Фридрих Незнанский - Черный пиар
Сейчас Балаш направлялся к даче Салия, ему было необходимо удостовериться, что все его указания выполнены правильно. Уже подъезжая, он увидел непонятную картину: несколько милицейских машин расположились около ворот председателя, там же ходили какие-то люди, кто в милицейской форме, а кто в гражданской. Балаш остановился и вышел из автомобиля, но не увидел привычно возвышавшийся из-за забора дом Салия.
— Дмитрий! — услышал он.
Из ворот вышел Гордеев. Балаш неуверенной походкой направился к нему навстречу.
— Что вы здесь делаете? — обратился к нему Юрий.
— Да вот… — в замешательстве пожал плечами Балаш. — Я, собственно говоря, собирался навестить Станислава Викторовича, а тут… Что произошло?
— Поджог, — констатировал Гордеев.
— А Станислав Викторович? Он жив?
— К сожалению, он погиб, — произнес Юрий.
Балаш побледнел. Крах успешного предприятия пронесся у него перед глазами.
— Как же так! Как это могло случиться? — не мог поверить он.
— Очень просто. Кто-то запер господина Салия в доме, облил стены бензином и поджег.
— То есть, вы хотите сказать, это убийство?
— Вполне определенно. Дверь снаружи была блокирована ломом. А в нескольких метрах от ограды мы нашли пустую канистру, в которой раньше был бензин.
— Чудовищно, — только и смог вымолвить Балаш.
— Конечно. А для вас особенно, — язвительным тоном произнес Гордеев.
— Что вы имеете в виду? — негодующе воскликнул Балаш.
— Я имею в виду, что без такой персоны, как Салий, все ваши предвыборные махинации гроша ломаного не стоят. Хотя я не сомневаюсь, что с вашей предприимчивостью вы в считанные дни найдете удачную замену несчастному председателю и будете далее продолжать свою «профессиональную деятельность».
— Зачем вы так! — оскорбился Балаш. — Я действительно огорчен. И мне искренне жаль Станислава Викторовича.
— Охотно верю, — ответил на это Юрий. — А теперь, я думаю, нам с вами следует попрощаться. Я должен продолжить свою работу.
Гордеев развернулся и направился к Турецкому, разговаривающему с двумя экспертами. Никто не заметил, как исчез Балаш…
— Ну, что здесь нового? — спросил Юрий.
— Да вот думаю я, что, скорее всего, убийцей была женщина.
— С чего ты взял?
— Посмотри, следы каблуков на мокрой земле, губная помада на окурках, найденных рядом с крыльцом…
— Интересно, она прикурила от полыхающего дома? — задумчиво произнес Гордеев.
— Не удивлюсь. Никогда не понимал женщин, способных на такое. Ведь убивать для женщины противоестественно. Что нужно было пообещать, чтобы она согласилась?
— Ты думаешь, девочка была подослана? Может, какие-нибудь личные связи? Месть, например? — предположил Юрий.
— Вряд ли, — отвечал Турецкий. — Салий был довольно амебистой личностью. Вряд ли он мог вызвать у кого-нибудь такие сильные чувства. А потом, в свете последних событий, мне явственно видится заказное убийство.
— Наверное, ты прав. Но кому же была нужна смерть председателя?
— А это нам и предстоит выяснить, — сказал Александр. — Только не сейчас. Я смертельно устал. Может, сходим куда-нибудь развеяться?
— Знаешь, честно говоря, совершенно не хочется идти в какое-нибудь заведение, где нужно есть ножом и вилкой, нельзя снять ботинки и вытянуть ноги в носках в проход. Хочется, знаешь ли, домашнего уюта. Может, ко мне?
— Опасаюсь. Известно, чем заканчиваются наши с тобой мирные посиделки.
— Да ладно тебе, если один раз перепили слегка и покрасили твою машину в жирафа, а потом декламировали на всю улицу стихи Гумилева, забравшись на памятник Менделееву, это не значит, что все наши встречи должны заканчиваться подобным образом. Обещаю, что в этот раз все будет чинно. Я даже приглашу серьезного приятеля, который не позволит нам себя непотребно вести, — заверил Александра Гордеев.
— Знаю я твоих приятелей. Последний, кого я видел, устроил стриптиз в центре города под песню про Чебурашку.
— Это Пашка, — смутился Юрий. — У него тогда стресс был. От него жена ушла.
— Не удивительно, — заметил Турецкий. — Тем более если он ей устраивал такие же зажигательные танцы. Ладно, давай звони своему приятелю. Посмотрим, что этот выкинет.
Гордеев достал телефон и набрал знакомый номер.
Плаксиво зазвонил сотовый, да и настроение было какое-то плаксивое. Кравцов поднял трубку.
— Серега, здорово, — раздался знакомый голос Гордеева.
— Привет, — понуро ответил Кравцов.
— Чего такой голос кислый?
— Да так…
— Что, кругом дерьмо, да? — излишне весело воскликнул Гордеев.
— Как ты догадался?
— А у меня такая же фигня. Хотел тебя спросить, не знаешь ничего о Лиде? Я, кажется, немного погорячился, выгнав ее. Хотя она, конечно, сама хороша. Знаешь, такую подлость сделала… Даже вспоминать не хочется. Но вот выгонять, наверно, не стоило…
— Да нет, брат. Ты все правильно сделал, — запротестовал Кравцов. — Ведь она ко мне тут же прибежала, после того как ты ее за дверь выставил, и все рассказала. Наверное, надеялась на мое горячее одобрение.
— Да ну! А ты чего? — изумился Юрий.
— Как ты думаешь? Мне надоели ее постоянные перебежки. Не ты, так я, не я, так еще кто-нибудь. Устроилась, просто супер! Тяжело было, конечно, но пришлось. Мужик я в конце концов или нет?!
— Подожди, так ты ее тоже выгнал?
— Ну!
— Вот черт! Хороши же мы с тобой. Выходит, мы оба дали ей от ворот поворот?
— Выходит… — протянул Сергей.
— Как-то совестно… Жалко ее.
— А мне нет. Хватит, я намучался уже с ней. Она-то не пропадет, это точно. Теперь я в этом уверен на сто процентов. Но знаешь… На душе погано как-то… Все-таки не чужой она мне человек.
— Вот и у меня такая же фигня… Слушай, а приезжай ко мне.
— Напиться и забыться? На это намекаешь? — поинтересовался Кравцов.
— Что-то вроде… Напиться — да. А вот забыться не получится. Со мной еще Турецкий.
— Да? Отличная троица!
— Да, Александр Борисович забыться не даст, будь уверен.
— Ну и прекрасно!
— Давай знаешь что, подъезжай к моему дому, — Юрий продиктовал адрес. — И мы с Александром Борисовичем тоже выезжаем. Встретимся у подъезда через сорок минут.
— Хорошо. Увидимся, — ответил Кравцов и уже собирался повесить трубку, но Гордеев вдруг задал один очень существенный вопрос:
— Слушай, а ты это, чего употребляешь?
— Так чего мы с тобой в первую пламенную встречу употребляли, то и будем.
— Наш человек. До встречи.
Через полчаса Кравцов подъехал к гордеевскому подъезду. Он разыскал дом быстрее, чем предполагал, и поэтому появился на месте раньше.
«Что ж, придется подождать в машине», — подумал Кравцов. Дождь барабанил по крыше автомобиля. Кравцов бросил взгляд в сторону входной двери. Там под козырьком подъезда стояла молодая девушка. Она куталась в вязаную кофточку. Ветер развевал ее длинные светлые волосы. Даже издалека Сергей заметил, как она промокла и озябла. Он вышел из машины и подошел к девушке.
— Зачем вы мокнете здесь под дождем?
— Про меня, кажется, забыли, — грустно произнесла та.
— Разве можно забыть про такую красавицу? — поразился Кравцов.
— Тот, кто про меня забыл, еще не знает, что я красавица, — улыбнулась девушка.
— Как это? — не понял Сергей.
— Меня пригласили убраться в квартире. Я работаю в одной фирме, это что-то вроде бюро добрых услуг. Вот приехала, а хозяина нет дома. Уже полчаса его дожидаюсь. Ужасно замерзла.
— Нехороший человек этот хозяин. А вам разве обязательно его ждать?
— Обязательно, — грустно вздохнула девушка. — Это ведь мои деньги. На стипендию сейчас не проживешь.
— Это да. А где вы учитесь?
— В медицинском институте.
— Ясно. Знаете что, негоже будущему светилу медицины мерзнуть под дождем. Пойдемте сядем в мою машину и будем вместе дожидаться этого злостного хозяина-грязнулю, — предложил Кравцов.
— Да нет уж, я лучше здесь постою, — недоверчиво ответила девушка.
Сергей понял, что она опасается садиться к незнакомому человеку в машину, поэтому сказал:
— Ну хотите, я отдам вам ключи и вы пойдете греться в мой автомобиль, а я буду стоять здесь?
— Вот что, — решила девушка. — Вы отдадите мне ключи, и мы вместе пойдем греться.
— Согласен.
Молодые люди сели в машину и продолжили беседу там.
— Давайте наконец познакомимся. Меня зовут Сергей. А вас?
— А я Тамара.
Тамара оказалась приятной собеседницей, и Кравцов не заметил, как пролетело время в ожидании Гордеева. Наконец машина Юрия остановилась возле подъезда, из нее вылез Турецкий, нагруженный пакетами со звенящим содержимым. Следом показался и сам Гордеев.
