Андрей Поповский - первый раунд
— Сделаны в Турции, если ты об этом.
— Где они сделаны, я знаю. У вас они откуда? — Амир, затянувшись сигаретой, пристально посмотрел на Марика, который спокойно выдержал этот изучающий взгляд.
— Это товар нашего хорошего знакомого. Мы ему помогаем в реализации, — ответил за Марика Егор, чтобы немного сгладить затянувшееся молчание.
— Значит, вы посредники, — Амир искоса посмотрев на Егора, картинно выпустил клубы дыма изо рта и откинулся на спинку своего стула.
— Мы имеем все полномочия по продаже, — сцепив пальцы, положил руки на стол Егор.
— Ну а товар у кого находится? — вмешался в разговор парень в темных очках, сидевший слева от Амира.
— Часть у нас, а основной объем — на складе, в надежном месте, — Марик повернулся к спросившему. — А к чему тебе столько подробностей?
Амир покровительственно улыбнулся.
— Ты не напрягайся, просто мы хотим понять, насколько вы серьезные люди, стоит ли иметь с вами дело. Вы сами видели эти сигареты? Я имею в виду всю партию. Они действительно есть в природе?
— Да, мы видели всю партию своими глазами.
— Хорошо, тогда к делу. Ваша цена?
— Все зависит от партии. Если возьмешь коробку, то это будет одна цена, десяток коробок — совсем другая.
— Мне нужно коробов четыреста-пятьсот.
Егор с Мариком переглянулись. Продав пятьсот коробов, они сразу набирали сумму, необходимую для запуска своих проектов.
— Для такого количества цена будет двести долларов за коробку, — заявил Марик.
Это была оптовая цена всей партии, объявленная им Асланом.
— Э, так не пойдет, — Амир снова затянулся ярко вспыхнувшей сигаретой. — Сам посуди, неизвестные сигареты, большой объем, а ты ломишь такую завышенную цену.
— Амир, цена вполне нормальная, — Марик улыбнулся, глядя собеседнику в глаза. — И ты это знаешь. Если ты действительно имеешь серьезные намерения, то я могу сейчас отсюда позвонить и поговорить с хозяином товара о скидке, но это будет только на партию не менее пятисот коробок.
— Звони.
Марик вышел из-за стола и подошел к бару. Переговорив с официантом, он вышел с ним в служебное помещение, туда где находился телефон. Егор остался за столом и спокойно сидел, не обращая внимания на оценивающие взгляды, которые кидали на него соседи по столу. Тем временем официант принес две порции шашлыка и поставил их напротив Егора и места за столом, которое занимал Марик, вышедший позвонить.
— Послушай, друг, что ты не кушаешь и сидишь такой скромный? — Амир широким жестом обвел стол. — Ешь все, что видишь на этом столе. Считай, что ты у меня в гостях, а в гостях не покушать — это обида для хозяина.
— Спасибо, Амир. Глядя на вас, я и вправду проголодался, — Егор вгрызся зубами в горячее сочное мясо.
Через несколько минут к столику вернулся Марик.
— Я поговорил с хозяином товара. Окончательная цена — сто девяносто долларов за коробку, при условии, что ты берешь не менее пятисот коробов разом.
Амир неторопливо прожевал кусок мяса, а потом протянул руку Марику.
— Согласен. Когда можно будет забрать товар?
— Да хоть завтра. Приедем на склад — сам все посмотришь, оценишь и забирай, пожалуйста. Расчет будет на складе, при получении.
— Хорошо. Мне нужно будет несколько дней, чтобы собрать деньги. Вот тебе мой телефон, если что, звони, — он потянул ему белый прямоугольник визитки с затейливыми узорами.
— Не вопрос. Как будешь готов, сообщи, — Марик положил на стол простой листик со своим домашним телефоном. — Ну все, сейчас нам надо бежать. Будем ждать твоего звонка.
Друзья, попрощавшись с кабардинцами, вышли из кафе.
— Блин, Марик, хоть бы дал шашлык доесть. У меня целый день во рту маковой росинки не было, — пожаловался Егор.
— Не фиг рассиживаться. Давай к пацанам съездим, а там вместе покумекаем, как все грамотно обставить, чтобы нас Аслан с его дядей не кинули.
— А что он может? — поинтересовался Егор.
— Да запросто. Мы сведем их с Амиром, они договорятся, и мы ни комиссионных за продажу сигарет не получим, ни денег на наше кафе не увидим.
Марик подняв руку остановил частника, и наклонившись к открытому окну назвал адрес.
— Шеф, нам на площадь восьми яиц.
Площадью восьми яиц в городе называли самое начало улицы Ноя Буачидзе, ныне переименованной проспект Коста. Там, около здания районной администрации, стоял памятник — два всадника на горячих жеребцах. То, что это были именно жеребцы, а не кобылы, видно было издали невооруженным взглядом. Так, что если вдуматься и учесть всадников, то народное название площади совсем не грешило против истины. Рядом с площадью стояла пятиэтажка, в которой жили Марат и Казик. Выйдя из машины, друзья зашли в первый подъезд и позвонили в дверь квартиры, в которой жил Марат. Им открыла его сестра Лена — семнадцатилетняя стройная черноволосая девушка.
— Проходите. Марат с Казиком в большой комнате в нарды играют.
В большой комнате шла азартная игра. Марат проигрывал и отчаянно тряс кубики в зажатом кулаке. Казик запер его «в доме», и для того чтобы выйти на свободное поле, ему обязательно была нужна шестерка.
— Дай мне шесть, шесть, ну дай мне шесть, шесть, — Марат подул в кулак и кинул кубики на доску.
Выпало четыре три, а значит, выход для него был все так же закрыт. Огорченый Марат громко выдохнул.
— Блин ну что ж мне так невезет сегодня-то а?
— А вот хрен тебе, а не шестерку. Сиди в сортире! — злорадно ответил ему Кес, беря двумя пальцами кубики для броска.
— Здорово, пацаны, тут у нас вроде покупатель нашелся на пятьсот коробов, — Марик прямо от дверей начал вводить товарищей в курс дела.
Парни, сидевшие на диване, забыв о своей игре, с интересом повернулись к вошедшим товарищам.
— Расклад такой, — продолжил Марик. — Есть покупатель, он берет сразу пятьсот коробов по сто девяносто долларов за коробку. Цену я с Асланом обсудил, он дал добро. Покупатель в течение нескольких дней должен собрать деньги и мне позвонить. Расчет будет на складе, после получения товара.
— Здорово! — вскочил с дивана Марат. — Значит, сейчас все завертится и с вашим кафе, и с нашим автосервисом.
— А я не стал бы так радоваться, — Марик сел в пустующее кресло. — Аслан нам уже много чего обещал, а в итоге все выходило по-другому. Поэтому пусть он даст нам гарантии. Во-первых, что они не кинут нас с комиссионными пятью процентами за продажу, во-вторых, что они не кинут нас с деньгами, обещанными на развитие наших проектов. В этой ситуации нам нужно выступать единым фронтом, чтобы добиться своего. Как вы на это смотрите?
— Я согласен, — сказал Марат.
— Согласен, — кивнул Казик.
— Присоединяюсь, — добавил Егор.
— Ну и я, естественно, за, — Марик деловито потер руки. — А теперь давайте обсудим наши планы…
На следующий день вся четверка с самого утра разъезжала по году, собирая деньги за сигареты, отданные на реализацию. К вечеру они собрались вместе и на «Ниве» Марата рванули к дому Аслана, чтобы отдать ему собранную наличность. Когда они вошли в квартиру и после нескольких минут ничего не значащего разговора передали деньги, Аслан, как будто что-то вспомнив, сказал им:
— Ах да, сегодня днем мне позвонил дядя и сказал, что он передумал насчет сигарет. У него наклевывается другой покупатель, и если ваш Амир хочет брать сигареты, то цена теперь будет двести пятьдесят долларов за коробку.
— Да ты охренел! — ошарашенный новостью Марик возбужденно вскочил с дивана и нервно забегал по комнате. — Я же вчера с человеком оговорил цену, позвонил тебе. Ты дал согласие. Ты пойми, я с ним ударил по рукам, то есть грузанулся по полной, а теперь вы с дядей врубили заднюю. Аслан, ты понимаешь, что это самая настоящая подстава с вашей стороны?
— Да какая там подстава? — Аслан, сидя в кресле, закинул ногу на ногу. — Вчера была одна цена, сегодня — другая, это же просто бизнес. И что ты так печешься за этого покупателя он тебе что брат родной что-ли? Ну не купит он — значит купит кто-то другой, вот и весь сказ.
— А то, дорогой наш Асланчик, — вмешался в разговор Егор. — Что вчера мы загрузились перед людьми, оговорив с ними цену, и теперь они собирают деньги, чтобы взять весь товар. А мы, по вашей милости, им скажем: «Извините, но сегодня уже дороже». Да они с легкостью могут предъявить нам за такие вещи и будут совершенно правы.
