Александр Тамоников - Последняя молитва шахида
Владимир положил руку на плечо друга.
– Да ладно тебе, Антон! Черт с ним, с Крамаренко. Пусть командует. Мы, если что, всегда ситуацию изменить сможем и скинуть этого командира вон в летучку Казбека.
– С Крамаренко-то хрен с ним! А связь? Почему она замкнута на одном полковнике? Почему мы не имеем возможности общения с встречающими силами, летунами, десантниками, наконец? Случись что, обрубится связь, и все, никакой поддержки мы вызвать не сможем!
Бережной предложил:
– Серег? Пойдем в палатку?
– А чего в ней делать?
– Здесь торчать лучше?
– Ладно, пошли! Нажраться, что ли?
– Ты же на войне не пьешь?
– Вот то-то и оно! А то усюсюкался бы сейчас в лом, и пошло оно все на…
Офицеры покинули плац и вернулись в свою палатку, легли на кровати. Спать не хотелось, не хотелось ничего, лишь бы время шло быстрее. Уж начать бы марш! Все легче было бы.
В своем кабинете на подмосковной даче, глядя в окно, со стекла которого стекали капли мелкого, нудного, затяжного дождя, генерал Василько тоже торопил время. И также думал, быстрее бы все началось! И началось так, чтобы остановить начавшееся было невозможно. Он закурил. Несмотря на доклад Маркова, сообщившего, что Яковлев ведет себя спокойно, выполняя задание без каких-либо эксцессов, строго по плану, не было уверенности у генерала в полковнике. Не было! Мог тот сорвать операцию! Что-то в его сознании за последнее время изменилось, и как бы в самый ответственный момент он не сдал назад, последствия чего могли быть катастрофическими, и в первую очередь для него, генерала Василько.
Что-то подсказывало генералу, что необходим дополнительный страхующий ход, лишивший бы Яковлева всякой воли к сопротивлению и неповиновению. И этот ход Василько нашел.
Он вызвал к себе одного из своих прямых подчиненных и верных ему людей, майора Ганина.
Тот явился тут же.
– Ганин! Быстро узнать, где сейчас находится дочь полковника Яковлева. О телевидении ты знаешь! Быстро, майор!
– Есть!
Через пятнадцать минут последовал доклад:
– Товарищ генерал, дочь Яковлева, Ольга, на работе, у себя на студии.
– Прекрасно! Бери с собой двух ребят. Ждать ее выхода, подобрать момент и произвести захват. Доставить девочку сюда, ко мне!
Майор спросил:
– Если с ней кто-нибудь будет?
– Тебе свидетели нужны?
– Никак нет!
– Тогда вопрос считаю лишним! Имитировать бандитское нападение, можно с жертвами, но, естественно, ею не должна стать Ольга. Дочь Яковлева должна эту ночь провести рядом со мной! Понятно, Ганин?
– Так точно!
– Машину, на которой будете действовать, угнать, после акции сжечь где-нибудь на свалке. Чтобы никаких следов и свидетелей, майор! Вперед!
– Есть!
Майор выскочил из кабинета генерала. Тот, отдав приказ и выпив сто грамм коньяку, немного расслабился.
– Посмотрим, Яковлев, как ты почувствуешь себя, узнав о смертельной опасности для самого дорогого тебе человека! Лишь бы провести акцию! Лишь бы провести ее успешно! Потом Яковлеву ой как трудно будет оправдаться, особенно с пулей в голове. Ну а коснутся его, Василько, то к уходу за бугор все готово, запасной аэродром подготовлен заранее, и счет в банке тоже. Хватит спокойно прожить старость. Обойдемся и без этой гиблой страны! Пропади она пропадом!..
Ольга Яковлева вышла из здания телевидения около одиннадцати вечера. Сегодня она задержалась на работе дольше обычного.
Девушка шла на стоянку, где стояла ее «семерка». Пересекла широкую улицу и двинулась по тротуару, вдоль аккуратно подстриженных кустов. До стоянки оставалось метров пятьдесят, как вдруг на пустынный тротуар из кустов прямо перед Олей вышли двое. Тут же, без слов, в лицо девушке ударила струя газа, и ее, мгновенно потерявшую сознание, затолкали на заднее сиденье неизвестно откуда появившейся «Волги». Машина рванула вперед! Неизвестные осмотрелись, кивнули друг другу и скрылись обратно в кусты. Прошли небольшой сквер и уже на служебной машине генерала Василько вернулись в загородную усадьбу своего босса.
Девушку доставили в кабинет Василько, где усадили в кресло, приковав к нему цепью.
Майор Ганин находился тут же.
– Смотри за девицей, майор, очнется, начнет орать, закрой ей пасть. Только поаккуратней! Она должна будет кое-что сказать своему папе.
– Я все понял, товарищ генерал!
– Вот и молодец. Я выйду на несколько минут. С утра ни крошки во рту не было.
Константин Георгиевич прошел в столовую, наспех проглотил пару чизбургеров, запивая их кофе. Закончив короткую трапезу, поднялся в кабинет.
Ольга Яковлева пришла в себя и испуганно смотрела по сторонам. Ганин стоял за креслом. Василько спросил:
– Очнулись, Ольга Юрьевна? Прекрасно! Голова, наверное, после газа болит?
– Бо-болит! – еле выдавила из себя девушка.
Генерал обратился с Ганину:
– Коля! Принеси лекарства, облегчим девочке ее состояние. Сейчас, Оля, вам введут специальный препарат – боль как рукой снимет.
– Кто вы?
– Об этом позже. Примите сначала препарат. Коля, сделай инъекцию.
Возвратившийся бесшумно Ганин наклонил девушку вперед, вогнал в спину ей иглу шприц-тюбика из арсенала специальной боевой аптечки.
Ольга почти сразу почувствовала облегчение от головной боли. Тошнота отступила, в глазах больше не двоилось. Василько предложил:
– Может, немного спиртного, Оля? Коньяк успокоит вас.
Девушка продолжала задавать вопросы:
– Кто вы и где я?
– Вы у тех людей, которые не сделают вам ничего плохого, при условии, что ваш папочка выполнит свои перед нами обязательства! Видите ли, Оля, Юрий Александрович нам кое-что обещал!
Ольга с вызовом спросила:
– А вам известно, кто мой отец?
Это вызвало улыбку не только у генерала, но и у майора. Генерал ответил:
– Известно, милая, даже намного больше, чем вам, его родной дочери! Так вот, я продолжу, с вашего позволения. Ваш отец нам кое-что обещал, и выполнить это обещание в его силах. Было бы желание! А вот желания может и не хватить. Поэтому-то вы и находитесь здесь. Поговорите с ним, и как только он выполнит обещание, вас отпустят!
– Вы меня никогда отсюда не выпустите.
Генерал удивленно поднял брови, спросив:
– Почему?
– Зачем вам свидетель?
– Свидетель чего? Что, собственно, вы видели? Меня? Так меня многие знают и видят каждый день. Так что, Оля, вы никакой не свидетель! Почему же не отпустить вас? Не вижу никакого смысла что-либо предпринимать против вас. Если, конечно, отец не наделает глупостей. Тогда ситуация изменится. Но, думаю, все обойдется, и вы спокойно покинете это жилище, вас отвезут туда, куда скажете. Только сами держите свой язычок за зубами. И все для всех закончится хорошо! Теперь, когда вы немного успокоились, давайте позвоним вашему отцу? Вы не против, Оля?
– Нет, конечно, но что я должна говорить?
– Да что хотите! Объясните, что ограничены в своих действиях. Что папе не следует проявлять ненужную самостоятельность в работе, ну и так далее, об успехах своих похвалитесь. Ну что, связываемся с Юрием Александровичем?
Девушка согласилась:
– Да, если это возможно!
– Для нас, Оля, все возможно! Коля! Набери Яковлева по спутнику.
Майор выполнил приказание. Передал аппарат боссу. В трубке вскоре раздался голос полковника:
– Яковлев на связи!
– Очень приятно! Ну а меня ты наверняка узнал!
– Так точно, товарищ генерал!
– Где Марков?
– Рядом! Передать трубку?
– Да!
– Майор Марков на связи!
Василько спросил:
– Как дела, Роман Яковлевич?
– Все по плану, товарищ генерал!
– Ну и молодцы! Дай-ка мне полковника!
– Яковлев слушает!
Генерал поинтересовался:
– Юрий Александрович, как настроение?
– Нормально!
– Слушай тогда новость! Может, она и будет для тебя неприятной, но будь уверен, что цель она преследует чисто профилактическую, чтобы ты… Ну сам понимаешь.
Голос полковника напрягся:
– Что за новость?
– Дочь твоя у меня гостит, Юра. Вот напротив в кресле сидит. Напугана, хотя ведет себя достойно. Может, успокоишь? Я ей сказал, что ты должен сделать одно дело, после которого я отпущу ее. Подтверди мои слова!
Генерал передал трубку девушке.
– Оля?
– Папа!
– Не волнуйся, Оля, все будет хорошо. Веди себя спокойно, не пытайся вырваться самостоятельно, это – смерть. Я сделаю все, чтобы тебя завтра же отпустили…
Василько отнял трубу:
– Поговорили, Юра?
– Поговорили! Ни к чему вы все это затеяли!
– Как знать, Юра, как знать! Делай свое дело, и все, как ты правильно сказал, будет хорошо!
Яковлев спросил:
– Разве я дал повод усомниться во мне?
– Нет! Повода ты не давал, но, как говорится, береженого и бог бережет. Я уже сказал, что мои действия имеют профилактический характер. Вот и все, Юрий Александрович. А насчет дочери не беспокойся, ей будут предоставлены все необходимые условия, по высшему, можно сказать, разряду! Удачи вам там, и как только все закончится, Ольгу отвезут домой. Ты сможешь с ней связаться, я думаю, после обеда.
