Стражи Армады. Предел везения - Андрейченко Владимир

По груди и плечам словно ударили кувалдой. На забрале появилась сколотая щербина, но бронированное стекло выдержало. Да и «кротовик» не подвел. Вернее, почти не подвел. Скорее всего, после выброса аномальной энергии при нападении в трактире он надолго потерял часть защитных свойств. Хорошо еще, что выстрелили сейчас, а не сразу в комнате, иначе все могло закончиться куда трагичнее. Сталкера откинуло на грушу и больно приложило слабо защищенной спиной о толстый ствол. Но на счастье он не потерял сознание, тут же сгруппировавшись, со стоном ринулся в темень недалеких кустов.

Над головой прошелестела картечь, вслед за этим донесся грохот очередного выстрела. На полусогнутых прорвавшись сквозь заросли к ограждающему участок забору, Страж не стал перебираться через него, а, стиснув зубы от боли, стремительно помчался к чернеющему на фоне факельных бликов силуэту сарая. Уже подбегая к строению, включил мини-экзоскелет «Специфика», вскочил на дровяную кладку, а с нее перепрыгнул на крышу, по которой прокатился несколько метров.

Крики приближались, весь двор усеяли огни факелов. Везунчик недовольно покачал головой, провел ладонью по правому плечу, поднес руку к «ночнику». Пальцы оказались залиты кровью. «Значит, ранили». Точнее сталкер сказать ничего не мог. Ко всему прочему, основной медицинский блок с анализатором располагался у солнечного сплетения и, кажется, при выстреле в упор отказал… Почувствовалась лишь пара уколов в правое бедро, без анализатора автоматическая аптечка решилась вколоть только обезболивающее и противовоспалительное. Но пока все это казалось лишь малой бедой, по сравнению с тем, что сарай уже находился в полукольце облавы.

Ничего не осталось, как найти глазами место, куда бы можно было перенестись при помощи кристалла. Взгляд зашарил по окрестности, но вокруг сарая, как назло, густо разрослись деревья, и открытое пространство отыскать не удалось. Везунчик протяжно вздохнул и чертыхнулся.

В этот момент в доме на соседнем участке, прямо на уровне крыши сарая, из окна блеснул огонек свечи. Взгляд сталкера уловил прячущийся за занавеской женский силуэт и мягкое покрытие широкого ковра на полу комнаты. Почему-то очень захотелось попасть именно туда, и чтобы долго-долго беззаботно лежать, раскинув руки, прямо на этом чистеньком паласе…

«Да кто мне мешает это сделать?!» – как ответ накатила внезапная мысль.

А пальцы уже нащупали оживший, ответивший мягкой вибрацией амулет, и вдоль сужающихся скользких граней сжали его кристаллические бока…

Такое уже было. Давно. В почти недосягаемой дали прошлого, когда сталкер вот так же уходил от погони…

Глава 6

Прорыв

Подъехавшие к хутору машины круто развернулись у крайнего дома. Наружу выбрались семь человек и моментально рассредоточились по улице. Предупрежденные о том, что преследуемые представляют из себя крайне опасных типов, держались настороже, готовые открыть огонь в любой момент. По кивку старшего один из них метнулся к зданию и пробежал вдоль фасада, поочередно заглядывая в окна с разбитыми стеклами. Не заметив ничего подозрительного, развернулся к остальным и махнул рукой.

Старший группы внимательно оглядел окрестность и громко произнес:

– Кажись, братва, они еще сюда не добрались. Так что занимаем позиции и ждем. Мимо не проскочат. У них путь один – через это место. Ну, разве только, слева по болоту рванут. А там – топи. Так что, думаю, в трясину не сунутся. Не роботы же они – без передыху столько пилить, чтобы потом выбрать дорогу потруднее… Ревень, Орг, машины за дальний дом уберите и сидите там как мыши. Пузо с Гошей на другую сторону – к сторожке у дамбы. А мы здесь обустроимся. По местам!

– А может, я с машиной останусь? Гля, скока бежать… – проговорил коренастый толстяк.

– Ты побарагозь мне еще. Я те жирок спущу быстро! И так уже зеркальной болезнью страдать начал.

– Какой еще «зеркальной»? – не понял сарказма старшего опешивший Пузо.

Напарник его со смешком прокомментировал:

– Пошевели извилиной, Витёк! Тебе скоро в туалете за унитазом зеркало ставить придется, чтобы ты пипетку свою видел, иначе живот не даст разглядеть такую красоту… Пошли, хватит ныть!

– Вот скажете тоже… – толстяк скорчил обиженную физиономию, махнул рукой и грузно потрусил вслед за товарищем.

– Давай, давай, шевели ягодицами! – не унимался старший, сопровождая бегущих взглядом. – Когда доведешь организм до состояния гончего пса, тогда и будешь машины охранять! А если еще раз вякнешь что-либо подобное, я тебя точно на диету посажу! Охранник хренов…

После того как топот ног стих, оставшаяся троица вошла в дом. Внутри царили хаос и запустение. Заваленный к стене старый платяной шкаф с покосившейся дверцей, болтающейся на одной петле. Разломанный на три части стул с протертым до основания сиденьем лежал посреди коридора. Остатки разорванной перины, видевшей на своем веку много интересных моментов интимной жизни бывших хозяев. Перекошенная, грубо изготовленная из дерева вешалка для одежды и головных уборов. Наискосок висящий доисторический карниз с обрывками штор. Поблекшая и потерявшая начальный цвет детская кукла-голыш, раскинувшая ручки, словно в мольбе о помощи… Мусор и обрывки бумажных листков, разбросанные повсеместно. Старые пожелтевшие письма, которые могли бы поведать о целой исторической эпохе, людских страстях и перипетиях жизни… И все это покрыто толстым слоем серой пыли, испещренной мелкими следами мышиного племени. Жизнь в этих местах замедлила свой ход, и, вероятно, на очень длительное время, если не сказать – навсегда…

Окинув взглядом внутреннее убранство дома, ненадолго задумавшись, старший покачал головой, затем резко встряхнулся, повел плечами, вздохнул и распорядился:

– Сева, от фасада обзор из окон закрывает забор, поэтому ты займешь позицию на чердаке. Оттуда вид получше. На тебе ответственность – вовремя заметить этих придурков и оповестить всех. Айсман, за тобой тыльная сторона, хотя, думаю, что от поля они вряд ли появятся. Им без скрытности идти – не резон. Хитрые, черти! Сколько уже наших парней положили… Впервые такое вижу, чтобы настолько безбашенно совали собственную голову в уже почти затянутую петлю. Крутизну из себя строят. Дурилы… Видать, действительно не все у них дома обитают, если попытались бороться, да еще и ставить свои условия. Никогда не пойму… хотя как знать… Вот ты, Айсман, смог бы так поступить, как они?

– Не-е-е… – браток, сопровождая взглядом удаляющуюся спину напарника, шмыгнул носом и провел по верхней губе указательным пальцем. – В любом деле должен быть толк. А какой толк переть буром против силы? Лошары они… Порвем ведь на запчасти! Как пить дать – порвем.

– Хм-м-м… Не сомневался даже в твоем ответе. Ну, да это ты…

– Чё я?.. Ты думаешь, Щапа, я струсил бы?!

– Ша! Остынь, олень! Завелся, тоже мне… Что бы ты понимал в колбасных обрезках…

– Чё это сразу – олень?..

– Я же сказал – остынь! Небось, с тобой бы такое не произошло… – старший опять задумался ненадолго. – А я вот где-то им даже завидую. Ведь они свободны в выборе и, вероятно, отдают себе полный отчет в том, что делают… Ты, вот, сколько зону топтал?

– Трешник. Но я же сознательно на дело пошел! Эх, если бы не сканила пацанва тогда, у нас бы все выгорело. Следак-то тоже совсем салабон оказался, можно было и не колоться…

– Да я не о том совсем! Что ты все жаргонами мне слух забиваешь? Я о зоне! Вот тебя ей в детстве пугали? Рассказывали о том, что кто-то королями ходит, а кто-то шестерит? Что мужиком надо быть всегда, а иначе можно и под раздачу попасть? А то и опустить могут…

– А то! С детства по понятиям жил!

– Наконец-то ты соображать начинаешь! Вот я и спрашиваю тебя: а оно тебе надо было – по понятиям жить? Гробить часть своей жизни? А почему бы не вести себя так, как большинство людей? Что хорошего в зоне?