Владимир Колычев - Не жалею, не зову, не плачу
– Почему ты ее отпустил?
– Потому что я не виноват в смерти ее мужа.
– Виновата я. И ты ей это объяснил.
– Нет. Про тебя я ничего не говорил… Да она бы и не поверила… Ты хоть сама знаешь, за что убила Мишку?
– Знаю.
– Ты чудовище.
– Такое же, как и ты.
– Но я Мишку никогда не любил.
– А я любила. А от любви до ненависти один шаг…
– Неправда, ты его и сейчас любишь.
– Это не любовь, это тесный галстук на шее… Я места себе не находила, а он с этой был. Трое детей, крепкая семья… Ненавижу!
– Стерва ты.
– Да, стерва. Но потому что с тобой, а не с ним…
– Ты в этом уверена?
– Нет… Я его не убивала. Это все Кирилл…
У Лизы был такой растерянно-сокрушенный вид, как будто до нее только что дошло, какое злодеяние она совершила.
– Нет, это все ты… Ослабила галстук?
– Да… Мне действительно стало легче дышать… Но сейчас я снова задыхаюсь… Ты не думай, это пройдет…
– Я знаю, – язвительно усмехнулся Олег. – Душа у тебя двухкамерная, с мощной морозилкой…
Взгляд ее заледенел, краска схлынула со щек, губы скривила презрительная ухмылка.
– Ты ничем не лучше меня.
– Знаю… Но я давно уже никого не убивал. С тех пор, как освободился…
Тома была права, он действительно получил срок по минимуму. Мог бы попасть под высшую меру наказания, если бы Генка Возников смог докопаться до всей правды, но доказать он смог только один эпизод из множества. За организацию убийства прокурор просил пятнадцать лет, но купленный судья снизил меру наказания до пяти лет… На Генку Возникова Олег не в обиде. Человек делал свое дело. И на Мишку злился недолго. Парень всего лишь защищался. К тому же он, а не кто-то другой смог призвать его к покаянию…
За пять лет, что он провел за решеткой, Лиза многого добилась. Во-первых, она умудрилась вывести его часть бизнеса из трясины бандитской группировки, на которую он когда-то работал. Во-вторых, расширила его, вышла на новый уровень развития… Три года после зоны Олег тупо приходил в себя – не работал, целыми днями валялся на диване, наслаждаясь тишиной и свободой. А за это время Лиза совершила такой скачок, о котором он и мечтать не мог. Когда он заявил, что не прочь заняться делом, она сбросила ему с барского плеча еле живой после дефолта и выкупленный ею за бесценок банк. За несколько лет он вывел его на ведущие позиции, но это был мизерный успех по сравнению с тем, чего добилась Лиза. Банк его как был, так и остался в структуре полностью подконтрольного ей холдинга. И сам Олег остался беспомощным придатком госпожи Лазаревой. Во всяком случае, Лиза думала именно так, поэтому не принимала Олега всерьез. А зря…
– А зачем тебе кого-то убивать, если со мной ты как сыр в масле катаешься? – пренебрежительно усмехнулась она. – Я, а не ты ведешь борьбу за существование…
– Но тем не менее Тома собиралась убить меня, а не тебя…
– Да, но теперь она собирается убить меня.
– Вздор.
– Вся наша с тобой жизнь – сплошной вздор.
– За что боролся, на то и напоролся… Только не думай, что тебе удастся исправить ошибку. Я тебе не кукла, которую можно выбросить на свалку…
– Я и не собираюсь. Меня устраивает моя жизнь…
– Тогда зачем тебе нужен яд?
– Какой яд?
– Который должен достать для тебя Белоровский.
– Не знаю я ничего.
– Знаешь. Он заказал курарин. Смертельный яд, который не оставляет следов в организме…
– Белоровский заказал?
– Да. Заказал и, возможно, уже получил. Правда, тебе еще не передал…
– И не передаст. Он Тому хочет отравить, свою сестру… Ну не идиот!
Когда-то Олег помог этому человеку подняться. В угоду своему чахлому в то время банку и с прицелом на то, что этот человек окажется полезным. Но пока толку от него мало. Да и проблема еще обозначилась… И надо было намекать ему на смерть по естественным причинам. Хотел держать события под контролем, но не вышло… Как бы теперь эта история боком для него не вышла.
– Мне надо позвонить.
Возможно, еще не поздно остановить зарвавшегося придурка.
Глава 14
Михаил чувствовал себя неважно… Он спустился с небес для того, чтобы остановить жену, пока она не наделала глупостей. Спустился с небес на самолете, рейсом Владивосток – Москва… Сам по себе перелет прошел удачно, но перепад давлений разбередил незажившую рану. Ему стоило сил, чтобы получить вещи в багажном отделении, взять такси.
Из машины он позвонил Томе на мобильник, хотя знал, что телефон ее отключен. Но, как оказалось, он не зря набирал ее номер. Тома ответила ему… Как выяснилось, сначала она отказалась от своих страшных намерений, а только затем включила телефон. И он смог достучаться до нее – убедил, что не надо убивать Олега. Все зло не уничтожить – ни добром, ни другим злом. И не бороться с ним надо, а избегать его. Россия большая, и в ней полно раздольных мест, где можно жить спокойно… Тома и сама это понимала. Поэтому легко согласилась отказаться от своей бессмысленной затеи…
Михаил спешил к ней, а она ждала его. Скоро они снова будут вместе…
Не убил его киллер. Ранение оказалось тяжелым, но не смертельным… Первой опомнилась дочь. Увидев остановившуюся возле кафе машину милиции, бросилась к ней, рассказала, что происходит на маяке. Прибывшие на место милиционеры решили, что Михаил мертв. Вызвали «Скорую», обследовали место, нашли фотокамеру киллера, сделали массу снимков. Это потом уже, после того, как Михаилу сделали операцию, Тома объяснила милиционерам, что на мужа покушался профессиональный киллер, уговорила их инсценировать его смерть. И прибывших журналистов убедила в том, что от этого зависит дальнейшая участь Михаила… Она сделала все как надо. Но не остановилась на достигнутом. Тома отправилась в Москву, чтобы наказать и вывести из игры Олега. Михаилу ничего не оставалось, как сбежать из больницы и отправиться за ней… И зачем только надо было притворяться покойником?…
Тома сказала, где можно ее найти, да он и сам собирался ехать к ней в квартиру на Тверской. Туда и привез его таксист. Михаил рассчитался, с трудом выбрался из машины; пошатнувшись, направился к дому.
Он еле держался на ногах, но все же обратил внимание на белую «десятку» с милицейскими номерами. Но это ничего не значило, мало ли кто живет в этом доме… Но дверь в квартиру была нараспашку. На площадке стоял и курил человек в серой клетчатой рубашке. Он даже не шелохнулся, увидев Михаила, но цепко ухватился за него внимательным взглядом. А потом вдруг оказался у него за спиной, контролируя движения.
Из комнаты ему навстречу вышел мужчина, которого Михаил не мог не узнать.
– Генка?
Да, это был Генка Возников собственной персоной… И страх накатил на Михаила, и радость в душе шелохнулась. А перед глазами запульсировали красные восклицательные знаки. «Тревога! Тревога!..»
– Мишка?… Ну, здравствуй, Трохин! – напряженно улыбнулся Генка.
– Э-э, а что ты здесь делаешь?
– Труп у нас, Трохин, труп…
– Тамара?
Михаилу пришлось опереться спиной о стену, чтобы не упасть.
– Да, Трохин, покушались на нее.
– Кто?
– Брат родной… Только что вынули его…
– Откуда?
– Из петли… Чуть-чуть не успели…
– Он что, повесился?
– Да, на собственном ремне. И очень грамотно. Перелом шейных позвонков, немедленная смерть… Сам сестру отравил. Сам же себя за это и наказал…
– Как отравил?
– Да так и отравил… Пошли.
Генка провел Михаила в спальню, где на кровати, поверх покрывала, свернувшись калачиком, лежала Тома.
– Что с ней?
– Ничего, спит… К нам в управление обратилась гражданка Коваленко, сообщила, что ее любовник готовит покушение на жену. Красивая баба и умная. Поняла, что Егор Белоровский втягивает ее в авантюру. В общем, он попросил ее достать ему яд, а она принесла ему обычное безобидное снотворное. Тамара твоя заснула, а он, не разобравшись, в петлю. Пока мы дверь вскрывали, он и зажмурился…
– А Тамара?
– Говорю же, спит. С поличным хотели его взять. Провели бы экспертизу, выявили бы снотворное, приобщили бы это как улику… Но не будет этого. Белоровский сам себя наказал… Такие вот казусы бывают в нашей работе…
– Да, казусов хватает, – обессиленно опустившись на стул, тихо сказал Михаил.
– Что с тобой? – внимательно смотрел на него Генка. – Лица на тебе нет.
– Бандитская пуля.
– А если серьезно?
– Если серьезно, то киллерская… Охотились на меня…
– Я смотрел по ТВ, как ты двух отморозков пристрелил.
– А как меня самого убили, не видел. Потому что местное ТВ было… Но не убили меня. Жив я. Только в легких дырка… А мог погибнуть. Потому что засветился. На том самом ТВ, о котором ты говоришь… Заказали меня.
– Кто?
– Вот я и думаю кто.
– Лазарев?
– Ну, вот видишь, ты сам это сказал…
– Не знаю, не знаю… Лазарев давно уже остепенился. Он сейчас банкир, без явного криминала… Срок отмотал. Мало дали, но ему, кажется, хватило… А может, и не хватило… Он только что звонил.
