Кремль 2222. Волоколамское шоссе - Кривчиков Константин Юрьевич

Она замолчала и молчала секунд пять. А то и десять.

– Ты чего, что‑то не так? – спросил Тим.

Алена вздохнула и произнесла каким‑то чужим голосом:

– Да нет, все так… Похоже, что рана у тебя и так затянется, без мази. Вот обмыть бы ее, да воду не в чем вскипятить… Ладно, моя мазь все микробы убивает, обойдемся без воды.

Она достала из сумки небольшую баночку и открыла крышку.

– Это на основе вытяжки из печени рукокрыла… Сейчас будет немного жечь, потерпи… Все, готово.

Алена встала и вернулась к своему месту на противоположной стороне костра. Зевнула. И устало произнесла:

– Тим, я сильно спать хочу. А ты?

– Я не очень, – бодро соврал Тим. Спать‑то он тоже хотел, но… – Ложись, я тебя покараулю. Тут относительно безопасно.

Они устроили ночевку в коридоре, где сначала спряталась Алена, а потом произошла жестокая разборка с мохначами. Тим вытащил из коридора все трупы, разжег костер, и получилось вполне уютненько. Костер потрескивал у дверей в проходную комнату, а с другой стороны в проломе потолка посверкивали звезды. Периодически, когда их не закрывали тучи.

– Ладно, – сказала Алена. – Я засыпаю. Ты буди меня, если что.

И, свернувшись калачиком на полу, тут же уснула…

Тим проснулся от голоса Алены:

– Эй, Тим, пора вставать?

– А? Что‑о???

– Пора вставать говорю, воин. – Она с силой пихнула Тима в бок. – Солнце уже встает, хватить дрыхнуть.

Тим присел и пробурчал, протирая глаза:

– А я что, заснул?.. Я вроде бы у костра сидел.

– Сидел. Пока не уснул. Но ты не переживай. Это, наверное, уже под утро было. Я когда проснулась, костер еще не прогорел.

Тим, наконец, поднял веки и рассмотрел в утренних сумерках Алену. Она сидела рядом с ним на корточках, наклонив светловолосую голову… Значит, ему это все не приснилось. А вот то, что приснилось…

– Проснулся? Ты в порядке?

– В порядке… Скажи, ты ведь не знаешь, откуда я?

Алена ответила не сразу.

– Ну, откуда же мне знать, если ты сам не знаешь? – голос ее звучал как‑то не очень убедительно. – А почему ты спросил? Вспомнил что‑нибудь?

– Не совсем… Когда ты меня разбудила, мне снилось, что я спускаюсь куда‑то вниз. По ступенькам. Долго спускаюсь.

– Один?

– Нет, вдвоем. Кто‑то держит меня за руку. Мужчина. Но лица я не вижу.

– Ну‑у… даже не знаю. Если даже лица не видел…

– Когда спускался – не видел. Но до этого несколько лиц я видел. Человеческих. Одно лицо было мужское, с бородой… Да, с бородой, точно. А еще было женское лицо… Впрочем… Как ты думаешь, это о чем‑то говорит?

– Наверное, говорит, – задумчиво произнесла Алена. – Хотя и так понятно, что ты человек. Мутам, я думаю, другие сны снятся. Возможно, что к тебе возвращается память… Ладно. Как думаешь, зажарим кусок нео перед дорогой? Или ты дампов предпочитаешь? От твоего Гажа тоже можно кусочек откромсать, пока не протух.

Тима передернуло.

– Я не ем мясо нео. И дампов тоже не ем. Тем более – тухлых.

– Уверен?

– Уверен, – сердито сказал Тим.

– А дампы тебя чем кормили?

– Дампы? Ну, кормили чем‑то…

Вправду, а чем он питался у дампов? Какое‑то мясо ему давали. Вернее, кости с остатками мяса…

– Ладно, замнем для ясности. Я неудачно пошутила. – Алена прищурила один глаз. – Я нео тоже не ем. Тем более, гнилых дампов. Хотя, если честно, мохнача при случае можно съесть, если от голода умирать. Мне отец говорил, что нео, это почти что обезьяны – животные, значит. Только разговаривать научились. И в прежние времена их ели… Ладно, не будем о вкусном – есть у нас все равно нечего.

Она отошла к стене и, присев, стала копошиться в своем вещевом мешке.

– А куда мы пойдем? – спросил Тим.

– Лично я иду к Волоколамскому шоссе и буду искать развалины церкви. Я же тебе вчера говорила, помнишь? Возможно, там Егор меня ждет. Если, конечно… – Она помолчала. – Ну, там видно будет. Так или иначе, надо до Кремля добираться. А у тебя какие планы?

Она обернулась и внимательно посмотрела на Тима. Он растерялся. Добираться до Кремля?

– А Кремль это… – Вчера Алена чего‑то упоминала про этот Кремль, но он толком не вник. – Это крепость такая?

– Да, крепость. Говорят, в центре Москвы. Там нормальные люди живут.

– А вы откуда про них узнали?

– Земля, Тим, слухами полнится. О Кремле маркитанты рассказывали. А еще Егор, брат мой, однажды сказителя слушал. Так этот старик о Даниле Кремлевском сказывал – славном воине. Ну, это долго… Ты‑то чего собираешься делать?

Тим молчал. Не думал он еще об этом. С другой стороны… Куда ему теперь деваться? И не может же он отпустить Алену одну?

– Чего молчишь?

– Нет у меня планов. Я с тобой иду, вместе. Разве не так?

– Вместе? – Алена отложила мешок в сторону и произнесла резко изменившимся голосом: – Нет, Тим, со мной ты не идешь. Здесь наши пути расходятся.

Тиму показалось, что он ослышался.

– Я не понял… Почему? Мне некуда идти… Почему?

– Почему? – Она не смотрела на него. Но зачем‑то стала тщательно рассматривать свои ладони. – Видишь ли, Тим, я не хотела тебе говорить… Вернее, сначала не знала, говорить или не говорить. Но теперь думаю, что ты должен это знать… Видишь ли, я уверена, что ты из Капитолия.

– Почему?

– Да потому что я видела вчера твое плечо. Ну, когда осматривала рану. Там у тебя выколота татуировка. Это очень важная татуировка – орел с распростертыми крыльями. Понимаешь, что это значит?

– Нет.

Тим вывернул шею и приподнял правый локоть, приближая к глазам плечо. Немного ниже вчерашней раны, которая уже почти затянулась, превратившись в алый рубец, он и в самом деле разглядел черную татуировку. Она была покрыта потеками засохшей крови, и все‑таки он различил рисунок орла с повернутой головой.

– А я знаю, – сказала Алена. – Такую татуировку накалывают всем представителям высшего сословия Капитолия. Оно у них называется Элитой. Вернее, не у них, а у вас. Так что, Тим, ты птица высокого полета. И тебе надо возвращаться к своим. Наверное, они тебя давно ищут.

Тим ошарашенно молчал. Вот те на! Вот это новость. И что же теперь?

– Ты… точно в этом уверена?

– А чего тут сомневаться? Слишком многое сходится. Ты на меч посмотри, который вчера у дампа забрал. На рукоятку. Ну?

Тим дотянулся до меча, лежавшего на полу в метре от него, и подтянул к себе. В животе неприятно похолодело. Навершие было выковано в форме фигурки орла. Вот оно что! Хотя…

– И чего?

– Как чего? Ты же видишь, что это орел?

– Вижу. Но это же Гажа меч.

– Тим, ты чего, придуряешься?.. Это не Гажа меч, а капитолийца, это лысому ежу понятно. Думаю, что меч был у тебя, когда ты попал к дампам. Они его забрали, а потом отдали этому Гажу. Понял?

Тим не ответил – не знал, что сказать. А еще он подсознательно понимал, что эта новость не сулит ему добра. Хотя и не сложил пока в одно целое всю информацию.

– Вот увидишь, ты и сам вскоре кое‑что вспомнишь, – продолжила Алена. – Уже начинаешь вспоминать. Странные слова, лица, лестница… Кстати, это могла быть лестница в подземном бункере Капитолия. Ты капитолиец, лишь непонятно, как ты мог очутиться у дампов. Но со временем, может, ты и об этом вспомнишь.

– Я – капитолиец, – почти по слогам произнес Тим. – Ну и… Что из того?

– Как что? Это же твое прошлое. Нельзя жить без прошлого, оно… Короче, попробуй вспомнить подробности. И возвращайся к своим.

– Я не хочу об этом вспоминать. – Тим насупился. – И возвращаться не хочу. Вернее, мне все равно. Я хочу идти с тобой.

Алена тяжело вздохнула.

– Нет, Тим, это не все равно. Когда ты вспомнишь, ты наверняка захочешь вернуться домой. Ты ведь не знаешь, кто там тебя ждет. Возможно мать, отец, друзья… Даже девушка какая‑нибудь.

– Нет у меня никакой девушки! – горячо возразил Тим.

– Откуда тебе знать? Ты вон какой… – Она внезапно усмехнулась. – Особенно, если в бане отмыть… Кроме того, я все равно не могу взять тебя с собой. Потому что, если меня у церкви ждет брат… Понимаешь?