое о чем говорит, но объяснений никто не просит.
