Андрей Воронин - Инкассатор: Слезы из черного золота
В этот момент брезентовые двери палатки распахнулись, и на ее деревянный пол вступил Талипов.
– Вот и он, – шепнул Липатников, – честно говоря, отъявленная сволочь.
– Это из-за его плана положили батальон десантников?
– Он пустил вас без разведки. У духов на базе оказалось мощное ПВО. Сам понимаешь, вертушки перещелкали, как семечки.
– Это вы командир батальона? – сухо спросил Талипов, подходя к комбату.
– Ну я, – бросил презрительный взгляд Синьков.
– Не нукайте здесь и встаньте, как положено! – рявкнул Талипов, глядя на прислонившегося к деревянной подпорке Синькова. – Здесь тебе не передовая. Или ты думаешь, я с тобой ласково говорить буду, учитывая твои боевые заслуги?
– Ничего я не думаю, – Синьков нехотя выпрямился, – я думаю, что в районе базы мои бойцы ведут разведку, а я нахожусь тут.
– От твоих бойцов нет никаких данных.
– И что вы хотите, чтобы я, сидя тут, дал разъяснения? – сдержанно ответил Синьков, хотя известие о том, что Филатов и майор Сухарев до сих пор не вышли в эфир, сильно насторожило его.
– Нет, – мрачно ответил Талипов. – Я хочу, чтобы вы рассказали, каким образом дали боевикам уйти.
– Не понял? – удивился Синьков. – Это обвинение?
– Если бы я тебя обвинял, ты бы уже в камере парился, – заметил полковник. – Я тебя просто спрашиваю, при каких обстоятельствах чеченцам удалось разбежаться?
– При таких, – начал раздражаться Синьков, – что по вашей вине в мясорубку попал батальон десантников, и нам пришлось спасать ребят. В это время духи ушли вперед.
– Горазды вы ярлыки вешать, – покачал головой Талипов. – Опыт моей работы подсказывает, что виноватых ищет виновный...
– Что?! – не выдержал Синьков. – Да ты, скотина, своей тупой башкой понимаешь, что подставил под удар триста ребят? Понимаешь, что провалил простейшую операцию, по причине отсутствия мозгов?.. – перемешивая гневные реплики с восьмиэтажным армейским матом, Синьков впервые за всю жизнь высказывал все, что думает. – Ты же убийца, такие, как ты, не должны близко подходить к военным картам! А теперь виноватых ищешь? Да ты же, гнида, сам и проморгал духов! – с этими словами, сорвавшись, он с силой ударил Талипова в челюсть.
От удара тот отлетел на метр и, падая, ударился головой о деревянный стол.
– Виталя, Виталя! – вскричал Липатников, хватая озверевшего Синькова за локти.
– Пусти, полковник, пусти, я ему все выскажу! – кричал Синьков, оттаскиваемый командиром. – Это такие, как он, нас продают! Это же он Юрку Филатова духам сдал! Я не стану молчать!..
Неразборчивые крики озверевшего комбата еще долго слышались с улицы. Талипов встал с пола, потирая разбитую губу, сплюнул кровь, вместе с выбитым зубом, и присел за стол. Офицеры тактично вышли из палатки, оставив его одного.
Синьков сказал ему абсолютную правду. Авторитет Талипова в связи с последними событиями сильно упал, недаром он негласно передал дальнейшую разработку и контроль над проведением операции офицерам из штаба. Не исключал он и то, что в ближайшее время начнется расследование обстоятельств гибели батальона и разведчики вместе с военными дадут показания, сделав его ответственным за провал операции.
На этом фоне Синькова никак нельзя было наказывать за происшедшее. Это вызвало бы еще большее раздражение в штабе федеральных войск. Однако последней фразой, брошенной в запале, комбат расписался в том, что знает о каждом шаге Талипова. Следовательно, он становится таким же опасным свидетелем, которого нужно нейтрализовать любой ценой. Осталось найти нужный повод, разумеется, не оскорбление и не убийство. Арест Синькова должен был выглядеть, как мера, предпринятая следственными органами, а не личная месть.
Полковник вышел из палатки и, сев в служебную машину, выехал в Грозненское управление. По пути он проворачивал различные комбинации. За короткое время нужно было сфабриковать дело и предъявить серьезные обвинения Синькову, чтобы его передали в МВД. Главное, посадить майора в собственный следственный изолятор.
Вернувшись в управление, он поднялся в кабинет и вызвал капитана Одинцова. Тот немедленно явился к начальнику и, присев напротив него, стал ждать распоряжений.
– Ну как тут без меня, – спросил Талипов, – работа движется?
– Работаем, – кивнул головой Одинцов, не любивший разговаривать с начальством, предпочитая по большей части его выслушивать.
– Шевцова взяли? Я, кажется, распорядился.
– Как и следовало ожидать, он пустился в бега, – ответил капитан.
– Тут он, тут. Я уверен, что тут, – сообщил Талипов. – Он уже знает, кто его сдал. А такие без возмездия не исчезают.
– Значит, подождем возмездия, а потом сцапаем его, – предложил капитан.
– Верно мыслишь, – согласился Талипов. – А чего не спрашиваешь, как прошла операция по ликвидации боевиков? По Мирабову ведь и ты работал.
– Меньше знаешь – крепче спишь, – ответил капитан. – Если понадобится, вы меня поставите в известность.
– Ну вот, ставлю, – с раздражением произнес Талипов, – хреново она прошла. Ребят много погибло, хотя главная цель выполнена: трубопровод цел, коммуникации тоже... Вот скажи мне, Одинцов, если бы у тебя был выбор: спасти национальные интересы государства или жизни трехсот солдат, ты бы что выбрал?
– Моя работа защищать государственную безопасность. Так что первое.
– Во-от, – протянул Талипов, – значит цель что? Оправдывает средства. Цель достигнута, любыми средствами.
– Вы это к чему? – удивился Одинцов.
– Да, так, неважно, – махнул рукой Талипов, глядя в окно. – Вот что, капитан. Люди Мирабова еще есть в городе?
– После разгрома лагеря мы взяли троих его пособников, – ответил Одинцов.
– О-о, оперативно, – похвалил капитана Талипов. – Мне нужно, чтобы один из них признался в связи с командиром батальона спецназа ГРУ майором Синьковым. Только, чтобы все было официально. На бумаге, чистосердечно. Обещай ему, что хочешь, но Синьков должен попасть к нам. Ясно?
– Ясно, – хладнокровно ответил капитан.
– Тогда выполняй, – приказал Талипов.
На город опустился вечер. Улицы Грозного покрылись мраком, и люди, все еще не привыкшие к спокойным вечерам, с опаской расходились по домам.
А в это время в другой точке Кавказа, в столице Кабардино-Балкарии шли уличные бои.
Террористы напали на Нальчик в половине десятого утра. Они вошли туда несколькими мобильными группами. Под прикрытием стрельбы из автоматов и гранатометов пытались захватить МВД, ФСБ, три райотдела милиции, военкомат и аэропорт. Путь к нефтебазе был перекрыт. Войска и милиция ждали боевиков. Некоторые сами напали на экстремистов. Получив информацию из ФСБ, группа милиционеров двинулась навстречу боевикам, и в лесу, возле поселка «Белая речка», окружила и уничтожила группу из десяти человек. Трое боевиков были убиты, один милиционер ранен.
Нападение на аэропорт удалось сразу же отбить, а военкомат занял круговую оборону. Тем временем боевики начали захватывать автомобили, чтобы вырваться из города, оцепленного войсками. В Нальчике было остановлено движение общественного транспорта, возникли серьезные сложности со связью.
Активная фаза нападения боевиков продолжалась не более полутора часов, и к полудню в Нальчике остались лишь отдельные очаги сопротивления. По-видимому, его оказывали те боевики, которым не удалось выбраться из города до того, как он был блокирован.
Отступая, боевики пытались захватить два милицейских общежития и республиканский телерадиоцентр, а также взорвать станцию мобильной связи компании «Мегафон», однако это им не удалось. Не получилось захватить школу и детский сад и уничтожить нефтебазу – основную цель нападения.
Если бы майор Соловьев получил информацию хотя бы на неделю раньше, нападения бы не произошло. Однако даже то короткое время, оставшееся нальчикским чекистам на подготовку к нападению, было использовано грамотно. Соловьев был бесконечно благодарен Юрию за добытую информацию. Он уже сообщил об этом в Москву, своему бывшему начальнику полковнику Петухову, и с нетерпением ждал возвращения Филатова. Соловьев даже не предполагал, что злоключения Юрия и его друзей еще не закончены.
Старший лейтенант запаса Юрий Филатов и майор Иван Сухарев спускались со взводом в ущелье. Туда, где несколько часов назад шел ожесточенный бой, в результате которого российскими вертолетами было уничтожено несколько тысяч боевиков.
Обойдя по горному склону место, где среди трупов еще догорала военная техника, взвод разведчиков медленно направился дальше. По безошибочному мнению Синькова сорок человек усиленного взвода должны справиться с задачей.
Остановившись в нескольких километрах от базы, Сухарев достал карту местности и, подозвав Филатова, решил выработать тактику действий. По армейской карте четко были видны подъезды и подходы к «нефтедобывающему» комплексу. Он стоял к западу от Итум-Кале, располагаясь всего в нескольких километрах от грузинского населенного пункта Шатили. Подъехать к базе можно было только по одной дороге, подобраться с гор – практически невозможно, поскольку в этих местах были довольно крутые склоны. С правой стороны базу прикрывал Аргун, не оставлявший шансов подойти незамеченными.
