Константин Козлов - Секрет для ракетчика
— Пытки запрещены Женевской конвенцией, — быстро ответил «арестант».
— Так это про военнопленных, а ты, — включился в разговор Давыдов, — скорее на шпиона смахиваешь — с оружием в руках и на нашей территории.
— Посадите его на стул, пусть пока в углу посидит, — распорядился Терехов.
— Может, убрать его пока, нечего ему здесь слушать, — предложил Медведев. — Куда-нибудь на гауптвахту, есть у вас что-нибудь в этом роде?
— Пусть сидит, я с ним сейчас побеседую насчет законов, конвенций и всего такого прочего, — сердито сказал Хруничев.
Пленника посадили на стул в углу комнаты и поручили хлопотам Медведевского ассистента, тот в лучших традициях, почерпнутых из публикаций постперестроечной прессы о зверствах НКВД, направил ему в лицо рефлектор настольной лампы. Затем начинающий следователь взял чистый лист бумаги, уселся за столом напротив и, ерзая от нетерпения, уставился на него взглядом доктора Кашперовского в ожидании, когда у противника рассосется его твердость духа.
— А как дела у вас, что-нибудь вылезло? — поинтересовался у Давыдова Борис Алексеевич.
Анатолий коротко рассказал о поездке в пункт, отмеченный в путевом листе.
— Я так и думал, что из этого что-нибудь получится…
В этот момент у пленника что-то начало «рассасываться», и он решительно выдал:
— Ну ладно, хватит! Если не хотите отвечать по закону, немедленно меня освободите! Вы мешаете проводить операцию государственной важности! И еще все вы ответите за сопротивление сотруднику при исполнении! Немедленно дайте мне позвонить начальству!
— Помолчите, — раздраженно оборвал его Хруничев. — Думать мешаешь, сотрудник хренов!
— А вам за пособничество тоже мало не покажется! Скоро на частную адвокатуру перейти придется!..
Кондратов озадаченно уставился на представителя «вражьей силы», потом решительно поднялся со стула и направился к нему. От сидящего Захарова на стену класса падала круглоголовая лопоухая тень, чем-то напоминающая «предводителя грем-линов» из одноименного «ужастика». Разведчик обошел его, громадная тень майора заслонила тень сидящего на стуле «вражеского связного».
— Надоел ты мне, — сказал Кондратов, отвесил «агенту» увесистую оплеуху и спокойно вернулся на свое место.
Давыдов зачарованно смотрел на Кондратова, в мозгу вертелась какая-то мысль, что-то на ассоциативном уровне, что-то такое, что он еще не мог полностью сформулировать. Продолжая соображать, Анатолий привстал со стула и попросил:
— Дрон, а ну-ка повтори, пожалуйста.
— Что повторить? Врезать ему еще? — удивился разведчик. — Так он вроде пока заткнулся.
— Нет, встань у него за спиной.
— Ну встал. И что?
Тень идущего Кондратова приблизилась к тени сидящего на стуле и потирающего ухо Захарова. Тот с опаской покосился на вставшего за спиной майора и вобрал голову в плечи. Мысль у Давыдова окончательно сформировалась.
— Кажется, я понял, — сказал Анатолий. — Можно этого красавца пока убрать.
— Что понял? — спросил Терехов.
— Где «Птеродактиль».
— Тогда конечно, — кивнул полковник. — Кондратов, скажи Богомолову, пусть этого субчика в одиночку на губе определят.
— Есть, — радостно ответил майор и вышел. Вернулся он в сопровождении Птаха. Давыдов лишь спустя минуту сообразил, что Богомолов — это фамилия снайпера группы. Разведчики забрали задержанного и вышли. Вернулся один Кондратов. Плотоядно улыбаясь, он склонился над ухом у Давыдова и шепнул:
— Я Птаху сказал, чтоб этого кадра в карцер сунули.
— Что вы там шушукаетесь? — сердито спросил Терехов. — Давыдов, выкладывайте, что у вас там за мысли завелись?
— Секунду, товарищ полковник, — ответил Анатолий. — У нас маршрут тур-вояжа «Пчелки»[22] этого нового русского есть?
— Где-то был.
— Вот, майор, возьмите, — военный юрист достал из пузатой папки ксерокопию какого-то документа и передал ее Давыдову.
— Спасибо, — майор внимательно прочитал ее, а потом подошел к карте, оставшейся со времен разоблачения способа хищения изделия с полигона, и принялся на ней чертить. Повозившись немного, он положил карту на стол перед начальниками и уверенно начал:
— Эту трассу на север я, может, и не очень точно нарисовал, но, думаю, в целом все правильно. Смотрите, вот это маршрут, по которому «Ан-14» с любителями поморской экзотики вылетел с аэродрома «Серебряных крыльев».
Анатолий провел кончиком: карандаша по одному из отрезков начерченной им ломаной линии.
— А вот это, — он поставил жирную точку примерно у середины начального отрезка, — конечный пункт, указанный в путевом листе тягача, на котором «Птеродактиль» вывозили со «свалки».
— И что? Ну совпали они, дальше-то что?
— Все очень просто. У любой РЛС[23] есть такой параметр, как разрешающая способность.
— То есть?
— Ну, если по-простому — способность различать цели, находящиеся в воздушном пространстве рядом друг с другом. Если цели находятся близко, локатор может воспринимать их как одну цель.
— То есть, ты хочешь сказать, что «Птеродактиль» дождался, когда к нему подлетит этот «турист», пристроился к нему и пошел рядом, а ПВО это проморгало?
— Думаю, что так оно и было. Эшелон для «пчелки» выделили низкий, к моменту пролета точки, где находится брошенный пионерлагерь, она уже закончила набор высоты и летела себе спокойно до выхода на трассу. В это время высотомер — локатор, который определяет высоту и азимут, по ней, наверное, уже больше не работал. А для дальномера обе цели совпали, он же разницу по высоте не видит.
— Ловко придумано, если, конечно, все так и было, — одобрительно потер руки юрист. — И где их теперь ловить?
— На маршруте это сделать трудно. Я думаю, площадки подскока, чтобы топливом заправляться и экипажу отдыхать, они заранее оборудовали. Не могут же они садиться с «пчелкой» на одни и те же аэродромы. Кстати, из-за этого у нас и резерв времени небольшой имеется, они привязаны к «культурной» программе туристической группы. Пока они все развлечения не перепробуют, «пчелка» на новое место не полетит. Экипажу изделия приходится ждать и терять время. Это мера вынужденная, поэтому они и спешат, но и в то же время лететь без нее просто не могут, их мгновенно засекут. Хоть эта вертушка и предназначена, чтобы дурить наше ПВО, но одно дело — единичный боевой вылет, а совсем другое — перегон по маршруту, который одновременно пасут локаторы различных типов. Риск все же есть, вдруг кто-то их да обнаружит.
— Логично. А где конечный пункт маршрута этого летающего туриста?
— В Мурманске.
— Ого, там до границы с «норгами» рукой подать. Значит, там они и будут ниточку рвать!
Давыдов улыбнулся:
— По логике все так и выходит.
— И что? — спросил Кондратов. — Что ты мудришь? Объясни доступным языком, желательно без радиотехнической терминологии и ПВО-шной казуистики.
— Когда они свой план придумывали, они уже знали, что мы знаем. Согласен, я выразился в стиле дешевых шпионских фильмов, но разве я не прав?
— Положим, — согласился Терехов.
— Знают они и о том, что группировка ПВО на севере, спасибо нашим народным избранникам, переживает далеко не лучшие времена. Это ни для кого не секрет, особенно для НАТО-вцев. Поэтому эти ребята уверены, что мы и представить себе не можем, что они способны поступить как-то иначе.
— А что, их там наше ПВО поймать не сможет? — спросил юрист.
— Думаю, что все же сможет, а уж если будет предупреждено, то наверняка. Не способен «Птеродактиль» сразу весь диапазон перекрыть, резерва мощности у него не хватит.
— И что, по-твоему, они собираются предпринять? — задумчиво произнес Медведев, закуривая папиросу и не спросясь у присутствующих полковников разрешения. Те же, захваченные разговором, и не заметили этого нарушения субординации.
— Это же морской вертолет, верно? — загадочно произнес Давыдов.
ГЛАВА 26. «ВСЕ ФЛАГИ В ГОСТИ БУДУТ К НАМ»
В главный штаб ВМФ всю делегацию пустили только после того, как Хруничев вышел на кого-то по своей прокурорской линии, а Медведев — на свое столичное начальство. Пока они бодро топали вслед за вахтенным, встречающиеся в коридорах моряки окидывали критическими взглядами сухопутный «прикид» разведчиков и Давыдова, а на прокурора и Медведева в штатском смотрели и вовсе с подозрением. Уж больно много хлопот в последнее время приносят военным визиты загадочных личностей в штатском. Кабинет заместителя начальника главного штаба при необходимости мог вместить и большее число посетителей. На стенах висели портреты флотоводцев, карта мирового океана, полотна с изображением морских сражений, на тумбе стоял макет какого-то корабля, который в иное время Давыдов бы обязательно осмотрел со всех сторон. ЗНШ в адмиральских погонах неодобрительно косился на полевую форму Давыдова, давно тоскующую по утюгу и гладильной доске. Вице-адмирал сердито черкал что-то в настольном календаре цветным маркером, изредка бросая на гостей сердитые взгляды. И лишь только после того как он дослушал все до конца, у него в глазах появился теплый огонек.
