Сергей Алтынов - Крылатая гвардия
В его кармане запикал сотовый. Что за чертовщина, в трубке отчетливо слышался голос Мартина. Тот вышел на связь напрямую, что предусматривалось в случае серьезного ЧП.
– Егор Альбертович, это Логун.
– Да, слушаю вас, Иван Семенович. Что там? – Арбитр старательно изображал встревоженного народного избранника, готового мчаться на выручку несчастных детей.
– Непредвиденные обстоятельства... – Логун произнес фразу, не оговоренную заранее. – В общем, оставайтесь пока в резиденции.
– Но как же?.. – Кононов был обескуражен.
– Нет, вы не беспокойтесь, – быстро заговорил Логун, что было совсем нехарактерно для него. – Возникли некоторые сложности... Вполне преодолимые. Однако лучше пока здесь не светиться. Для вас лучше, Егор Альбертович. Наш общий друг также просит вас об этом.
Подразумевался генерал Букашев. Это уже было серьезно.
– Хорошо, – неуверенно произнес Арбитр. – Мы останемся в коттедже и будем ждать вашего звонка.
– Да... Именно так. – Иван Семенович дал отбой, не попрощавшись, что встревожило Арбитра еще более.
Логун в сердцах чертыхнулся и отложил мобильник в сторону. Попытка связаться с Ромой и Минаевым оказалась безуспешной. Эти дуроломы сейчас должны находиться с девками. Чем, спрашивается, эти кретины там заняты, если не могут ответить на его звонок?
Поддаваться панике полковник Логун не привык. Даже в самых экстремальных ситуациях.
Дальнейшие страсти
(Игорь Зимин)
Опять я взаперти и под охраной... Что происходит за окнами и дверями, не имею ни малейшего понятия. Ребятишек с воспитателями, должно быть, согнали в спортзал, бандиты в боевой раскраске держат их под прицелами автоматов.
Кстати, «стечкина» у меня все-таки отняли, а вот мачете не нашли. Оно удобно крепится в заплечных ножнах, при беглом шмоне не углядишь.
А вот кто-то по мою душу!
– На выход. – Мне снова швырнули шапочку-полумаску. – Говорить с тобой будут...
– Пришло время договариваться, Зимин.
– Давно пришло.
– Ты парень толковый, сумел мне головную боль устроить.
– Лестно слышать, Иван Семенович.
– Я позволю тебе из этого дерьма вылезти сухим. Дам такую возможность, хотя и без особой радости. Вынудил ты меня...
– Предлагаете боевую ничью?
– Молодец, соображаешь... Мои предложения такие: я получаю все бумаги. Ты получаешь свою бывшую жену и практически не запятнанную репутацию. Заложники останутся в целости, террористы будут уничтожены благодаря мне, запомни это. Обязательство разоблачить начальство ВДВ я с тебя снимаю, выступят другие, однако ты не должен больше лезть в эти дела, иначе всплывет твоя роль в подготовке террористов и прочие художества, на это уже заведены официальные документы, я не дам им ход, пока ты сидишь тихо. Чтобы доказать мои добрые намерения, я даю тебе возможность отсюда выйти. Коридор для тебя организую. А уж потом продолжим беседу. Все ясно?
– Хм... Интересные предложения, но есть неясности. Я не понял, зачем мне уходить из этого здания. Я же здесь, как в крепости. С гарантией безопасности...
– Тебе так только кажется, стратег ты окопного уровня... Чего так жизнью не дорожишь? Подумай сам, ведь в глазах всего города ты участвуешь в переговорах со стороны террористов, и чем дальше, тем труднее будет тебя отмазать. А потом, не ровен час «Альфу» на штурм поднимут и тебя первого под горячую руку шлепнут. И еще насчет ушек хочу тебе напомнить...
– Давайте так, Иван Семенович! Про ушки и пальчики больше не будем. Ваше предложение интересно, но... Мне бы сначала с Екатериной переговорить, да и с Татьяной заодно.
– Как переговорить? Я их что, в кармане...
– По мобильнику, разумеется... Что тут сложного?
Это сейчас полкаш в обмен на компромат готов отпустить меня на все четыре стороны. Если же он останется в кресле начальника ГУВД, его желания могут резко измениться.
Но сейчас я нужен ему живым! На это и надо делать упор.
Ладно, поговорю с Екатериной, а там посмотрим...
– Ничего не получается с твоей просьбой! – Мартин возник на пороге спустя почти час. – Велено передать: на раздумье двадцать минут, условия прежние. Откажешься – пеняй на себя.
Дверь захлопнулась, и отпущенные мне двадцать минут потекли вдруг с бешеной скоростью. Условия прежние, а с просьбой не получилось... Непонятно. Либо Кати и Тани уже нет в живых, либо они находятся за пределами досягаемости полкаша. Тогда какого черта я здесь сижу?
Нет, хватит. Руки у меня теперь развязаны. Вперед, гвардия!
Дверь вылетела легко, грохот, конечно, однако ничего не поделаешь. Карауливший меня отморозок не успел сообразить, что происходит, – мачете сделало свое дело. Так, теперь у меня еще и привычный «АКС» с полным магазином. Здесь без большой волыны нельзя.
Кто-то бежал по коридору на шум – я успел укрыться в распахнутой двери туалета и выскочил, как только шаги зазвучали рядом. Их всего двое, ближайшего я сшиб прикладом в висок, второй пробежал пару шагов по инерции...
– Не оборачиваться! Кидай волыну! Сколько вас здесь? Быстро!
– П-пятнадцать... И еще Хо с Мартином... – Юный головорез бил зубами чечетку, кося глазом на труп с размозженной головой у своих ног.
– Где спортзал?
– Н-на первом этаже...
– Заложники там?
– Д-да...
– Свободен. – Я отключил его ребром ладони под сонную артерию. Теперь у меня были еще два рожка и штык-нож.
Опять шаги... Последним смеется тот, кто стреляет первым!
Ну как в кино: из-за угла коридора навстречу мне вылетают Мартин с двумя бугаями. Я начал первым, но у ефрейтора отличная реакция, в долю секунды он оказался за спинами своих «рейнджеров», и, пока они валились на пол, он ответил мне полной мерой. Все-таки профи...
Еще два грузных тела улеглись возле стендов с портретами лучших выпускников... Меня тоже немного зацепило, к счастью, по касательной. Партайгеноссе дал задний ход, его бочкообразная фигура мелькнула в лестничном пролете.
Наверняка затаится под лестницей и организует отпор. Хреново, на первый этаж мне теперь хода нет. Гранату бы, хоть шумовую... Пока перетянем плечо, чтобы не капало...
Прикинем: их было примерно пятнадцать. Пятнадцать минус пять... Нет, даже минус шесть, одного завалил старлей у выхода. Еще и Хо с Мартином, их надо считать отдельно.
Итак, против меня десять-двенадцать вооруженных головорезов. А с другой стороны – полный спортзал заложников...
Медлить было нельзя, я взлетел на третий этаж, оттуда, как ни странно, лучше просматривалась лестничная клетка первого этажа. Что же это я? Надо проверить весь этаж, а я, как лопух, здесь цвету... Они должны оставить пару наблюдателей на самом верху, да и снайперов бы не мешало... Проверим.
А-а, вот, кажется, один из них... Так, еще на одного меньше. И «узи» пригодится...
Неожиданно из одного класса донесся знакомый голос:
– Эй, размундяи хреновы! ОМОН или кто вы там! Детвора на первом этаже в спортзале! Туда давайте!
Я влетел в класс... Так и есть, Толя Говор собственной персоной! Под левым глазом здоровенный фонарь, правая бровь рассечена, руки прикованы к батарее отопления.
– Гвардеец?! – Анатолий был ошарашен не меньше меня. – Это ты войну устроил?
– Я, Толя! – Не вдаваясь в подробности, я двумя выстрелами освободил кисти рук бывшего чемпиона. Ну вот все и стало на свои места... Толя Говор был втянут в эту историю так же, как и я. Теперь понятна Ленина «откровенность».
– Суки дерьмовые. – Говор тоже был краток, принимая из моих рук «узи». – Будем биться, гвардия!
Однако темп был потерян, в коридоре загрохотало, стены, парты и наглядные пособия стали покрываться рваными дырами.
– Эй, придурки! Бросайте оружие и выходите с поднятыми руками! – Мартин перехватил инициативу.
– Фиг тебе! – В привычной манере откликнулся Толя, и тут же над его головой разлетелся в мелкие клочья большой географический глобус...
Очередная смена ролей
– Терпи, терпи, Рома... Не распускай сопли, не помрешь! Верунчик, чего тебе? Еще йоду? Держи!
Бригадир жалобно стонал и вскрикивал, отвернувшись лицом к стене. Верочка заканчивала перевязку – хорошо, что у соседей нашлась автомобильная аптечка. Они расположились в бревенчатой избе бабки Полины. К сожалению, ее богатая соседка, обладательница заветного телефона, уехала в город. Иной связи в деревне не было.
– Вот что, Роман, – неожиданно взяла слово следователь военной прокуратуры. Голос у нее был строгий. – Повернись-ка сюда лицом и изволь ответить на мои вопросы. Я следователь военной прокуратуры.
– Ну чо? – Рома со стонами повернулся. Физиономия у него была кислая, мученическая.
– Вот мои документы. – Оксана распахнула перед его носом красную книжечку, которую бандиты почему-то оставили. – Убедился?
Рома прикрыл глаза, скривился горестно – вот влип, так влип. И приступил к чистосердечному признанию.
