Ник Найт - Иллюзия вины
Все не так плохо, как мне кажется, просто на меня много всего навалилось в последнее время. Все в порядке, нужно подумать о чем-нибудь хорошем. Нужно на что-то отвлечься. Отвлечься на… чай! Точно! Я и забыл о нем.
Я вновь вспомнил обещание Люси. Она же грозилась угостить меня сегодня каким-то особенным, мгновенно успокаивающим чаем. Вряд ли такой моментальный эффект был возможен, но хотя бы на эффект плацебо я мог надеяться.
Точно. Я так и сделаю. Первым делом, как приеду в Бюро, сразу же потребую от Люсинды свой чай, пошлю всех к чертовой матери, закроюсь у себя в кабинете и пока не выпью хотя бы одну чашку этого чая, работать не стану.
Немного успокоившись, я завел машину и неторопливо поехал в Бюро. Преодолев значительную часть пути, я вытащил из пиджака свой уже новый смартфон и с удивлением обнаружил три пропущенных звонка от Джейкоба и пять от Дэвида. СМС-сообщений не наблюдалось. Очевидно, забрав вчера новый смартфон из Бюро, я не потрудился посмотреть на то, в каком режиме находился звонок. А звук смартфона был выключен вместе с виброзвонком. Мне следовало перезвонить или хотя бы прослушать голосовую почту от Дэвида, но в тот момент мне совсем не хотелось кого-либо слышать, тем более я уже и так подъезжал к Бюро.
Но все же такое количество пропущенных звонков меня несколько насторожило. Я стал гадать, какой сюрприз меня ожидает сегодня. Райан в своем репертуаре что-то новое учудил? Хауэра поймали? Или самое невероятное: вычислили нашего серийного убийцу? Что-то я размечтался о хороших новостях. Все это было маловероятно, потому что день только начинался и вряд ли кто-то прилагал усилия для решения подобных проблем этой ночью. В любом случае, ответа оставалось ждать недолго. Я заехал на стоянку Бюро, выбрался из машины и направился к своему месту работы.
По пути к главному входу мне начало становиться не по себе, но уже не от собственных проблем с головой, а от того, что я стал замечать. Прямо у входа красовалось настоящее столпотворение. Издалека я заметил скопление примерно из двадцати человек, но когда подобрался совсем близко, то осознал, что все гораздо хуже. Недалеко от главного входа возле одинокого дерева под темными тучами толпились около сорока сотрудников ФБР, между которыми можно было разглядеть желтую ленту с надписью «место преступления». Подбираясь ближе, я машинально стал замедлять ход, все тщательнее всматриваясь в окружающую обстановку.
Постепенно один за другим моему взору открывались лица всех людей, с которыми я работал в непосредственной близости. Первым я заметил широкую спину Дэвида, который неподвижно стоял возле дерева вместе с Джейкобом и Дэниэлом. Далее я перевел взгляд на ступеньки, ведущие к главному входу, и среди пяти сидящих на них сотрудниках Бюро узнал побитое лицо Райана. Гематома все еще мешала ему нормально смотреть левым глазом, он сидел, сомкнув руки между коленей, и хмуро поглядывал одним глазом в сторону двух наших сотрудниц-аналитиков, находившихся в стороне от всех, возле дерева. Одной из этих сотрудниц была Джемма, которая неподвижно стояла, закрыв свое лицо обеими руками. В заключении мой взгляд остановился у главного входа в здание, где вместе с двумя офицерами полиции стоял Роберт… и курил.
Я поднялся по ступенькам, проходя мимо Райана и ловя на себе его молчаливый взгляд, и дошел до Дэвида с Джейкобом. Они обернулись и оба мрачно посмотрели на меня. Выдавить из себя хоть что-то смог только Дэвид:
— Я не знаю, что на это сказать, — почти шепотом произнес он и кивнул в сторону желтой ленты.
Я медленно подошел к ленте с надписью «место преступления» и сразу ощутил знакомый отвратительный запах смерти. Этот был тот самый запах разлагающейся плоти перемешанный с ароматами специй. Это жуткое благовоние моментально пробудило во мне те чувства, которые я испытывал, когда впервые осматривал труп Линды Седжвик. Я еще не успел заглянуть за желтую ленту, но легкий ужас уже начал окутывать меня, не оставляя никаких сомнений, что сейчас я увижу нечто ужасающее. Я сделал еще один небольшой шаг и обнаружил хорошо знакомую мне картину, которую я сам назвал «Хаос и Порядок».
Хаос.
Лужа крови, в центре которой крупное изуродованное тело смуглой женщины, известной каждому в здании Бюро. Разорванная в клочья черная форма. Зверски изрезанный живот, представляющий собой решето. Несколько раз перерезанное горло. Вырванный с потрохами и вставленный другой стороной в рот язык.
Порядок.
Все те же два надломленных пончика, осторожно расположенные на глазах женщины. Два округлых куска жаренного жирного мяса, приправленные каплей майонеза и закрывающие соски жертвы. Стебельки зеленого лука, завязанные на запястьях. По одной очищенной зажаренной картофелине в каждой руке. Тонкая полоса кетчупа зигзагом покрывающая руки и ноги. Остатки кожи живота, посыпанные аккуратно нарезанными овощами. Идеальной формы цифра шесть, выложенная из кишечника женщины и располагающаяся в полуметре от нее.
Люсинда Вергарес. Люси. Наша бессменная надзирательница за всеми входящими и выходящими из здания Бюро вот уже в течение трех лет. Наивная и добрая душа, которая каждое утро искренне мне улыбалась и иногда жаловалась, как она все не соберется с силами похудеть, а сама при этом могла здорово отделать любого нарушителя правопорядка. Пару дней назад она мне говорила, что нашла для себя какую-то программу для похудения и в течение полугода собиралась стать куда стройнее, чем была… А ведь, я просто так всегда над ней подшучивал, исключительно из-за ее комплексов по поводу веса. Да, она была толстовата, крупнее многих, но при этом ее вес вряд ли превышал девяносто килограмм и ее точно сложно было поставить в один ряд с пятью предыдущими жертвами.
И никакого тебе лечебного чая на травах.
Теперь у меня остались только воспоминания о ней. Я неподвижно стоял, пытаясь осознать произошедшее, и всматривался в то, что когда-то было Люсиндой Вергарес. Не первый раз уже я наблюдал такое зверство, но я все не переставал поражаться подобному безумному живодерству. Убийца ее до такой степени изувечил, будто Люси была для него врагом всей жизни. Будто он ее знал… или видел в ней кого-то очень знакомого. Это жестоко. Это очень жестоко. Как можно вырезать у человека целые куски плоти и потрошить его кишечник? Это же отвратительно. Как можно вырывать язык у человека и неуклюже запихивать его обратно в рот, но уже другой стороной? Это же непостижимо. Неужели где-то в этом городе сейчас находится человек, который получает от этого удовольствие? Как от этого можно получать удовольствие? И за что ее-то? Люси за что? Она же была ни в чем не виновата.
Наверное, теперь я стал понимать в полной мере, насколько ужасны были эти убийства. Раньше я видел всего лишь… необычные трупы неизвестных мне людей. Я видел весь тот нечеловеческий хаос, который выражали тела жертв, и каждый раз, вспоминая об этих жутких убийствах, у меня по коже пробегали мурашки, а легкий ужас сжимал мое сердце. Я видел, что эти убийства делали с родственниками жертв, видел их горькие слезы. Я им искренне сочувствовал, я думал, что понимал их боль… но очевидно не так уж я и понимал их. Когда долгое время знаешь человека и в один мрачный день видишь его в таком виде… видишь то, что от него осталось… это будто задевает часть тебя. Будто у тебя изнутри вырывают с потрохами кусок души и выбрасывают в мусорный ящик. Ты начинаешь чувствовать некую непосредственную причастность к произошедшему. Что и говорить, если такое сделали с твоим близким.
— Дэвид… я же сейчас не сплю? Это на самом деле произошло? — я с трудом повернул шею и отрешенно посмотрел на Дэвида.
— Нет, — тихо отозвался Дэвид, поглядывая на труп Люси, — не спишь.
— Ка… я… как это вообще произошло? Кто-то… видел что-то? — совсем не первый раз мне нужно было начинать выяснять обстоятельства убийства, но в этот раз я будто позабывал все слова и все вопросы, я с большим трудом пытался вымолвить хоть что-то.
— Спроси Джейкоба, — он кивнул в сторону Джейкоба с Дэниэлом, находившихся ближе к дереву, — это он обнаружил труп.
— Ты? — я перевел взгляд на Джейкоба. — Ты это первым увидел?
— Да, — отозвался он, нервно сглатывая, — я первым наткнулся на… на труп сегодня… сэр.
— Понятно, черт, — я нервно замотал головой, — когда… когда ты обнаружил…?
— Ровно в пять утра. Вы же знаете, как я работаю…
— Да… я помню, с четырех утра до трех дня…
— Даже с трех утра… не могу работать вечером и по ночам… не мое время. А вчера что-то заработался допоздна… ну в моем понимании допоздна и сегодня немного проспал. Поэтому добрался до Бюро только к пяти часам и сразу наткнулся… на это.
— А когда начиналась и заканчивалась смена у Люси? — я вдруг понял, что не знаю даже этого. — И у нее же эта неделя должна была выходной быть?
