Сергей Зверев - Ударная волна
– Хрен тебе, а не суд! Таких гнид иногда и оправдывают! – сказал Сергей. И нажал на спусковой крючок.
Длинная очередь размолотила голову главного менеджера компании «Шагрон» вдребезги.
– А он нам еще пригодится, – сказал Полундра сам себе, поднимая с пола ноутбук. Тем временем на палубу высыпали разбуженные стрельбой матросы.
– Эй, папаша, – обратился Сергей к съежившемуся на полу в углу рубки капитану Китингу. – Ты как, добровольно с ними был или силой заставили?
– Силой, силой, – залепетал Китинг.
– Тогда объясни этим ребятам, – Полундра кивнул на матросов, опасливо подходивших к рубке, – что все в порядке, а то я сильно устал. Да тебе они и поверят легче.
– Хорошо, я сейчас, – Китинг стал подниматься.
Глава 38
Капитан Бессонов сидел за столом, уткнувшись лицом в руки. Русский буксир должен был подойти уже часа через два, но думал он сейчас не о себе и не о корабле, а о тех ребятах, которые спасли и его, и корабль, а сами, видимо, погибли. Он надеялся до последней минуты, ждал, что Полундра и Бойко все-таки вернутся. Но прошло уже слишком много времени – в их баллонах уже кончилась дыхательная смесь, это точно. Что же с ними случилось, куда их понесло?! Предчувствия, предупреждения этой американки не оправдались! Ледокол стоит на месте, и ничего ему не делается, а американский корабль уже давно ушел, так что никаких пакостей янки, видимо, не замышляли. Эх, вот понесло же их под воду!
– Павел Сергеевич, может, еще вернутся, – тихо сказал Скурихин. – Мало ли… Этот Полундра такой человек!
– Какой бы он ни был, а дышать ему чем-то надо! – со слезами на глазах отозвался капитан. – Видишь?! – Он постучал пальцем по своим часам. – Все! Час назад дыхательная смесь кончилась у них. Ну, сколько-то можно на остатках продержаться, но никак не час! Получаса и то не продержишься, я же знаю!
В коридоре послышались чьи-то быстрые шаги, и в рубку влетела Анжелина.
– Убирайся! – рявкнул Бессонов, вскакивая с места. Именно ее он винил в смерти Полундры и Бойко. Если бы она их не перепугала своими фантазиями насчет уничтожения корабля, они сейчас были бы живы.
– Послушайте…
– Говорю тебе, убирайся! Видеть тебя не могу!
– Да послушайте вы! Наше китобойное судно обратно идет!
Бессонов не сразу понял, о чем она говорит. Но когда понял, то почувствовал, как к горлу подкатывает комок. Неужели она была права? Зачем они возвращаются?! Он кинулся к рации, но эфир опять был забит помехами.
Скурихин тем временем схватился за подзорную трубу – хоть и старая она была, но приходилась кстати довольно часто. Он всматривался в трубу долго, почти минуту.
– Ну, что там? – не выдержал Бессонов.
– Не пойму, что у них на флагштоке болтается, – отозвался старпом.
– Небось опять Андреевский флаг? – горько усмехнулся Бессонов. Эх, Полундра, Полундра! Как он отлично придумал с этим флагом, который над сейнером поднял, прежде чем на таран идти. Хоть сам Бессонов этого и не видел, но представлял отлично – ему уже про это раз десять рассказывали. А теперь Полундра мертв, и такой штуки ожидать не от кого.
– Не Андреевский, – ответил Скурихин, продолжая всматриваться в приближающееся судно. – Но и не американский, это точно. Хотя какие-то полосы, кажется, есть. Нет, все-таки не американский.
– Ну-ка, дай мне, – Бессонов выхватил трубу из его рук, поднял ее к глазу, всмотрелся в флагшток, который был виден уже прилично. В самом деле, что-то странное. Что за тряпка?
Вдруг капитан опустил подзорную трубу и засмеялся. Он смеялся, а по щекам у него текли слезы.
– Что такое? – спросил Скурихин. – Что там?
– Это тельняшка, – сказал капитан. – Обыкновенная тельняшка.
– Что?!
– А что слышал. Я так понимаю, это работа Сергея. Больше такого устроить просто некому! Он жив!
Бессонов не ошибся. Еще через несколько минут от китобойного судна отвалил катер. В нем был человек – Полундра, в подзорную трубу уже можно было без проблем рассмотреть его лицо.
Вскоре катер ткнулся в борт ледокола.
– Якоря сбросьте! – заорал Полундра, едва увидев сверху знакомые лица.
– Что? – спросил Бессонов.
– Якоря!! Сбросьте их немедленно!!!
Капитан уже успел привыкнуть к тому, что зря Полундра ничего не скажет.
– Сбросить якоря! – приказал он. И матросы кинулись выполнять.
– А Бойко где? – спросил Бессонов, когда Полундра ступил на палубу ледокола.
Сергей помрачнел.
– Погиб, – ответил он. – Но я хорошо за него отплатил!
Бессонов закусил губу – но справился с собой. Время скорби по погибшим еще придет.
– А зачем якоря сбросить велел?
– Сейчас все узнаешь.
Рассказ Полундры длился почти час. Когда он был закончен, на горизонте уже показалось маленькое пятнышко – российский буксир.
– Жалко, что камеры у меня с собой нет, – сказала Анжелина, глядя на Сергея. – Можно было бы такие заключительные кадры сделать!
– Не жалеешь о том, что предупредила нас? – спросил Полундра. – Теперь, наверное, твоей телевизионной карьере конец, какие уж тут кадры.
– Не конец, – уверенно ответила девушка.
– Думаешь, что после произошедшего компания выпустит твой канал из рук?
– Нет. У нее просто сменится руководство, но сама-то она останется, и канал по-прежнему будет собственностью компании. Но за право показать мой репортаж о происшедших здесь событиях многие каналы будут драться. Я еще смогу выбрать, где мне побольше предложат. Так что собственная передача мне теперь гарантирована.
– Ну, рад, что хоть для тебя все окончится хорошо, – усмехнулся Полундра. – Хоть для тебя…
Буксир был уже близко.
Глава 39
Сергей Павлов, одетый в форму, шагал по широкому коридору штаба. Он выглядел выспавшимся, был чисто выбрит, одежда и обувь просто сияли – хоть на плакат такого офицера. Еще бы – вернувшись на берег, он хотел сразу отправиться на доклад к адмиралу Сорокину, но тот категорически приказал ему восемь часов заниматься только собой. Полундра, разумеется, приказ выполнил – такие приказы век бы выполнял, что называется! Впрочем, нет. Это штабным бездельникам их полурастительное существование по душе, а он, настоящий боевой офицер, от такой работы очень быстро заскучал бы.
«Ничего, – усмехнулся Сергей, – пока у меня Сорокин командир, не заскучаю». Он подошел к кабинету местного начальника, где временно расположился Сорокин. Посмотрел на часы – с того момента, как он получил приказ заняться собой, прошло семь часов, пятьдесят девять минут и сорок секунд. Значит, пора. Сергей постучался и вошел.
– Лейтенант Павлов по вашему приказа… – начал он, но адмирал перебил его:
– Брось, Сережа! Без чинов! – Сорокин встал из-за стола, пошел навстречу, протягивая Полундре руку. – Ну, Сережа, теперь ты на человека похож!
– А был на кого похож? – улыбнулся Полундра, отвечая на рукопожатие.
– Не знаю даже, с чем сравнить, – адмирал немного помолчал, лицо его стало серьезным. – Спасибо, Сережа, – сказал он наконец. – Я знал, что ты не подведешь. Хорошо, что в нашем спецназе остались такие, как ты! До тех пор, пока вы есть, жива честь нашего флота и слава Андреевского флага. Ты уж извини меня, что я такие слова говорю – но что ж делать, если это правда!
– Спасибо, Петр Николаевич! – Полундре очень хотелось еще что-нибудь сказать, но он не находил нужных слов. Поэтому заговорил о другом, что, впрочем, его тоже волновало.
– Петр Николаевич, можно вам вопрос один задать?
– Конечно, Сережа, спрашивай.
– Что-нибудь прояснилось с теми арабами? Откуда они взялись, как связаны с американцами?
– Кое-что прояснилось, – кивнул Сорокин. – Пока, конечно информация предварительная, неофициальная, но мы сейчас с тобой неофициально и разговариваем. Так вот, я уже поговорил кое с кем из ГРУ, ну, тоже так, по-дружески, есть у меня там хорошие знакомые. Так вот, террористы были самые настоящие. Но вот на эту акцию их, похоже, навели именно американцы, через своих агентов влияния. Одним из главных среди них был тот, кого ты на американском корабле застрелил.
– А остальные?
– Ну, не все же они в самой операции участвовали. Кто-то ее разрабатывал, а кто-то просто поддержал, когда эту идею обсуждали. В общем, арабы думали, что планируют атаку на США. Что они с помощью нашего ледокола возле одного из прибрежных городков атомный взрыв устроят. Но это был только внешний слой. На самом деле американцы об этой идее знали и использовали арабов втемную. Настоящей целью был именно наш ледокол. Они заранее разведали, где лежит тот транспорт с авиабомбами, и командир террористов должен был над этим местом пройти – разумеется, не без усилий Абу Османа. Транспорт бы подорвали, а о террористах в соответствии с их требованиями мы бы ничего не заявляли к тому моменту. А уж после взрыва любые наши упоминания о захвате судна арабскими боевиками звучали бы просто смешно. Согласен?
