Иван Стрельцов - Морской закон
Казалось, никто не знает, что все-таки произошло в султанате. И, возможно, в скором времени всплыла бы информация о предсказании Звездочета, чтобы в конце концов совсем запутать ситуацию.
Но в соседнем государстве был человек, который знал, кто стоит за случившейся трагедией. Тридцатидвухлетний журналист Усман Алмади внешне походил на сказочного морехода Синдбада, покорителя семи морей. У него было красивое лицо, мужественность которого подчеркивала аккуратно подстриженная бородка, длинные волосы он обычно заплетал в узкую косичку «мышиный хвост», что придавало журналисту определенный шарм.
Как и Синдбад, Усман успел попутешествовать по миру, чаще всего журналистская судьба забрасывала его в «горячие точки». Но два года назад в карьере Алмади произошел очередной поворот, и теперь он работал в главном офисе «Аль джазиз», числясь в телекомпании ведущим аналитиком и режиссером блока новостей. Причина тому весьма банальна: Усман Алмади был единственным человеком, через которого самая крупная террористическая организация «Аль Каида» поддерживала связь с внешним миром. При необходимости террористы передавали Усману аудио– или видеокассеты с записанными посланиями.
В свое время молодой репортер отслеживал вхождение во власть Афганистана талибов, вот там на Алмади обратил внимание Черный Принц, один из ближайших помощников самого Усамы Бен Ладена. После знакомства и короткой беседы журналист дал согласие на сотрудничество с «Аль Каидой». Такова была предыстория его «избранности».
О сношениях журналиста с террористической организацией было известно руководству телекомпании, и вскоре об этом узнали спецслужбы. Интерпол, местная госбезопасность и даже ЦРУ пытались отследить его контакты с курьерами, поставляющими кассеты. Но умные головы служили не только в спецслужбах, недостатка в них не было и в «Аль Каиде». Поэтому схема получения посланий была крайне сложной и ни разу не повторялась.
В этот раз кассету Усману передали в супермаркете в пачке с фруктовыми мюслями. Дома, просмотрев запись, Алмади хмыкнул, с аппетитом уминая кукурузные хлопья с горячим верблюжьим молоком, но ничему не удивился, зная, что Черный Принц всегда сдерживал свои обещания. Так было в Кении, где взлетело на воздух американское посольство, в Испании, когда взорвались несколько пассажирских поездов. И каждый раз пакистанец завышал планку террора, поэтому обещание убить султана Буктара журналист воспринял серьезно.
Вспыхнувший через сутки мятеж удивил Усмана, обычно депеши от Черного Принца приходили за неделю до событий, а тут вдруг так сразу.
«Хитрит старая лиса, меняет тактику», – глядя на экран монитора, где мелькали кадры восстания в султанате, с профессиональным безразличием подумал Алмади. Сейчас его мозг мало волновало происходящее, главное для журналиста было как можно удачнее использовать имеющуюся у него информацию. Впрочем, долго предаваться раздумьям Усман не любил.
Выйдя из кабинета, Алмади заглянул в соседнюю комнату, где увидел высокую, стройную девушку с распущенными волосами и миловидным лицом.
– Амира, – журналист поманил девушку к себе согнутым пальцем, та послушно подошла. Им приходилось часто работать вместе, и всегда Амира была на высоте, комментируя репортажи Алмади.
– Золотце, иди к шефу, – едва она приблизилась, быстро зашептал Усман, – и заяви, чтобы поднял тебе зарплату на десять процентов, а мне на двадцать пять. И быстро дуй в монтажную, будем работать.
Миндалевидные глаза Амиры восторженно вспыхнули:
– Ты что-то откопал?
– Бомбу, – улыбнулся Алмади. – Сенсационную бомбу на сотню мегатонн…
Через сорок минут телекомпания вышла в эфир с экстренным выпуском новостей.
… «Аль Каида» берет на себя всю ответственность за происходящее в султанате Буктар.
Изображение террориста в черной маске уменьшилось и сместилось в левый нижний угол, а центр экрана заняла комментатор.
– Теперь мы уже можем говорить уверенно: за мятежом в Буктаре стоят боевики «Аль Каиды», покушение на Мохамеда Абу Хаджи не удалось, но ряд диверсий нанес султанату многомиллионный ущерб…
Теперь весь мир был поставлен в известие, что «Аль Каида» не дремлет. Спецслужбы лихорадочно пытались классифицировать голос, а в горных бункерах Афганистана этот голос был давно известен. Рядовые боевики радостно кричали и сотрясали оружием над головами. Руководители обнимали друг друга и улыбались бородатыми физиономиями. Это был звездный час Черного Принца, то, о чем он всегда мечтал.
Стоя за штурвалом «Аграбы», Лом виртуозно вел яхту по извилистому проходу на стоянку в грот.
При свете носового прожектора парусник развернулся на темной воде лагуны и мягко ткнулся бортом в стену причала.
– Поезд прибыл к промежуточной остановке, – слегка пошатнувшись на своей койке от едва ощутимого толчка, тихо сказал Савченко и почувствовал на плече чужую ладонь. Виктор вгляделся в темноту и узнал Христофорова. Тот приложил палец к губам и знаком указал на выход из кубрика, Виктор бесшумно последовал за ним.
На верхней палубе находились Сервант, Лом и Кирилл Лялькин, который для отдыха выбрал себе парусный чехол, разложенный на носу яхты.
– Что случилось? – едва ступив на палубу, спросил Христофоров у Серванта.
– Тут это, у Чучельника от ранения поднялась температура. Хотим посмотреть, нет ли поблизости больнички, а то, боюсь, бедняга до конца этого дня не доживет, – не моргнув глазом, соврал Сергей Севрюков, кивком головы указывая на кают-компанию, где на узком диване метался раненый Роман Чечельницкий.
– Да, конечно, – неопределенно произнес полковник, то ли соглашаясь с паханом, то ли не веря ему. Внезапно мягко улыбнулся и предложил: – Пожалуй, мы вам составим компанию, не возражаешь?
– О чем речь, – в голосе авторитета проскользнули фальшивые нотки, и он отошел к Лому, швартующему яхту с кормы. А Христофоров незаметно шепнул Виктору: – Возьми автомат, пойдем с «товарищами», посмотрим, что творится наверху.
– А они что, сами не смогут разобраться в обстановке? – не понял Виктор.
– Боюсь, что доверять браткам – себе дороже.
Савченко молча подошел к ящику с палубным инвентарем, там лежал «хеклер кох» покойного Скорпиона, три запасных магазина к нему и пара американских наступательных гранат «М-61».
Германский пистолет-пулемет Виктор повесил на плечо, магазины с патронами и гранаты рассовал по карманам, «вальтер», прихваченный у Рыси, сунул за пояс брюк на пояснице.
Христофоров прихватил с собой «спектр» и с двумя братками, вооруженными «кольт-коммандо», ждал его на причале. Увидев Виктора, он сказал Лому:
– Ну, веди нас, Сусанин, посмотрим на здешние хоромы Кощея.
– Пошли, красноперый, устрою вам экскурсию, – недобро усмехнулся Лом. Включив мощный портативный фонарь, он первым двинулся в глубь грота. Вскоре они наткнулись на каменную лестницу, ведущую наверх.
Сработана она была основательно, каждую ступеньку прорубили в твердой скальной породе с таким расчетом, чтобы ноги не скользили ни при спуске, ни при подъеме. Ширина лестницы была около метра, что позволяло продвигаться без опаски свалиться в расщелину.
– Отменно поработали аборигены, – не удержался от похвалы неизвестным камнетесам Сервант, идя вслед за Ломом.
– Да, – согласился полковник, освещая себе путь лучом фонаря. – Только непонятно, кому это понадобилось.
– Возможно, контрабандистам, но скорее всего – пиратам, – неожиданно пустился в рассуждения пахан. – Место для тайной пиратской базы идеальное, с моря не заметишь, с суши не подойдешь, пустыня надежней частокола. Вот лет двести назад и стояла на месте нашей яхты пиратская шхуна, над которой развевался «Веселый Роджер». Может, даже где-то здесь клад запрятан.
– Может, – вступил в разговор Лом, вспомнив про зарытое наверху оружие, и тут же перевел разговор: – Между прочим, пиратами и сейчас Индийский океан кишмя кишит, как тараканами коммуналка. У меня кум на землечерпалке матросом вкалывает, так вот, в прошлом году работали они по контракту в Сингапуре. Ты прикинь, Васильич, эти отморозки голимые позарились на землечерпалку. Кум говорит, шли груженые, борта от воды не больше метра, а эти скитальцы морей на свои джонки по два-три «ямаховских» мотора навесили и в две секунды догнали груженую калошу – и на абордаж. Дальше романтика заканчивается, сплошная серая тоска: замурзанные, полуголые недомерки, вооруженные, как их недавние предки, кто мачете, кто дубинкой, утыканной гвоздями, и даже заточенными кусками арматуры. И действовали эти флибустьеры, как самые обычные гопники, едва на судно ворвались – давай команду шмонать. Наручные часы, деньги, какие у кого были по карманам, и прочую мелочевку. Потом собрали всех на палубе и давай требовать от капитана, чтобы вскрыл судовой сейф. Тот ни в какую, тогда один из бродяг как саданет его мачете по башке, тот, правда, успел руку подставить. Кисть глубоко рассек, а как только кровь хлынула, тут уж наши озверели, давай хватать топоры, багры, огнетушители с пожарного щита и давай гонять черномазых обезьян. А те, недолго думая, давай за борт сигать, вода-то рядом. Так никого из этих корсаров мочкануть и не удалось.
