Альберт Байкалов - Школа смертников
– Нет, – поспешил успокоить его Антон. – Я, наоборот, их ищу, и поверь, они меня очень боятся.
– Я не верю.
– Хорошо, – согласился Антон, отлично понимая Рябова. – Тогда составь мне хотя бы подробный план с указанием длины коридоров. Я заплачу.
– У меня есть, – немного подумав, ответил Федор.
– Можешь дать сейчас?
– Там несколько карт, и пока они у одного из моих друзей. – Рябов почему-то занервничал и вновь закурил. – Он завтра из Питера приедет, тогда и поговорим.
Договорившись встретиться с Рябовым на следующий день в этом же дворе после обеда, Антон отправился в Зеленоград к Гуру и Лебедю, от которых с утра не было никаких звонков. Их телефоны также молчали.
Он опасался, что внештатные помощники, получив деньги, пустились во все тяжкие, а еще хуже – ударились в бега. Им было чего бояться. Кроме оставшихся без работы «быков», общее руководство которыми при жизни осуществлял Белоцерковский, они опасались чеченцев.
Отпирая замок своим ключом, Антон почувствовал легкий запах чего-то горелого и насторожился. Не решаясь толкнуть дверь, прислушался, одновременно расстегнул куртку и взялся за рифленую рукоять пистолета. Сверху послышались шаги и женский смех. Вскоре на лестнице появилась молодая женщина в сопровождении здоровенного детины.
Антон, делая вид, будто надавил на звонок и ждет, когда ему откроют дверь, отвернулся от влюбленной парочки. В этот момент случилось непредвиденное.
– Мужчина, вы не скажете, который час? – поравнявшись с ним, приятным голосом спросила девушка.
Антон обернулся и тут же попал под струю аэрозоля из газового баллончика. Охнув, схватился за глаза. В тот же момент шедший рядом с ней парень всем корпусом сбил его с ног. Дверь под весом двух мужчин распахнулась, и они полетели на пол прихожей. Лежа на спине, ослепленный болью Филиппов лишь почувствовал, что в квартире к втолкнувшему его парню присоединилось еще несколько человек.
Его проворно перевернули на живот и надели наручники. Затем тщательно обыскали, забрав пистолет и документы.
Боль и жжение мешали сосредоточиться.
– Затащите его в ванную и промойте глаза молоком, – громом среди ясного неба раздался голос Асуева. – Ты проводи Веру домой и езжай к Джамалу. Скажи, всех взяли, вместе с Пекарем.
Последние слова адресовались парню, который втолкнул Антона в квартиру.
«Значит, над Ахмадом стоит Джамал», – догадался Филиппов.
Спустя некоторое время Антон, щурясь от света, оказался в комнате.
Несмотря на слезившиеся от химического ожога глаза, он увидел привязанных к стульям, по пояс раздетых Гуру и Лебедя с заклеенными скотчем ртами. Лица обоих были до неузнаваемости разбиты, а тела в ссадинах и ожогах.
На полу валялся утюг.
Трое крепких на вид чеченцев колдовали над Лебедем. Один из них держал его за голову, в руках второго была электрическая дрель.
– Ты хочешь отправиться за своим другом? – с угрозой спросил третий.
Лебедь, вытаращив глаза, наполненные животным ужасом, бешено замотал головой.
– У вас есть еще камни?
Несчастный вновь замотал головой.
– Что вы везли в Москву, когда ты стрелял в наших братьев? – Этот вопрос был полной неожиданностью для Антона. – Отвечаешь кивком головы. Золото?.. Деньги?.. Наркотики?..
– Снимите пластырь, – не вытерпел сидящий на диване Асуев.
– Радиоактивные материалы, – тяжело дыша, со стоном выдавил Лебедь и закатил глаза.
– Валид, посмотри, он не умер? – спросил главарь и встал с дивана, нервно перебирая четки.
– Живой, – прижав два пальца к шее, успокоил его бородатый чеченец, которого назвали Валидом.
– Выключи дрель! – поморщился Асуев и подошел к Антону: – Он говорит правду?
Антон брезгливо усмехнулся:
– Нехорошо ты поступил, Ахмад.
– Пекарь, я тебе вопрос задал. – Чеченец вновь принялся теребить четки. – Будь любезен, ответь.
– Да, это правда.
– По поводу твоего мнения о моем визите сюда могу сказать одно. – Асуев ослабил галстук. – Вы убили много моих людей. Твоего Лебедя опознал Мирзо. Это он стрелял из окошка джипа на шоссе. Ты ведь был с ними?
– Он стрелял потому, что вы стреляли в нас.
– Значит, вы потом убили на дороге трех моих людей?
– А что нам оставалось делать? – ответил Филиппов. – И откуда мне было знать, кто на нас напал?
Асуев подошел ближе и слегка наклонился к Антону:
– Я предлагаю тебе сделку. – Он бросил взгляд в сторону начавшего приходить в себя Лебедя. – Наверняка ты, как человек наиболее приближенный к Белому, знал, где тот хранит свои сбережения. И те алмазы, которые ты мне продал, лишь часть того, что ты украл, воспользовавшись его смертью. А может, это ты его замучил до смерти в гараже?
– Я отдал все.
– Не верю. – Чеченец развернулся к своим людям: – Кончайте пернатого.
Лебедь был уже в полном сознании и услышал приказ Асуева.
– Пожар! – во всю глотку заорал он, пытаясь привлечь внимание соседей, и, оттолкнувшись от пола ногами, полетел вместе со стулом на пол, продолжая кричать.
– Заткните ему глотку! – побагровел Асуев.
Вся троица палачей навалилась на несчастного и с трудом залепила ему скотчем рот.
Заработала дрель.
– Погоди! – почти крикнул Антон. – Я скажу, где тайник. Только оставьте его.
Асуев бросил несколько гортанных фраз по-чеченски.
Дрель умолкла, а стул вместе с Лебедем вернули в исходное положение.
– Говори, только не вздумай обмануть. – Ахмад весь напрягся, а в комнате воцарилась тишина. – Мы ведь потом вернемся, и тогда вы будете мечтать о смерти.
Антон для виду выдержал паузу, словно взвешивая все «за» и «против», затем, сощурившись, посмотрел на Ахмада:
– Ты меня уже обманул один раз.
– Клянусь, Пекарь, ни один волос не упадет больше с ваших голов!
– В том же подвале, где хранилось оружие, под бочкой с водой оборудован тайник.
– Что в нем?
– Все, что я смог унести из дома Белоцерковского. – Антон покосился на Лебедя, который от удивления, видимо, забыл про боль. – Золотые изделия, немного бриллиантов и наличка.
– Много?
– Семьсот тысяч рублей с копейками и миллион двести пятьдесят тысяч долларов.
Недоверчиво глядя на него, Асуев вновь заговорил по-чеченски.
Двое палачей закивали головами и, подойдя к столу, принялись разбирать с него свою верхнюю одежду. Через несколько минут Асуев вместе с ними вышел. Охранять Антона и Лебедя остался парень, которого назвали Валидом. После того как палачи покинули комнату, он включил телевизор и уселся напротив него.
Потянулись минуты ожидания. Антон был уверен, Валид выйдет либо по нужде, либо попить чаю. Наверняка долго не выдержит. Тогда нужно будет бесшумно пройти через комнату, благо ноги ему, в отличие от компаньонов, не связали, и зубами освободить от веревки руки Лебедю.
Однако минул час, второй, а тот продолжал сидеть, практически не меняя положения. Антон бросил взгляд на часы. Скоро с работы должен вернуться Лебедев-старший. Нужно что-то предпринять!
От напряжения, казалось, лопнет череп. Он перебрал десятки вариантов, но ни один из них не гарантировал успеха.
Филиппова тревожило и то, что водитель Асуева, который наверняка остался в машине, либо перезвонит, либо приедет после подрыва своего босса и других чеченцев сюда. Неожиданно, словно в подтверждение его мыслей, зазвонил сотовый.
Чеченец встрепенулся и вынул из кармана телефон.
«Если сообщение о взрыве, придется попробовать замочить его ногами», – с тревогой вслушиваясь в интонацию Валида, который говорил на родном языке, подумал Филиппов.
Однако опасения не подтвердились. Отключив трубу, чеченец как ни в чем не бывало вновь уставился в телевизор.
– Нашли они тайник? – осторожно поинтересовался Антон.
– Ждут, когда совсем стемнеет и народ с улицы рассосется, – не оборачиваясь, ответил тот.
Почти сразу Антон услышал шаги на лестнице, которые стихли возле входной двери. Тихо звякнули ключи.
– В туалет бы, – Антон виновато шмыгнул носом.
– Э-э, – усмехнулся чеченец, – хочешь, чтобы я тебе руки развязал? Терпи.
– Тогда хоть воды дай попить.
– Потерпишь.
В этот момент ключ в замочной скважине провернулся.
«Пора!» – сам себе скомандовал Антон и, соскочив с места, в два прыжка оказался перед сидящим в кресле чеченцем.
С диким криком, чтобы заглушить звук открывающейся двери и одновременно дать понять отцу Лебедя, что дома не все в порядке, он ударил не успевшего ничего понять Валида ногой в челюсть.
Вместе с креслом тот полетел на спину. Подскочив к нему, Филиппов взвился под потолок и со всего размаха опустился коленями ему на грудь. Вновь, словно резиновый мяч, оказался на ногах. И тут же опустил ему ступню на переносицу. При этом вскрикнул, уже не для того, чтобы привлечь внимание вернувшегося хозяина квартиры, а от боли в суставах рук, зафиксированных за спиной наручниками.
