Юрий Мокшин - Узники смерти
Капрал тайно снимал всю операцию с самого начала. Пакистанский спецотряд сил особого назначения, жестокий бой на полное уничтожение. покореженную технику и изувеченных людей, погрузку ящиков и их номера, а в заключение и сам таинственный груз. Вряд ли Пакистан — испытывал трудности в запчастях для автомобилей, да еще советских, чтобы посылать для этого спецподразделение. Тем не менее Амар был в некотором замешательстве. Но поразмыслив, он решил не волноваться. Свою задачу он выполнил, а с остальным пусть разбирается Марлоу и ЦРУ.
Через два дня Марлоу уже просматривал фотографии и слушал рассказ Амара. Со слов капрала следовало, что пакистанскому начальнику, принимавшему груз, также не понравилось содержимое ящиков. так как он сильно ругался и обозвал всю спецгруппу ишаками.
"Странно, — рассуждал Марлоу. — Может быть, русские, прослывшие великими лгунами при заключении сделок, и на этот раз обманули своих покупателей? Но какой смысл? Что-то заподозрили и в последний момент отменили сделку? Или направили ЦРУ по ложному следу? А может, это происки КГБ?"
Оказалось слишком много вопросов на которые Марлоу пока не мог дать ответ.
28
Офицеры благополучно добрались до машины и через пару минут выехали на шоссе. Впереди из-за поворота показался милицейский "газик". Машина резко затормозила, и из нее вышло трое автоматчиков: двое взяли под прицел Корнеева и Зотова, третий подошел к "жигулям".
— Ваши документы и пропуск, — прохрипел старлей, протягивая руку.
Корнеев вытащил удостоверение личности и андроповское спецудостоверение. Старлей очень внимательно осмотрел документы и майора.
— А с вами кто? — спросил он, несколько сбитый с толку.
— Вам это знать не обязательно. У нас мало времени.
— Да-да, конечно…
— Я приказываю развернуть машину и сопровождать нас до КПП.
— Есть, — старлей отдал честь и бросился к "газику".
В сопровождении и под охраной патрульной машины беглецы благополучно добрались до КПП. По дороге мимо них пронеслись две "Волги" с быковскими телохранителями, но они не рискнули тормознуть офицеров.
— Теперь главное оторваться от них до фургона, — выпалил Валентин Семенович и до отказа нажал педаль.
Корнеевские "жигули" были с форсированным двигателем и пока "Волги" разворачивались для преследования, офицеры успели исчезнуть из их поля зрения.
Через два километра от КПП беглецов ждал рефрижератор. Корнеев вытащил рацию.
— "Второй!" я "первый"! Срочно встречайте!
— Ждем с нетерпением.
— Через пару секунд будем у вас.
"Жигули" вылетели из-за поворота и, чуть сбавив скорость, заехали по настилу в рефрижератор. Двое корнеевских ребят быстро задвинули доски, закрыли двери и уже на ходу запрыгнули в кабину к шоферу. И вовремя: еще секунда и показались "Волги". Пломбы на двери решили поставить перед въездом в столицу.
— Ну, кажется все, — выдохнул Валентин Семенович. — Не обнаружив нас на шоссе, они решат, что мы свернули на проселочную дорогу. В Москве надо будет затеряться и разбежаться в разные стороны. За свою жизнь я теперь и ломаного гроша не дам. Тебя же пока не вычислили…
— Подожди, подожди, — Зотов скривился и тяжело выдохнул. — Ты еще не знаешь, что мы с Леной засвечены. Люди Быкова знают наш адрес.
— Час от часу не легче. Это тебе Куданова сказала?
— Она, родная.
— Тогда я выкину тебя недалеко от дома, а сам попробую добраться до Орлова. Бери Лену и дуйте на мою конспиративную квартиру. Я думаю, успеете.
— Да, если эти головорезы уже не сидят в моей квартире.
Машина замедлила ход и остановилась. Судя по времени, они подъехали к посту ГАИ при въезде в город. Офицеры прислушивались к голосам снаружи, но так и не смогли ничего разобрать. Проверка документов заняла минут десять, и рефрижератор наконец-то въехал в столицу.
За это время Зотов переписал магнитофонную кассету на "дубле" и отдал оригинал Корнееву, на тот случай, если у него самого действительно на квартире засада.
"Три трупа и практически никаких результатов, — думал он, прикрыв уставшие глаза. — И папку я не взял. Теперь вся надежда на кассеты".
Майор настолько свыкся с мыслью, что Вера Александровна из любой ситуации выходила живой и невредимой, что даже собственным глазам верилось с трудом. Тем не менее отверстие в ее голове определенно указывало на то, что в этот раз Куданова все-таки накрылась. Удивительно, но майор не почувствовал ни злорадства, ни радости при виде поверженного противника. Последние месяцы он жил с одной единственной целью — найти и уничтожить Куданову. Он достиг этой цели и ощутил какую-то внутреннюю пустоту. Бестолковая смерть Веры Александровны вызвала в нем скорее чувство жалости и разочарования. И все-таки это была победа. Одним врагом, и каким, стало меньше!
29
В холле стояла зловещая тишина, и приглушенный шепот иногда нарушающий ее, лишь подчеркивал дыхание смерти. За столом в той же позе, что и четыре часа назад, сидел Подвольный. Но на этот раз его собеседником был не хозяин дачи, уже остывший в своем кабинете, а товарищ в штатском.
— Корнеев — человек Орлова, — медленно выдавливал из себя товарищ. — Мои снайперы могут убрать майора, но пока не знаем, кто второй. Не исключено, что именно у него и находятся все документы.
— Офицер патрульной машины дал его описание?
— Нет. Неизвестный отвернулся от него. Нашим людям также не удалось его сфотографировать, так. как он надел капюшон. По дороге же в Москву эти идиоты вообще упустили машину, а когда нашли, то обоих уже и след простыл.
Подвольный чертыхнулся.
— И что будем делать? — спросил он, не мигая уставившись на товарища.
— Может быть, временно лечь на дно? — неуверенно ответил человек в штатском.
— Вот ты там и останешься.
В кабинет вошел телохранитель.
— Товарища Боровикова к телефону, — доложил он и бесшумно удалился.
Человек в штатском взял радиотелефон:
— Слушаю. Понял… Ждите указаний.
Подвольный весь превратился в слух. Он проклинал идиота Быкова с его дурацким юбилеем, сволочь Куданову, от которой Александра Федоровича уже тошнило и бежало в дрожь, слава Богу в последний раз. Он самыми последними словами поливал Папу — этого пенька замшелого, который несмотря на свою трухлявость может сдавить глотку железными тисками кому угодно, а уж Подвольному и подавно. Ну ничего, Александр Федорович тоже не дурак и кое-что раздобыл, чтобы обезвредить себя в будущем.
Его собеседник отложил телефон и обратился к Подвольному:
— Поступили сведения, к сожалению, еще не проверенные, что вторым был майор Зотов. Он ушел из дома вчера в три часа дня и до сих пор не появлялся. Мои люди следят за его квартирой.
— Опять Зотов! — выпалил Подвольный. — Сначала мне говорят, что он в отпуске, а он переворачивает вверх дном всю нашу лабораторию в Крыму. Потом мне говорят, что он на Чукотке, а выясняется, что майор живет в Москве, да еще портит нам обедню. Срочно блокируйте его квартиру. И вообще, не стоит опускать руки. Вся документация у нас, а беседу они могли и не слышать. Так что без паники и делать свое дело.
На этом и порешили. Когда собеседник в штатском покинул холл, открылась потайная дверь и вошел Летянин.
— Смотри, Сашенька, не ошибись второй раз, — произнес он ласково. — Твоя судьба сейчас находится в руках случая, но ты имей в виду: если будешь хорошим мальчиком — я помогу тебе.
"Умереть", — мрачно подумал Подвольный, но расплылся в обаятельной улыбке.
30
Зотов осторожно пробрался через кусты вдоль дома и выглянул за угол. Напротив его подъезда стоял фургон газовой аварийной службы. Это могли быть действительно газовщики, но майор решил не рисковать. Он посмотрел на свои новые "командирские" часы: стрелки показывали половину седьмого утра.
Зотов вышел на противоположную сторону дома и остановился напротив окон соседа с первого этажа. Сам сосед вот уже неделю находился в командировке. Майор подтянулся на подоконнике и толкнул оконную раму. Задвижки были открыты, петли заботливо смазаны, и через мгновение Дмитрий Николаевич уже запрыгивал в кухню.
Этот запасной вариант Зотов придумал сразу же после получения квартиры. Все остальное было делом техники, так что его сосед даже и не подозревал, какую роль играет его жилище. Правда, его и дома-то почти никогда не было.
Майор прошел в прихожую и осторожно открыл входную дверь. На лестнице все было тихо. Зотов выждал некоторое время, затем прикрыл за собой дверь и, как кошка, заскользил на шестой этаж. Естественно, что лифтом он пользоваться не стал.
Подойдя к своей квартире, он прислушался и, не услышав ничего подозрительно, слегка пошуршал ключами в замочной скважине. Минут через десять, убедившись, что в квартире нет никакого шевеления, он осторожно открыл дверь.
