Сергей Соболев - Октановое число крови
На третьем — высокопоставленный сотрудник частной военной компании «Армгрупп», бывший разведчик, служивший в армии США, Ричард Доккинз.
Виктор отпил из чашки остывший кофе. Надо сказать, он не ожидал, что большое начальство примет его предложение всерьез. Но случилось то, что случилось.
Антонов кивнул в сторону экрана, где с очередностью один показ в минуту крутился демонстрационный ролик. Промежутки были заполнены изображением всевидящего ока.
— Игорь, удали все следы работы над материалом. Чтобы ничего в базах не осталось. Вообще ни единого следа. Ты понял?
— Уже сделано, шеф. — Игорь взглянул на экран, усмехнулся и сказал: — Вот! Проснулись наконец-то катарские модераторы.
Вместо изображения ока появилась синяя заставка с надписью на арабском и английском языках: «Сайт на реконструкции».
Антонов вновь кивнул на экран и приказал:
— Все, что связано с этим, выброси из головы. Забудь!
— А ничего и не было, — сказал Игорь и закрыл крышку ноутбука.
Оставшись наедине с собой и своими мыслями, Антонов некоторое время сидел в глубокой задумчивости. Из этого состояния его вывел звук зуммера.
Он снял трубку и услышал:
— Виктор, я тут получил интересное известие от посольских.
— Какое же?
— Ночью, как мы уже знаем, в столице Катара были усилены меры безопасности. Власти разместили на улицах около полусотни единиц бронетехники, но не тяжелой. В основном это «страйкеры»[17]. А вот совсем недавно, как мне сообщили, их стали выводить.
— Вот как!.. Интересно. Мы ведь предполагали обратное — усиление патрулей техникой, увеличение их количества и прочее.
— И второе. Мне только что сообщили, что местные власти сняли дополнительные посты, размещенные на днях у нашего посольства.
— Еще интересней! Павел Николаевич, похоже, там происходит что-то весьма серьезное.
Едва Антонов успел закончить разговор с коллегой, как аппарат вновь заработал.
— Абонент один-восемь-два-восемь. Слушаю!..
Оператор переключил абонента, назвавшего ему свой номерной псевдоним, на другого сотрудника. Тот, в свою очередь, сообщил Виктору Михайловичу, что на линии находится некий субъект, означенный в списке контактов под ником Аноним.
Антонов дал добро на соединение. Вскоре затрезвонил один из смартфонов, выложенных на столе.
— Слушаю!
В трубке прозвучал голос с характерным металлическим окрасом. Это был признак скремблирования цифрового сигнала.
— Я могу поговорить с мистером Антоновым?
— Кто вы? Представьтесь!
— Вам звонит ваш старый знакомый — Аноним. Мистер Антонов, вы должны мне изрядную сумму. Я посоветовал бы вам не тянуть с банковской проводкой. Шлите деньги немедленно! Иначе я не смогу воспрепятствовать той беде, которая может произойти в любую минуту. Вы меня поняли?
— Я понял тебя, урод! — процедил Антонов. — А теперь послушай меня. Денег ты не получишь, это первое.
— Но в таком случае…
— Во-вторых, я сейчас зашлю на твой адрес, тот самый, с которого ты прислал реквизиты своего вонючего банка, кое-какой матерьяльчик.
— Не понял.
— Когда посмотришь фрагменты документов, имеющихся у меня на руках — поймешь. И третье. — Антонов сделал паузу. — Последнее. Я посоветовал бы тебе застрелиться. Прямо сейчас. Но ты ведь вряд ли на это решишься. Поэтому я дам другой совет. Держись подальше от меня, моих знакомых и моей страны! Это последнее предупреждение, мистер… имя и фамилию которого я теперь знаю.
В трубке некоторое время царило молчание. Потом раздались частые гудки. Человек, скрывавшийся под ником Аноним, не решился продолжать игру. Она стала для него слишком опасной, чреватой самыми крупными неприятностями.
Глава 30
Несколько секунд в складском ангаре царила мертвая тишина. Нарушало ее разве что хриплое дыхание Козака. Иван пятился к ближней к нему колонне. При этом он как щитом прикрывался телом, почти обезглавленным им и весящим вместе с амуницией не менее центнера. Да еще вдруг прорезался, стал слышен в этой тишине шум автомобильных движков, долетавший откуда-то снаружи.
В их сторону, похоже, двигался какой-то транспорт. Это была не одна машина, даже не две, а много. Они подъезжали к ангару, как теперь уже показалось Ивану, как со стороны причала, так и оттуда, откуда они сами только что прибыли в это местечко, то есть от проходной.
Козак выиграл, вырвал с мясом, несколько секунд. Он совершил то, чего от него, кажется, никто не ожидал, а потом успел переместиться вместе со своей ношей к бетонной четырехугольной колонне.
Иван, надо сказать, сам толком не понимал, зачем он тащил на себе этого Маркуса, упираясь изо всех сил, едва удерживая правой рукой тяжеленное тело. Его сознание расщепилось. Он видел происходящее иначе, совсем не так, как обычный смертный. Именно по этой причине Козак действовал на автомате, полагаясь не на рассудок, но исключительно на рефлексы.
Первым очнулся от шока Питер. Этот здоровяк крутанул головой, возможно, тоже услышал те самые машины, уже подъезжающие к ангару, звук двигателей которых нарастал, становясь все более громким.
После чего Питер заорал:
— Бойко, убей его!
Сам он отшвырнул в сторону женщину, которую только что держал за руку, вырвал из кобуры «беретту».
— Бойко, стреляй, мать твою! — проорал Питер, смещаясь чуть вправо, поскольку остолбеневший Мыкола загораживал ему мишень. — Очнись, кретин!.. Убей его!
Иван ощутил спиной твердую поверхность колонны. Это хорошо. Значит, спина у него в данный момент была прикрыта. Он еще раньше выпустил из левой руки тесак. Теперь же Козак продолжал удерживать на весу тело, истекающее кровью. Свободной рукой он стал выдирать «беретту» из намертво, казалось бы, сжатых пальцев мулата.
Пистолет оказался у него в руке в ту самую секунду, когда у Бойко прошел приступ столбняка. Мыкола достал свой ствол!
Они начали стрельбу одновременно. Но в отличие от Козака, прикрытого стокилограммовым телом, облаченным в боевую амуницию, западенец был защищен лишь одним броником.
Иван ощутил — или так ему показалось — толчки, передавшиеся от тела, сотрясенного несколькими попаданиями. Одна из пуль, выпущенных Бойко, просвистела над самым ухом Козака, ударила в бетон и с визгом улетела затем незнамо куда.
Но «беретта» не то оружие, которое способно даже на малом расстоянии пробивать насквозь человеческое тело, упакованное в бронежилет пятой степени защиты. Тот факт, что на этих ребятах надеты именно тяжелые доспехи, Иван ощущал сейчас каждой клеткой своего тела. Вес Маркуса и броника, надетого на нем, в эти пиковые секунды казался ему совершенно неподъемным.
В ангаре зачастили выстрелы. Иван попал в грудь Мыколе, но тот устоял. Козак начал целить в ноги хохла, не имевшие никакой защиты. Его третья или четвертая пуля угодила в цель, прямо в левую ляжку.
Бойко крутанулся от боли, перенес вес на другую ногу. Сквозь прорезь маски был виден его волчий оскал. Он выщелкнул опустевший магазин и полез в карман жилета за запасным.
Надо было бы его добить, но Иван в последнюю секунду передумал. Он выстрелил в одного из боевиков, набегавших на него, и попал в плечо. Козак в пылу боя еще раз нажал на спуск, но магазин трофейной «беретты» был пуст.
«Вот и все, — подумалось ему. — Конец».
Одновременно с этой мыслью в ангаре и возле него началось сущее светопреставление.
С момента, когда в складское помещение ворвались с двух сторон какие-то бойцы в камуфляже и масках, прошло минут пять, никак не больше. Иван стоял у той же колонны, которая прикрывала ему спину и, вполне возможно, спасла жизнь. Он держался за нее обеими руками, наклонив голову. Козак не прочь был выблевать все, что в нем накопилось, но ощущал лишь болезненные спазмы. Рвоту же вызвать ему не удалось.
В ушах у него звенело, в глазах хороводили цветные пятна. Люди, которые ворвались в ангар, не ограничились только криками, возвещающими о том, что они представляют разведку Пакистана.
В помещении бабахнуло сразу несколько взрывов. Пара светошумовых гранат покатилась в сторону Ивана. Наверное, эти гостинцы предназначались Бойко, но они оглушили и ослепили и Козака. Второй раз за прошедшую неделю он попадал под действие таких вот чертовски приятных вещиц. Удивительно было даже то, что он все еще оставался живым.
Одной рукой Иван держался за колонну, всю изгвазданную, другой вытер губы. Только затем, посмотрев на ладонь, он понял, что сделал это напрасно.
Не только руки, но и сам он был весь в крови. В чужой ли, в своей или в той и другой — в те мгновения Козак этого так и не понял.
Кто-то подошел к нему со спины и постучал между лопаток как в дверь. Иван, придерживаясь рукой за спасительную колонну, обернулся. Возле него стоял некто в камуфляже, бронежилете и шлем-маске.
