Ник Найт - Иллюзия вины
— Что?! Что ты от меня хочешь?! — почти закричал он, давая понять, что в некоторой степени мне все же удалось достучаться до него.
— Понять человека, с которым мне приходится работать. Понять, какого черта один из лучших агентов ФБР, коим ты являешься на бумаге, вытворяет такую херню в реальности. Я вообще не понимаю, как тебя в Лос-Анджелесе держат.
— Я… я не знаю… не знаю, как тебе это объяснить, — с трудом он выдавил из себя.
— Скажи мне, ты понимаешь, что из-за тебя может погибнуть невинная девушка? Это ты понимаешь?
— Понимаю.
— Я уяснил уже, тебе плевать на то, что будет с тобой, но тебе есть хоть какое-то дело до человека, который может из-за тебя умереть?
— Да… думаю есть.
— Ты можешь хоть ради нее попытаться объяснить мне какого хрена с тобой не так? Если она завтра умрет, то я хочу знать, ради чего она получила эту пулю вместо тебя. Райан, я тебе клянусь, если она не выживет, я сделаю все чтобы засадить тебя и надолго. И если Хауэр тебе не отшиб все мозги сегодня, ты должен понимать, насколько легко мне это будет сделать. Райан, я могу превратить твою жизнь в ад и я, черт возьми, сделаю это!
— Да и я так в этом гребаном аду уже несколько лет! — вдруг сорвался он. — Ты себя даже представить не можешь, каково это!
— Что именно? Вести себя как мудак?! Или ширяться герычем в свободное время?! Я это не могу себе представить?!
— Заткнись или я сейчас сделаю последний безрассудный поступок в своей жизни относительно тебя! Ты что, мать твою, думаешь, я сам захотел стать наркоманом?! Думаешь, я такой идиот, что по собственному желанию решил подсесть на самый страшный наркотик в мире?!
— А это не так? На тебя посмотреть, так ты только и ищешь острых ощущений в жизни! И тебе на все и всех плевать, тебя не волнует, как твои действия могут отразиться на других!
— Это на меня всем плевать! — взревел он. — Никому нет дела, что когда-то я провалил свою самую первую операцию под прикрытием, что тогда меня насильно один ублюдок Тони Эспозито накачал героином и что этот же ублюдок влил в девушку, на которой я собирался жениться, столько этой гадости, что она захлебнулась в своей блевотине мгновенно! Это на меня всем похер, а не мне на всех!
— Ты… тебя когда-то подсадили на иглу против твоей воли? — опешил я. — И девушку твою…
— Да, черт возьми! Теперь доволен?! — огрызнулся он, гневно смотря мне в глаза. — Или тебе еще рассказать, как героин влияет на организм человека?! Рассказать, что это на всю жизнь, даже если ты вылечился от физической зависимости?! Твои жалкие угрозы с тюрьмой ничто в сравнении с этим! Вот это ад! Психологическая зависимость — ад! У меня в голове словно выжжена эта зависимость, я помню только те времена, когда был под этим чертовым кайфом! Для меня не существует ничего лучше героина и ничто кроме него неспособно мне теперь доставить хотя бы каплю удовольствия!
— Все… так… это действительно так ужасно?
— Ты даже себе представить не можешь насколько. Я перепробовал уже все, что только мог, чтобы хоть как-то заместить эти въевшиеся в меня ощущения от героина… чтобы хоть как-то заполнить эту пустоту. Черт, я как-то себе целых пять шлюх снимал в надежде ощутить хоть что-то… но… все бестолку. Почти все…
— То есть… хочешь сказать… что опасность тебе помогает? Адреналин?
— Именно. Ты думаешь, меня сильно беспокоит, что Хауэр сегодня меня чуть не прикончил? Что я потерял палец? Я наоборот рад, что все эти события хоть немного затмили эту… эту психологическую зависимость.
Немного обдумав все, рассказанное Райаном, и совместив это с его типичным поведением, я сложил все кусочки пазла воедино. И от этого мне стало как-то совсем нерадостно.
— Слушай… я… я же не знал…
— Никто не знает.
Райан устремил свой взгляд прочь из машины скорой помощи. Он посмотрел на спецназовцев с автоматами, мокнущими под дождем, на Дэвида, все еще одетого в бронежилет и одиноко курящего у входа в музей, на потемневшее от дождя здание музея, где совсем недавно он чуть не расстался с жизнью. Затем он правой рукой дотронулся до бинтов, плотно покрывающих его искалеченную левую руку, потрогал ее и отчаянно понурил голову.
Я ожидал, что его выдадут какие-то чувства помимо гнева, но нет, пусть он и смотрел только одним глазом, я все так же узнавал его пустой бездушный взгляд. Его жесты и язык тела явно намекали, что его что-то беспокоит, но стоило посмотреть в его глаза и этот взгляд уничтожал все предыдущие мысли о его состоянии. Взгляд не выражал ничего.
— Как ты держишься? — заговорил я после паузы. — Есть риск, что ты вновь возьмешься за старое?
— Есть, еще и какой… лучше мне не показывать не то что героин, а даже пустой шприц. Уж если я увижу героин, то вряд ли смогу сдержаться…
Мы вновь помолчали немного и я позволил себе отвлечься от Райана, чтобы поразмыслить над ситуацией с расследованием в целом. Мне все еще следовало принять решение. Райана, без сомнения, было жалко, но жалость сейчас могла сильно навредить нашему расследованию. В какой-то момент выбор стал для меня очевиден, нельзя было усугублять ситуацию еще больше.
— Но как бы там ни было, — сказал я после паузы, — ты должен понимать, что над этим расследованием больше работать не будешь. У меня нет другого выбора.
Райан только ухмыльнулся и недовольно закачал головой.
— Но это не значит, что тебе тут совсем нечего делать, — добавил я.
— В смысле?
— Не спеши улетать из Нью-Йорка. Уверен, ты еще пригодишься. У меня, возможно, найдется кое-какое дело для тебя.
— Дело? Ты значит, сначала угрожал засадить меня за решетку, а теперь внезапно решил использовать на стороне? Ты не охренел? Ботинки тебе не протереть?
— Они чистые. Если ты вернешься в свой Лос-Анджелес, то будешь протирать штаны на одном месте. А здесь, возможно, тебе подвернется работа… как ты любишь, с адреналином.
— Знаешь, ты… а черт с тобой, — он злобно посмотрел на меня и отвернулся.
— Разве это не то, что тебе сейчас нужно? Ты еще, может, спасибо скажешь. В любом случае, иди сейчас проспись, а завтра, если будет настроение, зайди к нам в Бюро. Шантажировать тебя я больше не собираюсь.
— А как же возможность переселиться за решетку?
— Молись, чтобы эта девушка из музея выжила. Если с ней все будет в порядке, то думаю, никаких проблем не будет. Но ты мне еще кое-что должен.
— Что?! Ты издеваешься?
— Объясни мне только одну вещь. Как ты вышел на Хауэра?
Он недобро посмотрел на меня в течение нескольких секунд, но все же решил ответить:
— Нашелся человек в Лос-Анджелесе, который разыскал некоторые контакты Хауэра и смог выдать мне его точное местоположение сегодня. Ничего особенного. Я только не могу понять, почему они покрывают Хауэра. Он то ли над чем-то работает, то ли сам от рук отбился…
— По-моему, он явно отбился от рук.
— В любом случае, они не захотят портить репутацию своего отдела, признав все то, что Хауэр сегодня натворил. Или я виноват, что он начал палить?!
— А он точно первый выстрелил?
— Да, черт возьми! Он вообще единственный кто там стрелял! Я просто хотел за ним проследить, но как-то… неудачно попался ему на глаза. Лично мы с ним не знакомы, но в Лос-Анджелесе виделись и не раз. Он меня сразу же узнал и начал палить.
— Ясно… ладно, как-нибудь еще это обсудим. Он все равно в федеральном розыске теперь.
Мы молча смотрели на происходящее на улице и какое-то время неподвижно тихо сидели. Дождь начинал понемногу стихать, но небо было все таким же темным и своим видом предупреждало, что затишье долго не продлится и вскоре вода вновь польется. Затихала понемногу и операция Дэвида по поимке Виктора Хауэра. Он начал отдавать приказы всем отрядам возвращаться назад и прекращать поиски. Один за другим к музею начали стекаться все, задействованные в поисках отряды полиции и спецназа ФБР, после чего Дэвид их поочередно отправлял «по домам». Отдав последние распоряжения, Дэвид посмотрел в сторону скорой помощи, где сидели мы с Райаном, и подошел.
— Стиллер, я это все сворачиваю, это бестолку, он давно уже где-то скрылся, — разочарованно произнес Дэвид.
— Да уж вижу, — ответил я, глядя вслед удаляющемуся фургону с ребятами из спецназа.
Дэвид перевел свой взгляд на Райана и окинул его жалобно-недоумевающим взглядом:
— Из тебя вышла отличная боксерская груша, Фокс.
— Спасибо, — едко отозвался Райан и кивнул в мою сторону, — из него еще лучше.
Дэвид посмотрел на его забинтованную левую руку, покачал головой и спросил:
— Ты правша?
— Я… вроде да, — неуверенно ответил Райан.
— Вроде? — изумился Дэвид. — Ты писать-то умеешь?
— Я… да… слушай, Аркетт, ты ублюдок, — Райан покачал головой и нервно засмеялся.
