Сергей Соболев - Сирийский патруль
Там же стоит дата — сегодняшняя!
«С ума можно сойти!.. Откуда? Как? Почему?!»
Парень, заметив, что мужчина, которому он передал визитку, — Базилю ее дал Ансар, на ней что-то нацарапала и та, которую называют «Хидайя» — находится в замешательстве, дернул его за рукав.
— Иван! Быстро!! — Он показал на лестницу, ведущую в подвальную часть здания. — Быстро…сюда!!
На другой лестнице, находящейся в конце коридора, уже слышались чьи-то шаги…
— Антон, за мной! — свистящим шепотом скомандовал Козак. — Быстро! Это наш шанс!
Трое грязных, очень уставших, но все еще живых людей уже около получаса пробирались по каким-то подземным ходам и коммуникациям — где-то полусогнувшись, где-то на карачках, а иногда и ползком, ввинчиваясь в сужающиеся лазы…
Антон отстал на одном из поворотов, на одной из подземных развилок. Может, застрял в одном из узких мест — он двигался последним, — а может, отстал намеренно. Иван и не подумал возвращаться за ним…
Пацан, судя по тому, как он уверенно вел их небольшую группу, прекрасно ориентировался в этих крысинах норах. Более того, именно он показал Козаку дверь «щитовой», где боевики заперли Джейн. Иван, надо сказать, колебался несколько секунд, размышляя, стоит ли выручать эту особу, стоит ли брать ее с собой. Неизвестно ведь, как она себя поведет — может завизжать в самый неподходящий момент или еще выкинет какой-нибудь фортель. Но как оставить живого человека на верную погибель?
Мыкола и оставшиеся в живых боевики, видимо, сообразили, что кто-то нашел потаенный выход… Где-то минут через пять после того, как малец открыл для них этот проход и сам же пошел в лаз первым, откуда-то сзади, явно из оставленного ими подвала, послышались гулкие хлопки — похоже, бросали ручные гранаты.
К счастью, беглецы находились к этому времени уже на безопасном расстоянии…
Джейн, ползшая впереди него по трубе, почти на треть заполненной зловонной жижей, вдруг застыла. Иван, уперевшись в грязные женские пятки — туфли она где-то потеряла, — тоже вынужден был остановиться. Все трое замерли: прямо над ними, над их головами звучали грубые мужские голоса… Похоже, они все еще не миновали тот квартал, который занимают «белоголовые».
Спустя еще примерно четверть часа Иван при посильной помощи этого пацана втащил Джейн через провал в полу в комнату какого-то полуразрушенного здания.
— Надо отдохнуть, — переводя дух, сказал Козак. — Иначе мы ее не дотащим…
Мальчуган тоже очень устал. Да что там говорить: он был измотан до крайности…
Иван усадил женщину так, чтобы у нее была опора — спиной к стене. Ее глаза были полузакрыты, сама она находилась в полусознательном состоянии.
Пацан улегся прямо на пол — он запаленно дышал, все никак не мог выровнять дыхание.
Помещение, в котором они оказались, когда-то было аптекой. Сохранились стойка и стеллажи; там и сям на полу валялись пустые упаковки из-под лекарств. Звуки стрельбы доносились и сюда, но мужских голосов и шума работающих двигателей не слышно. Иван переместился к той стене, что выходит на улицу. Осторожно выглянул в лишенный рамы оконный проем. Пусто… Поблизости не видно ни одной живой души.
— Я рацию потерял, — сказал Базиль. — Выпала где-то…
— Ничего… у меня своя есть.
Иван спустился в тот пролом в полу, через который они забрались сюда, в это помещение бывшей аптеки. Когда они продирались по ходам, коллекторам и трубам сточной канализации, он не раз задумывался над тем, чтобы бросить ту сумку, которую он прихватил с собой… Но все же — не бросил, доволок и ее.
Он извлек из сумки чемоданчик — один из двух, тот, что полегче.
Слышимость была превосходной — казалось, человек, ответивший на вызов по спутниковому телефону, находится не в одной из европейских стран, а где-то в соседней комнате.
— Оператор, это абонент «Индиа-Виктори-Альфа-Новембер»! Мой идентификационный номер — семь-четыре-ноль!
— Принято!.. — сказал дежурный оператор европейского офиса ЧВК «Армгрупп». — Где находитесь, Айвен?
— Город Алеппо, мухафаза Халеб, Сирия!
— Хотите сделать сообщение?
— Нет, мне нужна линия с нашим сотрудником! Срочно. В высшей степени — важно и срочно!
— С кем вас соединить?
— С мистером Сэкондом. Майкл Сэконд! Идентификационный номер…
— Нет нужды, — сказал оператор. — Оставайтесь на связи… соединяем!
Прошло всего несколько секунд, как в трубке послышался знакомый голос:
— Козак?! Где вы находитесь?
— В Халебе, это Сирия!
— Я знаю! Я о другом спрашиваю… Вы из школы со мной говорите?
— Нет.
— Вас заставили?
— Нет же, я свободен! А звоню я вам с трофейного спутникового аппарата!
— Вы… вы что, выбрались из школы?!
— Да. Сбежал!
— Плохо… очень плохо.
— Почему? — удивленно спросил Иван. — Не понял вас, Майкл.
— Мы шли по вашим следам! Ферму, где вас держали, не решились брать штурмом, иначе вы с Джейн тоже могли бы пострадать!
— Ах вот оно что…
— Пришлось действовать по ситуации. У нас имеется договоренность с некоторыми полевыми командирами… В два пополудни предполагалось начать штурм! И вас бы наверняка освободили!..
«Теперь понятно, почему так странно вели себя „белоголовые”…» — подумал Козак.
Но вслух сказал другое:
— Откуда мне было знать, Майкл?! Нас могли убить в любую секунду! Это первое. И второе… я уже на свободе!
— А Джейн? Где она сейчас?
— Со мной… Хотя несколько не в себе.
— Вы не пострадали? Никто из вас двоих не ранен?
— Ни царапины… Хотя, между нами, нервов изрядно попалили.
— Где сейчас находитесь?
— Где-то в подземных коммуникациях… Как только сориентируюсь, будем отсюда выбираться.
— Иван?
— Я слушаю, Майкл.
— Не забыли, о чем мы говорили недавно на одной кипрской вилле?
— Я все помню, Майкл.
— Вы сейчас стоите перед выбором…
— Я его уже сделал, Майкл. — Козак сплюнул вязкую слюну. — Я его уже сделал, — повторил он.
— Какой вы сделали выбор, Иван?
— Я остаюсь в игре.
В здании бывшего офтальмологического центра, на четвертом этаже, на временном КПП, последние полтора часа царила напряженная обстановка.
Заработала рация командира отряда «шабиха». Фарук, выслушав доклад, облегченно перевел дух.
— Базиль рацию потерял, потому и не было доклада. — Он вытер рукавом взмокшее лицо. — Только что вышли на наш передовой пост… Базиль ведет еще двоих, среди них — Иван. Минут через десять они будут здесь.
Игорь вызвал шефа в коридор. На связи был московский офис фонда… Из Москвы сообщили, что Солтанбек Рахимбаев привез в указанное ему место часть затребованных денег — десять миллионов долларов США наличными.
Едва Антонов закончил разговор с оставшимся на хозяйстве сотрудником — он распорядился, чтобы эти деньги перевезли в фонд, их следует держать в резерве, — как вновь ему позвонили через спутниковый терминал.
— Мистер Антонов? — раздался в трубке металлический голос. — Вы меня слышите?
— Слышу, господин Аноним.
— Мне сообщили, что деньги все еще не переведены.
— И не будут переведены, — сухо сказал Антонов. — Так и передайте тому, кто это все затеял.
— Почему — не будут? Вы понимаете, что сейчас… буквально сию минуту, из-за вас могут убить человека?!
— Вы сказали, что мне дадут с ним поговорить.
— Ээээ… К сожалению, это невозможно — по техническим причинам.
— Предложенная вами сделка меня не интересует, мистер Аноним.
— Но…
— Я не советую вам или кому-то еще обращаться ко мне с такого рода «деловыми предложениями», — жестко сказал Антонов. — Очень сильно пожалеете, если подобное повторится… А теперь — прощайте!
Козак, едва их с Джейн провели в здание клиники, оказался в крепких объятиях.
Он устало — и глупо, во весь рот — улыбался и какое-то время не мог произнести ни слова…
Все вокруг него говорили на арабском; даже коллеги, которых он ну никак не ожидал здесь увидеть. И даже Анна, которая первой бросилась ему на шею.
Он все еще не верил, что выбрался из этого ада. Не верил, что находится среди своих. И что женщина в камуфляже и шлем-маске, обнимающая его, что-то говорящая сквозь слезы, — Анна.
— Я очень грязный, — сказал он по-арабски, чуточку виновато улыбаясь. — Очень, очень грязный…
— Нет, нет… к тебе грязь не пристает, — поняв его по-своему, как-то на свой женский лад, сказала Анна. — Ну что ты такое говоришь, милый?.. К ангелам грязь не липнет!
Они прошли небольшой компанией в пустующее помещение, расположенное в подвале клиники; здесь уже никто не мог помешать им разговаривать на родном для них языке.
