Илья Деревянко - Черный старик
30.06.1991 г.
Примерно в полночь проснулся от дикого вопля, доносившегося из Ленкиной комнаты. Кое-как пересилив страх, зашел туда. Лена с закатившимися под лоб глазами лежала на полу около окна и судорожно хрипела. Когда я с большим трудом привел ее в чувство, Лена рассказала, будто пять минут назад страшные статуэтки неведомых богов волшебным образом ожили, начали кривляться и плясать на подоконнике, а затем бросились на нее, норовя задушить.
– Сегодня умрешь! Сегодня умрешь! – наперебой кричали они.
Лена ни за что не желала больше оставаться одна, плакала и умоляла не уходить. Пришлось забрать ее к себе. Секс успокоил обоих. Мы заснули. Не знаю, сколько прошло времени, но внезапно ледяная рука тисками сдавила мне горло и сбросила с кровати. Я открыл глаза. Рядом стоял давешний старик в черном.
– Встань! – приказал он, протягивая кинжал. – И сделай свое дело!
Затем наступил провал в памяти. Очнулся я в подземелье, возле черного алтаря, на котором неподвижно лежала Лена. Моя рука крепко сжимала кинжал.
– Бей! – распорядился старик.
Против воли я повиновался. После первого же удара кровь брызнула фонтаном. Факелы в углах ярко вспыхнули. Со всех сторон послышались дьявольский хохот и восторженные завывания. Старик припал губами к ране и жадно сосал кровь, чмокая от удовольствия.
– Молодец, – сказал он, насытившись. – Послушный мальчик! А теперь проваливай!
Непостижимым образом я очутился в саду и еле-еле добрел до дома. Утром обнаружили исчезновение Лены. Вещи на месте. Дверь в подвал по-прежнему крепко заперта. Мама родная! Я схожу с ума!
1.07.1991 г.
Сегодня ночью узнал потрясающую вещь! Катю и Лену убил я, но это меня не смущает. Оказывается, все мои товарищи – убийцы, которые заранее сговорились меня погубить и специально заманили сюда. Так сказал старик в черном. Ключ от подвала лежит в моем кармане, он и раньше там был, с самого начала, просто до поры до времени я об этом не помнил. Но теперь, познав свет истины (далее несколько строк неразборчиво. – Автор.) ...старик – дед Авилова. Своего внука он ненавидит, называет недоноском и позором семьи. Он сказал мне (полстраницы неразборчиво. – Автор.) ... в два часа пополуночи я взял кинжал и вышел из комнаты. Злодеи крепко спали...
* * *Не знаю, какое сегодня число, но это неважно. Гады мертвы! В живых осталась одна Алиса. Стерва заперлась у себя в комнате и непрерывно визжит. Сейчас вместе с черным стариком пойдем по ее душу! Он хочет привлечь Алису на нашу сторону. Говорит, будто в ней есть необходимые задатки. Посмотрим!
* * *Боже, что я натворил! Меня заморочила нечистая сила и довела до временного умопомешательства, во время которого я убил шестерых ни в чем не повинных людей! Господи, прости! Я не верил в Тебя, смеялся над Церковью и угодил в лапы дьявола! Черный старик ходит за мной по пятам и издевательски хохочет. Бежать! Бежать куда глаза глядят!
* * *Миша закончил чтение. Кузнецов с Бирюковым подавленно молчали. Начал накрапывать мелкий дождь, однако никто этого не заметил.
– Ну, – спустя некоторое время спросил Акимов, – теперь убедились?!
– Надо срочно уезжать отсюда! – глухо ответил Кузнецов.
Леонид Владимирович вскочил, как подброшенный пружиной, и бросился собирать вещи...
– Вот так вляпались! – спустя час потерянно пробормотал Владислав, вытирая тряпкой перемазанные машинным маслом руки.
– Почему?! Почему она испортилась?! – со слезами на глазах причитал Бирюков. – Машине всего полгода!
– Спросите у черного старика, – мрачно пошутил Акимов. Леонид Владимирович громко зарыдал. Дождь усилился, издалека доносились раскаты грома, в потемневшем небе холодным голубоватым пламенем вспыхивали молнии.
– Пошли в дом! – сказал наконец Владислав. – Нечего тут мокнуть. Да заткнись ты! – грубо прикрикнул он на беспрестанно всхлипывающего бизнесмена...
Выпив по сто грамм водки, Кузнецов с Акимовым устроились у ярко пылающего камина. Леонид Владимирович съежился в углу, дрожа как побитая собака. Яростно завывающий ветер бился в оконные стекла.
– Вот он! Вот он! – вдруг завизжал Леонид Владимирович, указывая рукой в сторону двери. – Помогите! Он идет ко мне!
Охранники выхватили оружие, но тут же, чертыхнувшись, спрятали обратно.
– Здесь никого нет, – успокаивающим тоном произнес Акимов.
– Нет! Он был там! Был! – продолжал биться в истерике Бирюков.
– Кто?
– Старик в черном! Он манил меня пальцем и гнусно ухмылялся! А-а-а-а!
Не церемонясь, Владислав закатил ему оглушительную пощечину.
– Закрой пасть, истеричка! – с ненавистью прошипел он. – Без тебя тошно!
– Не психуй! – положил ему руку на плечо Миша. – Будем думать, как быть дальше!
– Что думать-то?! Что?! – взвился Кузнецов. В глазах его мелькали безумные огоньки. – Все подохнем здесь, как те ребята!
– Ты ведешь себя хуже бабы! – процедил Акимов. – Хуже этого! – Он кивнул головой в сторону белого как мел Бирюкова.
– Та-а-ак, – протянул Владислав и без предупреждения ударил товарища кулаком в лицо. Увернувшись, Миша сорвал дистанцию и вогнал локоть в солнечное сплетение Кузнецова. Тот, шатаясь, отступил.
– Слава, опомнись! – воскликнул Акимов, отражая нацеленный в живот удар ноги. – Приди в чувство!
– Да, действительно, – разом остыл Владислав. – Прости, брат! – Он тряхнул головой, словно пробуждаясь от сна. – Сам не пойму, что на меня нашло!
Взгляд его снова сделался осмысленным.
– Проклятое место! – продолжал Кузнецов. – Мы начинаем сходить с ума, как бедняга-студент.
Они снова уселись возле огня. Из камина тянуло живительным теплом. Смолистые дрова весело потрескивали в языках пламени.
– Мы имеем дело с вампирами! – спустя пару минут безапелляционно заявил Акимов. – Смотрел фильм «Дракула»?
– Ну и?.. – хмуро поинтересовался Владислав.
– Давай рассуждать здраво. – В Мишиных глазах появился лихорадочный блеск. – Уехать мы не можем, да и некуда! Отдаться им в лапы? Лично у меня не возникает подобного желания. Остается единственный выход – раскопаем могилы студентов и колами их осиновыми! Колами!
– А Бирюков?
– Пусть подождет здесь!
– Нет! – внезапно опомнившись, выкрикнул Леонид Владимирович. – Не бросайте меня одного! Не бросайте, пожалуйста!
* * *На кладбище отправились ночью. Сделать это днем не представлялось никакой возможности. Не дай бог, местные жители увидят! Скандала не оберешься! Гроза кончилась. В очистившемся от туч небе появилась бледная, загадочная луна. В ее холодном свете все окружающее казалось призрачным и нереальным. Темные деревья с оголенными, растопыренными ветвями напоминали сказочных чудовищ. Они качались под порывами ветра, зловеще скрипели, вытягивали вперед сухие лапы. Маленькое кладбище, обнесенное невысоким покосившимся заборчиком, располагалось метрах в ста от окраины деревни. Сразу за ним начинался лес. Хоронили тут небогатый деревенский народ, поэтому на кладбище не было ни гранитных обелисков, ни бронзовых бюстов, ни затейливо изукрашенных оград. Только скромные надгробные плиты да металлические кресты. Могилы студентов Акимов обнаружил быстро, они находились почти у самых ворот.
– А-ли-са Ры-баль-ская, – с трудом разобрал он полустертую надпись на железной табличке. – Та самая, рыжая с кинжалом! – пробормотал Миша, не обращаясь ни к кому конкретно, и уже громче добавил: – Начнем с нее! Я уверен: Алиса – вампир! Она и тебе, Славка, во сне являлась, и Бирюкову привиделась... За работу!
Владислав, согласно кивнув, взялся за лопату. Леонид Владимирович, впавший от страха в полуобморочное состояние, дрожал как осиновый лист и лязгал зубами...
Тяжелая от сырости глина натужно чавкала под лопатами. Ноги скользили в грязи. Соленый пот заливал глаза. Яма постепенно углублялась, распространяя вокруг себя запах гнили. Наконец показалась крышка гроба.
– Давай осиновый кол, – отрывисто бросил Акимов. Несколько мгновений он собирался с духом, затем решительно сорвал крышку и обомлел. Перед ним лежал скелет в истлевшей одежде[2].
– Ничего не понимаю! – потерянно сказал Миша, опуская руки.
Далеко в деревне тоскливо завыла собака.
– Ладно! – тряхнул головой Акимов. – Попробуем других...
Близилось утро, когда они закончили раскапывать последнюю могилу. Везде оказалось одно и то же – кости. Ни малейшего намека на присутствие вурдалаков.
– Мудак вонючий! Кретин! – прорычал Кузнецов, замахиваясь лопатой. – Башку снесу! Я тебя, падла, самого здесь зарою! Я тебя... – Тут он осекся. Над кладбищем пронеслись раскаты злорадного, дьявольского хохота.
Владислав пошатнулся и едва не свалился в вырытую яму. Леонид Владимирович, слабо охнув, потерял сознание. Ночная темень постепенно сменялась предрассветной серостью. Скелет в распотрошенном гробу ухмылялся безгубым ртом. В пустых глазницах копошились черви.
