Сергей Зверев - Битва на дне
Народ на центральной улице Баренцбурга чесал в затылках, озадаченно уставившись на странную процессию, – впереди семенил мелкими шажками молодой плечистый парень в серо-зеленом, не русском камуфляже, а сзади, конвоируя его, шел, чуть прихрамывая, мужчина в джинсах и черной кожаной куртке. На плече мужчины небрежно болталась американская автоматическая винтовка «М-16».
Полундра подошел к небольшой группе возвращающихся со смены шахтеров.
– Не удивляйтесь, парни, так надо, – обратился к ним Сергей, чувствуя, как приятно ему произносить русские слова и видеть русские лица. – Это – американский спецназовец, «морской котик». Слышали небось про гринписовский катер? Ну вот… Чтобы нас прекратили смешивать с дерьмом, мне нужно эту зверушку срочно сдать в… Заготпушнину. Где у вас тут таких «котов» принимают?
Шахтеры рассмеялись. Баренцбург – поселок небольшой, а шила, как известно, в мешке не утаишь. Про существование «хитрого домика» знало почти все население поселка, другое дело, что внутри почти никто не бывал, но… россияне – народ сообразительный, и чем там, внутри, занимаются, давно догадались.
– Ну, пойдем, охотничек на пушного зверя, – усмехнулся один из шахтеров, но при этом посмотрел на Полундру с явным уважением. – Только не знаю, пустят ли тебя, хоть бы и с трофеем. В нашу местную Заготпушнину просто так с улицы не попадешь.
– Меня пустят, – уверенно ответил Павлов. – Веди, Сусанин!
Пустили, конечно, хотя и не сразу. Сначала Васильев, срочно вызванный охраной вниз, долго и пристально рассматривал лицо позвонившего в дверь человека. Никаких сомнений – это Сергей Павлов! Васильев за последние сутки пересмотрел множество фотографий Полундры. Осунулся страшно, но точно Павлов! Кроме того, совсем недавно он говорил по рации с контр-адмиралом Сорокиным, и тот предупредил резидента, что Павлов может с минуты на минуту объявиться в Баренцбурге. Но вот кого это Полундра приволок?
– Это один из американских подводных спецназовцев, «морской котик», – пояснил Васильеву Полундра через несколько минут, когда бронированная входная дверь захлопнулась за ним. – Расспросите его, он расскажет, кто и как уничтожил катер гринписовцев. Тогда у международной комиссии не должно остаться никаких сомнений в том, что мы невиновны.
Васильев неопределенно хмыкнул. Сказать Павлову, что его подарок малость припоздал? Не стоит, зачем расстраивать человека. Ему и так досталось. Да и ряд неясностей в его действиях за последние двое суток все же остается. Пусть основные подозрения с Павлова сняты, но… береженого бог бережет, а основной закон работы любой спецслужбы «Каждый знает лишь то, что ему необходимо знать» никто не отменял.
– У нас тоже накопились к вам некоторые вопросы, – мрачновато произнес Александр Александрович, глядя прямо в глаза Полундре. – Вы, Павлов, умудрились в одиночку такого наворотить… Дивизии впору!
– Я понимаю, – кивнул Сергей. – Вы получите подробный рапорт. Формально я нарушил приказ и готов понести за это ответственность, но так было нужно для пользы дела.
Васильев вновь неопределенно пожал плечами, хоть внутренне был согласен с этим взбалмошным старшим лейтенантом. В конце концов, не мое это дело, подумал резидент. Пусть с ним контр-адмирал Сорокин разбирается.
– Я прошу вас ответить только на один вопрос, – взволнованно сказал Сергей. – Все ли в порядке у адмирала Сорокина? Я знаю, что он должен был попытаться вытащить меня из Лонгйира, а там могла оказаться засада.
– Она там и оказалась, если это можно назвать засадой, – усмехнулся Васильев. – Не беспокойтесь. Каким-то чудом все обошлось. С женщиной тоже ничего страшного не произошло, так, испугалась маленько. Там кое с кем другим все очень… не в порядке, но это не входит в сферу вашей компетенции. Теперь вопросы задаю я, договорились? Вот самый главный из них: где «Нерпа»?
– О «Нерпе» не беспокойтесь, – улыбнувшись, ответил Полундра, вспомнив свою любимую мини-субмаринку. – Я ее надежно спрятал. Где? Если надо, могу показать.
– Не в показе дело, – раздраженно сказал Васильев. – Далеко отсюда спрятали? Ах, близко… Это уже лучше. Я понимаю, вы страшно устали, да и нервы на взводе, но кроме вас – некому! Вы можете прямо сейчас обеспечить подъем спутника, используя «Нерпу»? Вы – единственный специалист, который может реально помочь подъему. Вы будете не один, а с судном обеспечения: все обвинения с нас сняты, и «Арктур» полным ходом возвращается к Земле Принца Карла. Но в дело вмешались норвежцы, мало нам американцев было. Да и янки продолжают действовать, правда, не столь наглыми методами. Словом, времени у нас в обрез, начинать надо сейчас. Вот когда достанем спутник, тогда и разберемся детально с вашими действиями. Кстати, мне кажется, что от того, насколько успешно вы сработаете сейчас, во многом будет зависеть оценка того, что вы тут понатворили. Приказать я вам не могу, я не ваш начальник, и вообще мы из разных ведомств. Но у нас нет времени ждать ваше непосредственное начальство!
«Он же не знает, что я был ранен, – подумал Сергей. – Сказать? Нет, не стану говорить, еще поймет неправильно. А потом: ведь, действительно, кроме меня некому. Ничего, справлюсь. Я, еще когда из Североморска выходили, как знал, что не увеселительный круиз предстоит. Тем более, я уже не один, рядом будет "Арктур" с Капитонычем. Я начал, мне и заканчивать. А что до оценки моих действий, то меня интересует оценка только одного человека – адмирала Сорокина!»
– Конечно, – сказал Полундра вслух, – мы начнем немедленно. Найдите способ быстро переправить меня к устью фьорда около Лонгйира. «Нерпу» я спрятал там. Чтобы привести ее в рабочее состояние, мне хватит получаса. После этого я самостоятельно пойду к месту падения. Да! У меня нет гидрокостюма. Свой я оставил в Лонгйире. Все остальное – есть.
– Гидрокостюм сейчас организуем, – сказал довольный Васильев. – Жаль, что наш вертолет на спецзадании, придется на машине вас туда везти. Послушайте, Павлов, пока я распоряжусь относительно гидрокостюма и транспорта, у вас есть с четверть часа. Коньяку выпить хотите? За наш грядуший успех?
– Очень хочу, – грустно улыбнулся Полундра, – но не стану. Мне же под воду сейчас идти, так что, увы, нельзя. Лучше распорядитесь, чтобы кофе горячего принесли, ну и что-нибудь легонького перекусить. И еще: мне нужно оружие, а то я себя как голый в библиотеке чувствую.
– «Стечкин» устроит? – деловито поинтересовался Васильев. – Сейчас получите. И кофе, и еду, и пистолет.
38
– Зачем вам рация, Уильям? – подозрительно поинтересовался Роберт Хардер.
– Затем же, зачем и вам, олух вы царя небесного! – Большой Билл после очередного поганого сюрприза окончательно наплевал на субординацию. Своим шефом он Хардера более не признавал. – Хочу связаться с Мертоном. Пусть высылает за нами вторую моторную лодку или подходит сюда сам. Конечно, если вы решили провести остаток своей никчемной жизни на этом солнечном берегу или добираться до нашей субмарины вплавь, я возражать не стану. Или, может быть, сами хотите с капитаном Мертоном пообщаться? Мне почему-то кажется, что лучше, если это сделаю я. У вас с Мертоном последнее время диалог как-то не налаживается… Давайте рацию! И не размахивайте своей пушкой, никто здесь вас не испугается.
– Да что вы себе…– начал было Хардер, но договорить не успел. Даже повздорить толком американцам не дали.
Маленькая точка, минуту назад появившаяся в бледном заполярном небе, как-то необыкновенно быстро выросла и превратилась в небольшой стройный вертолет, который, басовито рокоча несущими винтами, завис над американцами. Он медленно и плавно опускался все ниже, на его борту уже можно было прочесть ту же надпись, что и на микроавтобусе – «Арктикуголь». Увидев надпись, Тиняков затрясся крупной дрожью.
Когда до земли оставалось около пяти метров, дверца вертолета распахнулась. Из дверцы высунулось тупое рыльце крупнокалиберного пулемета. Ствол оружия был направлен точно на американцев.
«Оп-паньки, вот это влипли так влипли, – сказал себе Большой Билл, стараясь сохранять хладнокровие. – Бобби сейчас в штаны наложит, если еще не успел: что-то пованивает. От вертушки не убежишь… Да что я дичь с перепугу несу, какие тут "убежишь", если у них прицельная дальность полтора километра. Перебьют, как куропаток».
– Стреляйте по нему, – сдавленным, будто его душили, голосом прохрипел Хардер. – Почему вы не стреляете, Хаттлен?!
– Ну, вы и дурак, Бобби. Вы еще глупее, чем мне казалось, – услышав такую несусветную чушь, Большой Билл как-то сразу успокоился. Командир «морских котиков» понял, что с ходу расстреливать их никто не собирается, а то уже начали бы. Очевидно, предстоят какие-то переговоры. – Куда нам лезть с трещотками против пулемета? Стоит им захотеть – от нас не останется мокрого места.
