Виктор Доренко - Золото Рейха
Подоспела полиция и, недолго думая, забрала всех четверых: двух бандитов, Феликса и Цепа. Вся в холодном поту, Марина села за руль джипа. Прав у нее не было, водила она машину плохо, садилась за руль всего несколько раз в жизни, но слава Богу и мучившемуся с непонятливой ученицей Феликсу, два из них пришлись именно на этот «Лендровер».
Чудом развернувшись на узкой дороге, Марина поехала следом за полицейской машиной, благо та шла со включенной мигалкой.
Все уладилось на удивление быстро: подействовал австрийский паспорт. Феликса отпустили, даже извинились перед ним. Колчанов настоял на том, чтобы отпустили и Цепа.
Граница осталась позади, и Феликс от радости чуть не вскрикнул, увидев через пару часов указатель со стрелкой: поворот на Бобруйск.
Глава восемнадцатая
После всех приключений, которые выпали на долю Феликса и Марины во время путешествия по дорогам Австрии, Словакии и Польши, белорусский Бобруйск поразил их удивительной провинциальной тишиной. Здесь, казалось, жизнь остановилась, никто никуда не спешит и никому ничего не нужно. В гостинице, где Колчанов и Марина сняли самый лучший номер, двухместный люкс, как и положено летом, не было горячей воды. Девушку это, естественно, разозлило, а Феликс только посмеялся.
— Марина, а ты знаешь, кто любит мыться? — спросил он.
— Нет, не знаю, — буркнула его спутница.
— Мыться любят ленивые люди.
— Это еще почему? — огрызнулась девушка.
— А потому, что им лень чесаться, — расхохотался Феликс.
— Дурак ты, боцман, и шутки у тебя дурацкие! — вконец вышла из себя Марина,
— Почему? Как раз горячей воды нет, а холодной ты, видимо, мыться не привыкла.
— Привыкла, обойдусь, — сказала девушка, направляясь в ванную.
Она надолго ее оккупировала: как ни странно, на задворках бывшего Советского Союза в отличие от цивилизованной Вены на дверях в местах общего пользования имелись крючки. Когда Марина наконец вышла, Феликс лежал на диване и смотрел телевизор.
— С легким паром, — сказал он абсолютно серьезным голосом.
— Пошел ты к черту, Феликс! — разозлилась девушка. — Тоже мне остряк-самоучка. Пара там не было вообще ни грамма. Разве что от моего дыхания.
— Ну что ж, тогда посмотри телевизор, выпей пива. Оно в холодильнике.
— Я хочу есть, — сказала Марина.
— После того как я приму душ, мы поужинаем. А затем прогуляемся по городу.
— А зачем мы будем здесь гулять? Почему мы не едем дальше?
— Потому что мне так хочется.
— А мне нет. — Марина, видимо, решила во всем противоречить своему спутнику, и это ей вполне удавалось.
Феликса такое поведение ничуть не злило, наоборот, приводило в доброе расположение духа. Он заметил, что ему нравится поддразнивать Марину по поводу и без повода, глупо острить, задавать дурацкие вопросы. От этого она начинала так забавно надувать губки и злиться…
— Интересно, а ты можешь на меня броситься и расцарапать лицо ногтями? — спросил Колчанов.
— Да, могу, если ты не прекратишь говорить глупости, — не осталась в долгу девушка.
— Это не глупости. Когда я на тебя смотрю, то мне кажется, ты готова на меня броситься и впиться зубами мне в шею.
— Больно надо, — огрызнулась Марина и надолго отвернулась к окну.
В конце концов путешественники бросили пререкаться и отправились гулять по провинциальному Бобруйску. Феликс упорно вел девушку к крепости, а она, следуя избранной тактике, упиралась руками и ногами.
— Да не хочу я смотреть никакие крепости! — чуть ли не на всю улицу возмущалась Марина. — Мне все это неинтересно. Архитектурой и памятниками после Вены сыта по горло. Ты мне лучше панельные пятиэтажки покажи.
— А что же ты хочешь, кроме архитектуры?
— Я хочу ужинать.
— Ну вот сходим в крепость, а потом я поведу тебя в самый дорогой ресторан. И там мы поужинаем.
— Ладно, пойдем, я согласна. Только скорее.
— А вот когда ты на все соглашаешься, ты мне нравишься меньше.
— А как я тебе нравлюсь?
Феликс пожал плечами, но этот неопределенный жест говорил куда больше, нежели красноречивое признание.
* * *Три дня, проведенные путешественниками в Бобруйске, дали Феликсу очень многое. Он несколько раз побывал на территории крепости, где сейчас находилась танковая воинская часть. То, что он увидел, его глубоко поразило. На территории части в соответствии с международными договорами уничтожалась бронетехника. Там стояло множество разрезанных, искореженных танков без башен и без гусениц. А те, у которых имелись башни, военные умельцы-добровольцы в погонах довели до такой кондиции, что пользоваться всей этой техникой не было никакой возможности.
Естественно, проникал Феликс на территорию Бобруйской крепости, принадлежавшей военной части, нелегальным путем. Он познакомился с одним отставным капитаном по фамилии Сапунов, представившись ему ученым-археологом, выходцем из России, сейчас живущим в Австрии. Своего нового приятеля Феликс пригласил в ресторан. Щедрый стол и разливанное море водки «Абсолют» тронули офицерское сердце.
Разомлевший капитан обнимал за плечо Феликса и, заглядывая ему в глаза своими заплывшими жиром глазенками, то и дело повторял:
— Ноу проблем, гутен морген! Все что хочешь! Все что надо на территории этой сраной части может стать твоим. Только плати. А я тебе скажу, кому платить и сколько мне отстегивать.
— Понял, — отвечал Феликс Колчанов, подливая в рюмку кристально прозрачной жидкости с божественным запахом смородины.
— Надо будет малость полковнику сунуть и одному капитану, — инструктировал отставник.
— Тебе? — хлопнув по плечу Сапунова, поинтересовался Феликс.
— Ну и мне, конечно, тоже. Послушай, — капитан подался вперед и буквально вцепился в плечо Феликса, — есть классный способ заработать денежки. И немалые!
— И что же это за способ? — осведомился Феликс.
— Способ очень простой. Знаешь, когда немцы отступали, ну, когда их взяли в «котел» в конце июня сорок четвертого, вот примерно в эти же дни… Операция «Багратион», слыхал? Немцы сюда стянули столько войск, а наши их бомбили и бомбили… Так что фашистам пришлось хоронить своих прямо на территории крепости.
— Ну и? Что-то я не врубаюсь.
— А очень просто, — трезвея буквально на глазах, пробормотал капитан Сапунов, — очень даже просто. Надо будет всего лишь выкопать останки немцев, а затем продать их в Германию. Ведь они своих выкупят.
— Ну ты и даешь, капитан! — заулыбался Феликс. — На кой черт немцам кости, черепа?
— Как это на «кой черт»? — буквально разъярился капитан Сапунов. — Да я вижу, ты ничего в этом деле не смыслишь!
— Может быть, и не смыслю. Поясни. Капитан взял рюмку с водкой, залпом осушил ее, закусил балыком, вытер салфеткой рот и быстро заговорил:
— Так вот, немцы за каждый череп, за каждый медальон с номером и фамилией убитого отвалят хорошие бабки.
— Хорошие — это сколько?
— Ну, марок пятьсот за каждого. А их там тысячи, представляешь? Вот если бы ты, Феликс, смог организовать дело там, в Германии или в своей Австрии, то мы с тобой стали бы миллионерами. А вообще, что тебя, собственно, интересует на территории крепости?
— Знаешь, капитан, меня интересует сама крепость. Моя страсть — архитектура. Я изучаю всевозможные ходы, подземные коммуникации, ну и все такое прочее. Пишу книгу о крепостях, построенных на территории Европы.
— Ишь ты! И что, за это хорошо платят?
— Нет, платят за это не очень хорошо, мне просто интересно.
— Вот чудак человек! Хотя, если хочешь, я принесу тебе планы Бобруйской крепости, они есть в нашем инженерном отделе. Там же указана вся сантехника, проводка, короче, все, что тебя интересует. Обойдется тебе это… сам понимаешь, документы секретные, но секреты прошлого века.
— Нет, меня интересуют подвалы.
— Там и подвалы, — хлопнув себя кулаком по колену, пробормотал капитан Сапунов.
— Вот они меня и интересуют. Я, в общем-то, хотел бы их осмотреть.
— Как это осмотреть? — спросил заплетающимся языком вконец захмелевший офицер. — Как осмотреть?
— Как все смотрят. Пройтись по ним, сделать замеры, нанести на карту. Все, как у нас, археологов, положено, чтобы у меня были точные чертежи.
— А зачем мерить? Давай две сотни баксов, и завтра все планы коммуникаций будут у тебя.
— Что ж, договорились, — небрежно кивнул Феликс, понимая, что этот за деньги продаст родную мать, не то что какие-то планы не нужной теперь никому крепости.
Застолье затянулось за полночь, и все было бы ничего, если бы не стал капитан по всей солдафонской программе приставать к Марине, которая ужинала вместе с ними. Вначале ей это даже нравилось, но вскоре ее лицо стало покрываться красными пятнами.
— Капитан, послушай, не трогай эту девушку! — наконец решил унять наглеца Феликс. — Она моя невеста.
