Виталий Гладкий - Убить зверя
– Будем сажать Хильду на цепь? – спросил у Чижеватова тренер.
– Зачем? – недоуменно воззрился на него Михаил Венедиктович.
– Чтобы в случае чего оттащить Хильду в свой угол. Она может поранить Грея… и не только… А ему через день на ринг. Как бы не было хуже…
– Чушь! – фыркнул Чижеватов. – Хильда не станет сражаться на цепи. Она хитра, как сам дьявол. Разве вы этого не знали? А что касается Грея, то на нем ошейник с шипами. Любимая хватка Хильды – за горло – сегодня не пройдет. Так что не волнуйтесь… Но на всякий случай будьте наготове, – после некоторого раздумья добавил он, искоса посмотрев на бледного от волнения старика.
Хильда, едва ее поставили в противоположный от Грея угол ринга, тут же рванулась вперед, и два тренера приложили немало сил, чтобы до сигнала о начале боя удержать эту фурию на месте.
– Командуйте, – сказал взволнованный Чижеватов тренеру, выполняющему роль судьи или, по другому, корнера.
– Приготовиться! – тренер посмотрел на секундомер. – Пускай!
– Взять! – голос Егора Павловича предательски дрогнул.
Похоже, Грею показалось, что хозяин пошутил над ним или он ослышался. Пес повернул голову и с недоумением посмотрел на Егора Павловича, будто хотел сказать: "Разве ты не видишь кто передо мной?" Стоявший рядом со стариком Чижеватов не выдержал драматизма момента и прошипел сквозь стиснутые зубы площадную брань.
Тем временем обретшая свободу Хильда, свирепо рыча, в два прыжка преодолела расстояние, отделяющее ее от Грея, и попыталась сразу же зажать его в углу, чтобы лишить маневра. Старик уже знал, что правила боя гласят: если собака после сигнала не бросается в центр ринга, к диагональной разделительной полосе, для схватки с противником, то она считается побежденной. Правда, Чижеватов его несколько утешил, сообщив, что этот пункт своеобразного кодекса собачьих ристалищ соблюдается очень редко и то если существует предварительный уговор. И все же, пассивность Грея в предстоящем воскресном поединке могла стоить очень дорого – в прямом смысле – как Егору Павловичу, так и Михаилу Венедиктовичу, намеревающемуся поставить на Грея значительную сумму.
Хильда просчиталась, понадеявшись на внезапность нападения и немалый собственный вес. В последний момент Грей каким-то чудом извернулся и отскочил к центру ринга, всем своим видом демонстрируя суке миролюбие. Правда, ему немного досталось – Хильда все же успела цапнуть его за холку – но пес в своих таежных похождениях получал от волков куда более серьезные укусы, а потому он лишь оскалил клыки, будто предупреждая, что с ним шутки плохи.
Сука приготовилась повторить нападение, но тут прозвучала команда Чижеватова:
– Собак на место!
Тренеры быстро развели противников по углам; Хильда особо не сопротивлялась – привычка, а Грея пришлось старику успокаивать – он не переносил чужих рук и подчинялся тренерам с большой неохотой.
– Черт возьми! – вскричал Чижеватов. – Я знал, что так оно и будет!
– Плохо… – сокрушенно опустил голову старик. – Как теперь быть?
– Продолжим, – решительно сказал Михаил Венедиктович. – Только я вас прошу – добавьте в свой голос твердости и решительности. Собаки умны, они все понимают. А ваш Грей – тем более. Идет?
– Попробую…
– Отлично. Отсчет! Приготовились!..
На этот раз команду "Пускай!" дал сам Чижеватов. Старик, собравшись с духом, с таким злобным азартом крикнул "Взять!", что Грей даже вздрогнул. Теперь у пса уже не было сомнений – хозяин хочет, чтобы он сражался, притом не на жизнь, а насмерть. И когда руки тренера отпустили его ошейник, Грей рванулся навстречу яростной Хильде.
Сшибка вышла короткой и жестокой. Грей ударил более высокую Хильду в ноги, и бедная псина покатилась по деревянному полу ринга с перегрызенной лапой. Она попыталась встать, ее неукротимый боевой дух жаждал достойного отмщения, но волкодав не оставил ей ни малейшего шанса: он сначала рванул ее за бок, опрокидывая на спину, а затем вцепился в нижнюю челюсть, так как и на Хильде был одет предохранительный ошейник.
Когда собак разняли и Егор Павлович закончил шептать Грею на ухо ласковые ободряющие слова благодарности и дал ему кусочек сахара – как награду, к нему подошел сияющий Чижеватов.
– Вот теперь я верю, что все у нас получится. Поздравляю, ваш Грей – это и впрямь не пес, а чудо дивное. Но его еще нужно сегодня потренировать на ринге – чтобы он вовремя оставлял свой угол. Кстати, почему вы командуете не "фас", а "взять"?
– Не знаю, – растерялся старик. – Так у нас было принято…
– Ладно, это не имеет значения. Иногда и городские собаководы меняют содержание команд – чтобы, так сказать, нехорошие люди, решившиеся напасть на хозяина, не могли сообразить после какого слова они получат от его пса достойный отпор. И чтобы собака была невосприимчива к чужому влиянию; не знаешь, как с нею войти в контакт – не подчинишь своей воле. Или на это потребуется слишком много времени.
– Я как-то над этим не задумывался.
– Я тоже, – широко улыбнулся Чижеватов. – У меня есть предложение вместе отобедать. А Грей пусть пока отдохнет. Ему сегодня пришлось нелегко. В моральном плане… – Он снова довольно хохотнул.
Стол был накрыт в отдельном кабинете столовой, предназначенной для обслуживающего персонала. Работа по тренингу собак продолжалась с утра до вечера, а перед соревнованиями и без выходных, потому сотрудники Чижеватова, чтобы не нажить сухомяткой неприятностей с желудком, получали полноценный обед с горячей пищей. Еда была непритязательной, в чем старик уже успел убедиться, но сытной и вкусной.
– Позвольте спросить, Егор Павлович, зачем вам нужны такие большие деньги? А то меня любопытство замучило, – широко улыбнулся хлебосольный хозяин, когда подали второе, отбивные с жареной картошкой.
– Если это, конечно, не большой секрет. Тогда я прошу меня извинить.
Как ни странно, но вопрос Чижеватова был очень кстати. Старик и сам несколько раз порывался проконсультироваться с кандидатом наук по поводу несчастья, обрушившегося на бедную Ирину Александровну, но все никак не мог осмелиться. За те часы, которые они провели вместе, тренируя Грея, Егор Павлович успел убедиться, что Чижеватов – человек без двойного дна. Была в нем какая-то чисто русская, ныне почти сказочная, доброта; конечно, с поправкой на его положение и реалии времени – слабый, безвольный человек не смог бы с успехом вести такой бизнес, как у бывшего научного работника. А Егор Павлович уже знал, что Чижеватов отнюдь не бедствует.
– Какой там секрет… – с горечью ответил старик. – Все гораздо проще…
И он рассказал. Правда, не касаясь глубоко своих отношений с Ириной Александровной.
– Велихов!? – удивился Чижеватов. – Я его лично знал. Мы несколько раз встречались. Я даже выступал в роли одного из спонсоров на праздновании его юбилея. Дай Бог памяти, когда это было?.. Впрочем, не суть важно. А вы не можете показать мне дубликат той расписки? Принесите ее завтра.
– Она у меня с собой. Вот… – Егор Павлович достал из нагрудного кармана мятый, сложенный вчетверо листок. – Я сделал ксерокопию.
– Нуте-с… – Чижеватов несколько раз внимательно перечитал текст расписки. – Лихо, – покачал он головой. – Значит, нотариус показывал вам книгу регистрации? Вот сукин сын… Все это липа, Егор Павлович.
– Почему вы так решили? – с надеждой спросил старик.
– Юридически расписка составлена просто безграмотно. Опытный адвокат растребушит ее в пух и прах – поверьте мне, я в таких делах собаку съел. И это если она подписана самим Велиховым. В чем я очень сомневаюсь.
– Значит, можно обратиться в суд?
– Извините за нескромность, но какое вы имеете отношение к Велиховым? – остро взглянул на старика Чижеватов.
Егор Павлович смутился и немного растерялся. А и впрямь – кто он Ирине Александровне? Друг?
Любовник? От этого слова старика покоробило. Но он ответил:
– Я не знаю, что вам сказать… В общем…
– Не продолжайте, – перебил его Чижеватов. – Мне все ясно. На вашем месте я поступил бы так же. Это благородно – заступиться за одинокую женщину. Но… – Он вдруг запнулся.
Старик вдруг почувствовал как тревожно сжалось сердце. Дурное предчувствие, которое он старательно прятал даже от себя где-то в тайниках души, неожиданно вырвалось на свободу и скользкой гадиной вползло в столовую.
– Понимаете, Егор Павлович, я подозреваю, что с этим делом не все так просто… – Чижеватов с трудом подбирал нужные слова. – Суд – это, конечно, хорошо… но, боюсь, толку с него будет мало…
– Но вы ведь говорили…
– Да, закон на стороне Велиховой. Однако, судебная тяжба, во-первых, влетит в немалую копеечку, вовторых, будет продолжаться очень долго, а в-третьих, существует гипотетическая возможность и проиграть дело. Вы уже взрослый, бывалый человек, а потому я не открою вам большую тайну, если скажу, что исход судебного разбирательства в нашей стране зависит еще и от суммы взятки. И в этом вопросе вы своим противникам не конкурент. Я знаю, кто стоит за фирмой "Джелико"…
