Александр Добродомов - Мытарства пассионариев
(Лишь в далеком Львове, где в эту минуту около резиденции митрополита Галицкого и Слуцкого проходил очередной митинг против визита во Львов Патриарха Московского и всея Руси, где все привычно скандировали «Ганьба!» и «Геть московського попа!», у одной из женщин в самой гуще митингующих вдруг подкосились ноги и закружилась голова. Словно вспышкой осветило ее разум: она вдруг со стороны увидела себя, этих беснующихся людей, которых кто-то умело подогревал и направлял для достижения только им ведомых целей. Ее подруга Бронислава Виванив передала рядом стоящему коротко стриженному молодому человеку портрет Степана Бандеры и, подставив плечо, вывела ее с митинга. Сердце матери разрывалось от чего-то тягостного и липко-жуткого. Подруга Броня вернулась на митинг, а она, посидев немного на лавочке, пошла на ватных ногах домой.)
А дальше. Никто не успел среагировать на то, что произошло дальше.
Сорванная с петель, отлетела прочь третья дверь. В храм ворвалось орущее волосатое двухметровое чудовище и, увидев лежащего на амвоне расстрелянного батюшку, кинулось к нему. Крик перешел в неистовый рев, от которого у двадцати четырех вооруженных мужиков застыла кровь в жилах. Страшный великан, оскаля кривые зубы и бешено вращая белками глаз, начал бегать по храму и выбивать бревна-колонны из своих мест. Выбив все, он схватил одно из них и начал со всей силы гулко бить им снизу вверх в потолок церкви. Тут-то все и опомнились: сейчас же всё рухнет! Без команды вскинув автоматы, все разом начали стрелять в сумасшедшего монстра. Но тот все-таки успел еще несколько раз стукнуть в потолок, и этого оказалось достаточно, чтобы в долю секунды на пол обрушилась пятиметровая толща земли, разом погребя всех под собой...
...Около тоннеля стояло полсотни грязных пыльных людей. Никто не смел пошевелиться, даже кашлять перестали. Потрясенные случившимся, все смотрели на черную земляную дыру выхода из тоннеля, из которого больше не доносилось ни звука.
Так прошло минут десять, не меньше.
Наконец, Андрей констатировал:
- Всё кончено.
Взгляды прихожан обратились к своему новому пастырю - молодому отцу Арсению. Но тот никак не мог прийти в себя от происшедшего. Наконец, он перекрестился и произнес то, что нашел в данный момент самым важным:
- «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих»[46].
На помощь молодому батюшке пришла княжна Юсупова. Голос ее дрожал от душивших слез.
- Друзья мои! Наш дорогой старец батюшка отец Арсений и его любимое духовное чадо Остап отдали свои жизни за нас с вами. Как сказал наш новый батюшка отец Арсений словами из Священного Писания, «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». Так вот, за нас, за своих друзей они оба самоотверженно положили свои души. Будем же достойными этого подвига! Будем помнить его всегда! Вечная память!!
Все запели «Ве-е-чная па-а-а-а-мя-а-ать!»
После того, как Андрей осторожно проверил тоннель до завала и, ничего и никого не найдя, вернулся, было решено выход из тоннеля засыпать. Решили также в тоннеле похоронить и тела тех двух американских солдат, которых зашиб Остап. С них сняли медальоны, вытащили документы и внесли в тоннель.
Лаз обрушился легко. Земля была настолько податливой, что казалось, будто она сама хотела поскорее скрыть следы трагедии.
Над бывшим выходом из тоннеля поставили самодельный крест из поваленных неподалеку стволов берез, а отец Арсений сослужил молебен за упокой душ усопших.
Затем, после недолгого совещания, все согласились, что нужно идти в Новый Фавор. Андрей без труда сориентировался с направлением движения и первым пошел в тайгу. За ним последовали остальные.
...Разъяренный Саймон Блюмкин занялся организацией погони. Он пересчитал оставшихся в живых своих подчиненных. Выходило не густо. До инцидента было сорок восемь боевых единиц плюс рыбоглазый да плюс он сам. Погибло двадцать шесть человек, следовательно, вместе с ним осталось двадцать четыре. Да еще четверо скопцов со своей лабораторией полигероина. Нет, они не в счет, к тому же несколько человек нужно оставить здесь на всякий случай, то есть минимум восьмерых солдат (два караула) плюс офицера. Двадцать четыре минус девять выходит пятнадцать. Пятнадцать человек против пятидесяти колонистов, возглавляемых опытным диверсантом? О, нет, это путь к окончательному проигрышу, а проигрывать, особенно сейчас, Саймону было никак нельзя.
В офисе росло напряженное молчаливое ожидание. Офицер и рыбоглазый ждали решения шефа. За компьютером в наушниках сидел дежурный оператор.
- Куда они направляются, кто знает?
- Путь у них один: в поселение, которое они называют «Новый Фавор». Других вариантов нет, больше им идти некуда, - рыбоглазый был убежден в своей правоте.
- Хм, я тоже так думаю. Что ж, здесь останутся морские пехотинцы во главе с вами, лейтенант, а вы, - Блюмкин обратился к рыбоглазому. - Поедете со мной.
- Погоня? На такой технике мы их нагоним за час!
- Зачем? Нас будет только пятнадцать, и рисковать больше я не намерен. Поедем прямо в этот самый «Новый Фавор». Будем ждать их там.
- Но там еще опаснее. По моим данным, там проживает около сотни людей и некоторые из них очень хорошо вооружены.
- Ну и что? Мы поедем завтра утром, не спеша, а пока направим туда нашего китайского друга Ли Цзяо. Пусть разомнется, а заодно и достойную встречу нам подготовит. Мы же наведем здесь порядок и тщательно подготовимся. Всё, всем собираться! Lets go!
Последний вопрос он задал дежурному оператору за компьютером.
- Что там наши русские друзья с вертолетом?
- Сэр, вызываю постоянно, но пока связи с ними нет, сэр!
- Плохо. Продолжай вызывать. Как отзовутся - сразу мне доклад. Ясно?
- Сэр, так точно, ясно, сэр!
Последний бой
Андрей бы преодолел это расстояние одним марш-броском часов за пять, от силы за шесть, но с ним было полсотни людей разного пола и возраста, поэтому, выйдя примерно в час дня воскресенья, колонна людей, совершая многочисленные привалы с поисками сухих веток для костров и чего-нибудь съестного (в основном ягод и грибов), подошла к Новому Фавору только во вторник утром.
Андрей собрал мужчин колонии вокруг себя.
- Там нас наверняка уже ждут.
- А вы, отец диакон, думаете, ваши друзья нас не примут?
- К сожалению, я говорю сейчас не о поселенцах. Разве вы допускаете хоть один процент вероятности того, что американцы оставят нас в покое? Да еще после гибели половины их людей! У них техника, средства связи, пользуются покровительством некоторых местных коррумпированных чиновников, так что здесь они хозяйничают уже со вчерашнего дня. Это к бабке не ходи.
- Так что ж теперь делать?
- У меня есть одна задумка, слушайте сюда. Во-первых, нужна разведка обстановки. Вдруг я ошибаюсь? Так что я потихоньку сбегаю. Во-вторых, американцам нужен я, поэтому я пойду к ним, как ни в чем ни бывало, и пока буду им «заливать баки», вы спрячетесь вон за той рощицей, но будете один раз в два часа высылать сюда дозорного, лучше двух.
- А дальше?
- А дальше всё: я уведу отсюда бандюганов, а вы пойдете в поселение. Я успею предупредить тамошних хозяев насчет вас.
Мужики переглянулись и все, как один, начали хором возмущаться.
- Э-э, отец Андрей, что вы задумали. Вас, значит, увезут, а мы, как крысы, будем прятаться и с пригорочка, с мягкой травки будем за этим наблюдать. Так, значит? Вы, это, вы зачем так про нас, а? Да разве ж мы не мужики!
- Успокойтесь, успокойтесь. А что вы можете сделать вооруженным до зубов профессиональным военным, которым, к тому же, все равно, кого убивать, лишь бы деньги платили? Ну пойдете вы, ну перебьют вас в течение, скажем, пяти минут, не больше, и что тогда? А здесь ваши семьи.
- Друзья мои, примите меня в свой совет! - к группе мужчин подвели княжну Юсупову.
- Пожалуйста, Наталья Николаевна.
- О чем спор, осмелюсь спросить?
- Да вот, отец диакон хочет пойти и сдаться, тем самым дав нам возможность спрятаться.
Старая княжна нахмурила брови и взглянула своим орлиным аристократичеким взором на Андрея.
- Ну-с, молодой человек, и зачем вы хотите нас так обидеть? Нет, не обидеть! Унизить!
- Но послушайте, им нужен только я.
- Нет, это вы послушайте, милостивый государь! Наши люди рисковали в лагере, но не выдали вас. Почему же вы решили, что мы выдадим вас сейчас? Двое лучших наших товарищей отдали жизнь за нашу свободу, а вы. Как вам не стыдно!
- Но позвольте, что вы предлагаете??
- Идти в поселение всем вместе! Вы, конечно, впереди, это логично, а мы все за вами.
Мужчины одобрительно загудели и закивали головами.
- Что? Всем вместе? Но это же безумие! Блин, это просто самоубийство!!
- Молодой человек, я попрошу вас выбирать выражения.
- Извините. Но вы только что предложили повести женщин и детей под пули наемников-отморозков. Во имя чего жертва сия, не соблаговолите ли ответить? Я рассуждал, как военный, который не один десяток боевых операций провел. Успешно, кстати! А вы рассуждаете, как, извините, женщина-революционерка конца девятнадцатого века... Чему вы улыбаетесь?
