Валерий Горшков - Реаниматор
— Как француз? — покончив с остатками виски, поинтересовался Руслан. — Рвет и мечет?
— Отнюдь, — мотнул головой Треф. — Терпеливо выжидает. Я дал распоряжение Лакину поставить за ним наружку. Ничего выдающегося пока не обнаружено. Живет в гостинице «Прибалтийская». Даже на экскурсии записывается. Раз в три дня звонит мне. Кстати, надо будет сегодня ему сообщить, что скоро финал. Пусть Боярофф готовит оставшиеся восемьсот штук.
— Моя доля — сто пятьдесят, — напомнил Руслан.
— Схаваешь, сынок, — с улыбкой успокоил Леонид Александрович. — Только не облажайся со спектаклем, тогда проскочим.
— А меня больше Тихий беспокоит. Чует моя задница, без подлянки не обойдется. На бабки уж точно по полной раскрутит. Сколько он себе залупил за копии и спецов?
Вместо ответа босс «Полярной звезды» только тяжело вздохнул и сделал неопределенный жест рукой.
— Я же говорил! — фыркнул Руслан. — Ничего, придет время, откинет дедушка копыта. А с Бульдогом и его пробитками мы что-нибудь придумаем. ОМОНу их скормим!
— Об таких ребят с кондачка даже ОМОН может зубы обломать, — задумчиво вздохнул Треф. — Им терять нечего, на каждом по куче трупов.
Глава 37
Кортеж из двух джипов «чероки» пересек городскую черту в девять часов утра и взял курс на Озерки. Спустя сорок пять минут Тихий и Бульдог уже принимали доклад от «старшего лейтенанта ФСБ Красовского». Судя по червяком игравшим уголкам губ, бывшему офицеру ГРУ не было стыдно за проведенные им и командой по приказу шефа «оперативно-розыскные» мероприятия. В коротком телефонном разговоре, имевшем место накануне, он лишь коротко доложил, что все в порядке.
— Ну, давай, Евгений, показывай, — медленно покачиваясь в кресле-качалке, Тихий исподлобья взглянул на вытянувшегося перед ним в струнку боевика, которому было поручено обломать спецов. — Я же вижу, как тебя распирает! Давай не томи!
— Вот, Олег Степанович. — Евгений сделал шаг вперед и протянул открытую ладонь, на которой лежал крохотный пластиковый квадратик — компьютерный чип. — Можно сказать, что нам, по большому счету, крупно повезло. В компьютере этого технаря из института остался файл со схемой ключа. Обычно после изготовления нужного заказчику количества чипов-ключей файлы со схемой по соображениям безопасности уничтожают, но про этот то ли забыли, то ли просто сказалось обычное совковое разгильдяйство. Всего существует два чипа к сигнализации. Один у настоятеля храма. Второй где-то в резиденции митрополита или в патриархии. Этот дубликат изготовлен в лаборатории института тайно, специально для нас. Про его существование никому не известно.
— Никому?! — с тайным смыслом уточнил Тихий.
— Уже никому, — на лице бывшего офицера ГРУ заиграла довольная усмешка. — Оба технаря ликвидированы. Несчастный случай. Никакого криминала.
— Месторасположение сканирующего устройства и процесс замены доски выяснили? — впервые с начала разговора подал голос Бульдог.
— В первую очередь, Пал Палыч. Приемное устройство находится в комнате настоятеля храма. За книжной полкой. Там задняя стенка отодвигается. Проверено. Маркел представился бизнесменом, занимающимся благотворительностью, встретился с отцом Сергием, напердел ему всякого в уши, но, главное, осмотрел комнатушку, визуально отметив нужное место. Дверь в комнату протоиерея хоть и тяжелая, цельнодеревянная, но без усиленного каркаса, а замок — так вообще лажа. Шлепер латвийский. Раньше такие в любом хозяйственном магазине купить можно было. Сломать без проблем, одним ударом плеча. Или отжать язычок фомкой. Так даже проще... Что касается замены иконы, то там с тыльной стороны нечто вроде самозапорного механизма. Сигнализацию отключил, стекло снял, пальцами на доску надавил, и все дела. Точно так же ставится на место подделка. Ключ от входных дверей храма тоже сделан.
В руку Тихого перекочевал второй ключ.
— Значит, все вопросы решены?! — строго спросил Тихий, попыхивая трубкой и все так же не спеша покачиваясь в поскрипывающем кресле.
— С точки зрения вскрытия «саркофага» — да.
— А вдруг электронщик, смекнув, что его все равно уберут, решил напакостить и вместо чипа с правильной схемой сделал «куклу»? — словно размышляя вслух, произнес Пал Палыч. Переглянулся со стариком, потом со старлеем.
— Исключено. — Рисковать жизнью жены и дочери Угрюмов ни за что не стал бы.
— Вы что, брали заложников?! — охнул Бульдог.
— Не было необходимости, — чуть улыбнулся Евгений. — Так сложилось, что супруга технаря и дочка в это самое время находились у тещи, в деревне Еськи, под Бежецком. Калининская область. Это было известно на сто процентов. Вот мы и предупредили: если рыпнешься, им абзац. Угрюмов находился круглосуточно под нашим наблюдением, даже в лаборатории, так что возможности проверить, как там жена и ребенок, у него не было.
— Да-а, недурно вас учили в школе ГРУ, — с облегчением выдохнул Тихий. — Молодец, Женя. Пал Палыч?
— Да, Олег Степанович? — откликнулся Бульдог, уже зная, о чем сейчас пойдет речь.
— Надо бы после окончания дела премировать всю группу. Славно поработали.
— Вот когда поставим точку, тогда и премируем, — деловито ответил Клычков именно той фразой, которой от него ждал старик.
— Добро. Главное награждение отложим на потом. А сегодня все втроем можете отдыхать, — на столик легла тонкая пачка пятисотрублевок. — Можешь идти, Женя.
— Спасибо, босс, — поблагодарил боевик и вмиг исчез из каминного зала вместе с деньгами.
— У Флоренского тоже все готово, — задумчиво проговорил Тихий, зажав зубами кончик трубки, затянувшись и выпустив через нос две струйки дыма. — Мы свою часть дела сделали. Ленины отморозки выполнят всю оставшуюся грязную работу. Даст Бог, поимеет Леня с трудов своих дюже хлопотных где-то в районе пятисот кусков...
— Тоже не хило! — осклабился, наливая себе в рюмку водки, Бульдог.
— ...в то время как мы получаем чистыми триста пятьдесят тысяч и икону, оцененную европейскими страховыми компаниями в два с половиной миллиона долларов, — закончил фразу патриарх и, чуть прикрыв глаза, торжествующе посмотрел на Клычкова. — Недурной расклад, как считаешь?
— Весьма, — фыркнул Бульдог, опрокидывая в рот ледяной смирновский «Лимоничекъ» и заедая хрустящим соленым огурчиком. — А... насчет сбыта доски у вас, шеф, как я понимаю, уже есть наметки?
— Зачем наметки? Я, Паша, точно знаю, что я с ней сделаю, — глухо произнес Тихий, пустыми глазами глядя на огонь в камине. — Только это уже не твоего ума дело.
— Как скажете, — без малейшей обиды согласился Бульдог. — Я не эстет. И не коллекционер. Меня интересуют только живые деньги! Мани-мани-мани! — потер мокрыми от рассола пальцами Клычков.
Тихий усмехнулся. Положил на столик еще не погасшую трубку, кряхтя, нагнулся вперед, взял с чугунной стойки у камина кочергу и поворошил тлеющие под поленьями угли.
— И когда начинаем танцы, Степаныч? — после воцарившегося на целую минуту молчания нарочито безмятежно спросил Пал Палыч.
— Через трое суток. В полночь, на пятницу, — почти не шевеля губами, глядя на огонь, едва слышно процедил авторитет, словно только и ждал этого вопроса. — Аккурат тринадцатого.
— Стремный денечек! — Может, от выпитой водки, а может, от этой фатальной даты судорожно передернул плечами.
Уютно устроившийся в кресле-качалке наемник вдруг почувствовал, как ему за шиворот тонкой струйкой прямо из астрала просачивается мистический страх. От почитаемого сатанистами зловещего числа, выпадающего на пятницу не чаще одного-двух раз в году, вдруг отчетливо повеяло могилой. Чьей?!
Рука Пал Палыча машинально потянулась к бутылке с водкой, горлышко коснулось рюмки, но пальцы мелко дрожали и несколько горьких капель пролились на стол. Бульдогу вдруг показалось, что где-то вдалеке, за кирпичной стеной, отчетливо слышен скрежет бруска неспешно затачивающей свою проклятую косу Смерти, закутанной в черный балахон.
«В ночь на пятницу, тринадцатого». Озвученная Тихим — седым, жестоким и беспринципным убийцей — в наполненной лишь гудением огня тишине огромного каминного зала, эта фраза прозвучала ударом дьявольского гонга. С этой самой секунды ничего уже нельзя было изменить...
Глава 38
Серый, быстрый «субару легаси» с двухсотсильным форсированным движком под капотом тихо притормозил в переулке. Рокот мотора оборвался, фары потухли. Из полумрака салона выскользнули две лохматые фигуры. На плечах одной из них угнездился большой камуфляжный рюкзак. Бесшумно щелкнул, закрывая машину и включая сигнализацию, центральный замок. От этого места до Троицкого храма налетчикам оставалось пройти всего полквартала.
— Готов? — хрипло спросил не похожий на самого себя в парике и драных джинсовых шмотках Руслан Флоренский. Спиногрыз молча кивнул и поправил оттягивавший плечи рюкзак с сатанинским «реквизитом». Руслан машинально провел правой ладонью по куртке, где под сердцем, в компактной кобуре, ждал своего часа заряженный «ТТ». Оба налетчика достали и надели тонкие черные перчатки.
