Александр Каменский-Мальцев - Лёшка-"студент"
— А может, сами съездим? — умоляюще глядя на отца, предложил мальчик.
— Да нет, — улыбнувшись, ответил Ковалев. — Пока туда доедем… Быстрее будет, если они привезут. Макс, запиши номер машины, сюда их не пустят. Здесь особый район. К вахте пешком сходим.
— Хорошо, — ответил Макс. — Это отель? — спросил он в трубку.
Через час они сидели у теплого камина, сжимая в руках стаканы с коктейлем. Костя устроился на ковре и знакомил нового члена семьи с одним из обитателей дома.
— Жук! — говорил Костя, прижимая к себе лохматую тяжелую голову собаки одной рукой, а другой почесывая живот тигренка. — Это тигр, но пока он еще тигренок, значит — малыш. Ты его должен любить, не давать в обиду и сам не обижать, когда он нечаянно сделает тебе больно…
Макс зачарованно смотрел на мальчика.
— А что, собака понимает его? — недоверчиво спросил Макс.
— Понимает.
— Не может быть!
— Может, Макс, может. Их с Жуком в лаборатории изучают, пытаются нащупать волны, с помощью которых передается мысль. Пробовали в клетку поместить, куда радиоволны не проходят, все равно они друг друга слышат! Кстати, и я с Костей так же общаюсь! — похвастался Ковалев.
Вера гордо посмотрела на Макса, мол, знай наших! Она ощущала свою причастность к уникальным способностям мальчика и гордилась им.
А собака потянулась к тигренку, развалившемуся на ковре, понюхала его и тихонько лизнула. Тигренок недовольно заурчал. Костя засмеялся. Собака тяжело вздохнула и легла рядом с тигренком.
— Это правда про компактную бомбу? — неожиданно спросил Ковалев.
— Правда, Леша, правда… — тихо ответил Макс. — Может, пройдем туда, где можно покурить?
— Костя! — строго сказала Вера, поднимаясь с кресла. — Пора спать! — она поставила перед мужчинами пепельницу.
— Ну, мама!.. — умоляюще сказал Костя.
— Друзей можешь взять в свою комнату, но играть с ними не больше получаса! — сказала Вера. — Давай, дуй отсюда, а то передумаю! — она улыбалась.
Костя взял тигренка на руки и поднялся с ковра. Собака мгновенно вскочила. Они вместе отправились наверх. Вера тоже вышла из комнаты.
— Отличный у тебя сын! — сказал Макс, поднимая стакан. — За него!
Ковалев отпил глоток и поставил стакан на столик. Достал сигарету и закурил.
— Кроме тебя, никто не сможет найти террористов, прежде чем они взорвут эту бомбу, — сказал Макс очень серьезно. В голосе его была грусть.
— Ты знаешь о том, что год назад на меня было подготовлено очередное покушение? — спросил Ковалев.
— Знаю.
— И знаешь, что это были русские?
— Знаю. Догадываюсь, и почему…
— Почему?
— Потому что кто-то из тех, кого кодировал ты, сейчас занимает высокий пост.
— Правильно. И знаешь какой?
— Нет. А ты знаешь?
— Знаю. Мне показывали фотографии всех членов правительства и заместителей министров…
— А почему ты не сказал кто? — удивился Макс. — Я же читал отчет об опознании!.. Почему ты не назвал его?
— Потому, что это было в той стране! — веско выговорил Ковалев и повторил с силой: — В той!!! Это было тогда!.. Сейчас я живу здесь, и никому нет дела, что происходит с людьми, закодированными в моей стране, пусть бывшей! Заметь это!.. Я забыл свою прошлую жизнь, тем более, что и жизни-то не было… Это их дело, не наше!!!
— Бомбу, про которую мы говорили, можно поместить на модель самолета, знаешь, в магазинах для детей такие продают… — тихо сказал Макс. — А если учесть, что заговорщики во всех бедах России считают виновной Америку, можно предположить и взрыв Капитолия…
— Блажь! — резко ответил Ковалев.
— Может быть… Но если взорвут всего лишь американское посольство, одно это может означать прекращение всяких контактов не только Америки с Россией, но и всей Европы. Дело слишком скандальное… Департамент иностранных дел негласно отдал приказ о частичной эвакуации посольства в Москве.
Ковалев молчал.
— Слушай, а почему вы второго ребенка не заведете? — решил сменить тему Макс.
— Не получается… У Веры после стрессов что-то там нарушилось… Она же столько раз меня хоронила!
— Жаль…
Они молча выпили.
— Подумай, Леша! — тихо попросил Макс. — Если бы я мог это сделать, я бы не задумываясь поехал в Россию. Только от меня там мало толку…
— Да я ненавижу эту страну! — Ковалев поставил стакан так резко, что жидкость выплеснулась на полированную поверхность стола, и вскочил. — Не-на-ви-жу!!! — яростно выговорил он. — Что я там видел хорошего?! Да ничего! И не потому, что я сидел в тюрьме, нет! Ты спроси Веру, видела ли она что-то хорошее? Спроси!!! — он вдавил сигарету в пепельницу. — Страна рабов, страна нищеты и подлости! Ты давно там был? Так съезди, спустись в метро, и если увидишь смеющееся лицо, считай, что тебе крупно повезло! Там все ненавидят друг друга!.. Все — всех!
— Она, страна наша, такой и останется, если ты не захочешь помочь ей… — тихо сказал Макс. — А может, станет еще хуже…
— Наплевать! — яростно выговорил Ковалев, снова садясь в кресло. — Наплевать и растереть!
Он вытащил из пачки новую сигарету и закурил, глядя ненавидящими глазами в стену рядом с Максом. Макс протянул руку к бутылке и наполнил стаканы.
— О чем беседа? — весело спросила Вера, входя в комнату. — Эй, ребята, вы случайно не поругались? — она присела на подлокотник кресла и потрепала волосы мужа. — А у меня пирог готов… — сказала она.
— Ей ни слова! — успел шепнуть Максу Ковалев.
— Значит, вы сидите в уголке и молчите, а если он начинает врать, кашляете, — сказал Кириллов. — Так?
— А если он будет врать постоянно? — улыбнувшись, спросил Ковалев. — Что мне, чахотку изображать?
— Ну, надеюсь, этого не будет… — неуверенно произнес министр обороны.
Лешка вдруг остро почувствовал, что от министра, главного военачальника страны, прямо несет тревогой, настолько тот волновался.
Министр до сих пор молчал, и это была его первая фраза за полчаса беседы. Он очень боялся, и боялся именно Ковалева.
— А вы ошибиться не можете? — спросил министр.
— Нет! — твердо ответил Ковалев.
— Никогда? — не поверил маршал.
— Могу, — ответил Лешка, уперев свой тяжелый взгляд в переносицу министра. — Но крайне редко! Скажите, вы знаете, кто из ваших подчиненных подвергался воздействию психотропов?
— Все, кто служил в Афганистане… — ни на секунду не задумавшись, ответил министр. — В том числе и я.
— Вы уверены, что вы не закодированы? — спросил Лешка и почувствовал, как министр испугался еще больше.
— Вы что, решили с меня начать свои эксперименты? — жалко улыбнувшись, спросил министр.
Он уже ощутил силу человека, сидящего перед ним, и понимая, что не сможет отвести в сторону свой взгляд, даже не пытался скрыть страх.
— Да нет, что вы! — пришел министру на помощь Кириллов.
Ковалев отвернулся. Министр достал из кармана платок и вытер мокрый лоб.
— Значит, начнем с тех генералов, кто знал о существовании «красной ртути», — подал голос Каверзнев. — Потом проверки тех, кто бывал в Серпухове?
— Хорошо, — сказал Кириллов. — Это, пожалуй, самое разумное.
— Я свободен? — спросил министр.
— Да, конечно! — ответил Кириллов и встал, протягивая министру руку.
— Значит, я им звоню и говорю, что их вызывают к помощнику президента, не вдаваясь в суть? — еще раз уточнил министр.
— Да, — ответил Кириллов.
Министр пожал Кириллову руку и вышел. Ковалев проводил его долгим взглядом.
— Он знает, кто я? — спросил Ковалев.
— Да, — ответил Кириллов. — Всего знают семь человек. Министр безопасности и министр внутренних дел не знают.
— Понятно… — сказал Ковалев. — От них утечку вы допускаете… Ну что ж, начнем?
— Да, пожалуй…
Ковалев пересел в угол, где в полумраке спрятали кресла для него и Каверзнева.
Кириллов наклонился к микрофону.
— Пригласите генерала Гурова, — сказал он.
Странно, но Лешка почти не волновался, выходя из самолета, приземлившегося в России. Он чуть нервничал, когда стюардесса объявила, что самолет пересек границу, а потом… Он равнодушно смотрел на серое здание аэропорта с яркими огнями, как во время празднества, на черные «волги» и правительственную «чайку», встречавшие его и Каверзнева у трапа, прищурясь, вглядывался в лица нескольких мужчин в штатском, стоявших у открытых дверей машин, и молча, не проронив ни слова, спустился он на русскую землю.
Машины, изредка завывая сиренами, проехали мимо замерших бронетранспортеров и танков, пронеслись по пустынному ночному городу мимо серых унылых домов и въехали в лес.
— Нас решили поселить на правительственной даче, — сказал Каверзнев. — Там, кроме нас с тобой, будут находиться трое. Все предупреждены, что без разрешения входить в комнаты не имеют права. А с утра нас ждет помощник президента Кириллов.
