Сергей Зверев - Хоть весь мир против нас
— Я же тебя просила, не напоминай о прошлом, — досадливо сморщила носик женщина.
— Как скажешь, — пожал плечами верзила и, склонив голову набок, с обидой спросил: — Тогда зачем пожаловала?
— Шеф прислал посмотреть, как идут дела на твоей «плантации».
— Я же ему только вчера докладывал!
— Ну, знаешь, как говорят: «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать».
— Вот сам бы сюда и пожаловал. — Плантатор раздул ноздри и отвернулся.
— Ну что ты, Шеф слишком большого полета птица, чтобы рыться в наших навозных кучах.
— Ладно, поехали, покажу, как «трудятся на моей плантации». — Наемник легко подхватил на руки «Веселую вдову» и понес к джипу. Усадив Хилари на пассажирское сиденье, по-хозяйски бросил водителю: — Жди здесь.
Армейский внедорожник, монотонно рыча, несся по территории тренировочной зоны. Через опущенное ветровое стекло горячий влажный воздух тропиков обжигал нежное лицо гостьи. Хилари пришлось достать очки с затемненными стеклами, нижнюю часть лица она прикрыла шелковым шарфом на манер ковбоев, когда-то перегонявших стада коров через пыльные прерии.
В тренировочной зоне бойцы бегали, прыгали, кувыркались на полосе препятствий. На спортивной площадке отрабатывали приемы рукопашного боя, но больше всего людей собралось на плацу: повзводно, ровными коробочками они тянули ногу, тренируя парадный шаг.
— Готовимся к торжествам? — Женщина удивленно посмотрела на Плантатора. Тот зло надавил на педаль. Джип, обиженно завизжав тормозами, остановился будто вкопанный, и тут наемника наконец прорвало.
— Я торчу в этой гнилой дыре уже больше года! Эту «армию», — желваки нервно заходили под обветренной кожей, он нервно дернул головой в сторону марширующих, — полностью набрали два месяца назад! Сброд! Большая часть из них, конечно, имеет представление о боевых действиях и оружии. Но что такое регулярная армия, им вообще неизвестно, равно как и законы квантовой физики. А мне приказано в сжатые сроки сделать из них регулярное воинское подразделение, чтобы впоследствии ни у кого не возникло впечатление, что власть в стране захватили наемники, а не местные военные.
Хилари знала, что для предстоящего переворота наемников собирали с двух материков — от Мексики до Огненной Земли. Все они преступники, бродяги и люди, потерявшие жизненные ориентиры. Даже не пушечное мясо, а так, расходный материал. Теперь профессиональные наемники под предводительством Плантатора, став инструкторами, пытались «слепить» из них солдат, которые должны стать символом смены власти в Ориноко.
Понимая, что наемнику требуется выговориться, «светская львица» его не перебивала, лишь в конце гневного спича негромко спросила:
— Ну и как, получается?
— Получается, — выдохнув, уже беззлобно буркнул тот.
— А как насчет специфики предстоящего задания?
— Вся тысяча разбита на десять рот, каждая имеет свою задачу: Президентский дворец, дворец правительства, арсенал, казармы Президентской гвардии, аэропорт, государственная телекомпания и тому подобное. Соответствующее количество карт и схем, каждый боец имеет свое собственное задание.
— О’кей, — Женщина удовлетворенно откинулась на спинку кресла. — Действительно, все идет по плану.
— Только когда этот план будет превращаться в жизнь?
— Для того, чтобы яблоко упало на темечко Ньютона, оно должно созреть…
Когда они вернулись к «Скорпиону», пилот вертолета о чем-то оживленно беседовал с водителем: новые знакомые так увлеклись разговором, что не заметили возвращения начальства.
Несколько секунд Плантатор плотоядным взглядом рассматривал ладную фигуру летчика, потом провел ладонью по небритой щеке и хрипло спросил:
— Как думаешь, девочка, твой Икар согласится вечером в приватной романтической обстановке пропустить со мной по стаканчику?
«Веселая вдова» сняла очки и с нескрываемым удивлением уставилась на наемника:
— Джон, и как давно ты сменил ориентацию?
— Я ее не сменил, а только расширил, — совершенно серьезно ответил тот. — И теперь не только сексуален, а бисексуален.
— Как же тебя туда занесло?
— Несколько лет назад я участвовал в подготовке иракской армии: тамошние волонтеры настолько тупы, что приходилось искать весомые способы на них воздействовать. Вот я и нашел, а заодно приучил этих дикарей к настоящим западным ценностям.
Плантатор впился в Хилари пристальным взглядом.
— На нас столько грехов, что на Страшном суде этот могут и не заметить. Так что рекомендую, подруга.
Хилари будто ветром сдуло, хлопнув дверцей джипа, она бросила на ходу:
— Спасибо, но экспериментировать я закончила еще в колледже…
Вахтенный офицер на КПП изучил документы Виктора и сказал:
— Проходите, из ваших уже трое прибыли.
— Что значит — из наших? — насторожился Савченко. После посещения местного отделения милиции он был готов к любой провокации, но все оказалось банально просто.
— Утром список дали, так вот, говорю же, трое из него уже на месте, вы четвертый. Еще восемь должны подойти.
Краснощекий вестовой в парадной форме со значком вахтенного матроса бодрым шагом проводил Виктора в штаб. Дальше его сопроводили в небольшое помещение, где ждали трое бойцов из его группы, которые беспечно резались в «дурака».
— О, какие люди и без охраны! — швырнув карты веером, весело воскликнул Зубило.
— Ну, все, прибыло начальство, конец воле, сейчас начнется — «смирно мне», «свистать всех наверх и заодно примкнуть штыки», — проворчал мускулистый здоровяк с позывным Шницель (вообще, качок вначале требовал, чтобы его называли Шварц, но как-то не прижилось).
Пожимая бойцам руки, Стрелок заметил, что у самого молодого из группы Кощея сбиты костяшки пальцев и густо налился на скуле свинцового цвета синяк.
— Это еще что такое?
— Да на местной дискотеке с местными мачо даму сердца не поделили, — отведя глаза в сторону, пояснил офицер.
— Особенности национального отдыха, что поделаешь, — понимающе усмехнулся Савченко, про себя подумав: «Чья бы корова мычала».
— Ладно, бойцы, как говорится, «учите матчасть». — Усевшись на свободный стул, он достал из сумки небольшую книжку в мягком переплете, понимая, что в теперешнем их состоянии чтение — лучшее средство для времяпрепровождения.
После обеда один за другим появились остальные фрогмены. Едва только последний закрыл за собой дверь кабинета, как следом за ним вошел офицер с погонами капитана второго ранга в сопровождении немолодого мичмана.
— Добрый день, товарищи моряки, — бодро поздоровался вошедший. — Я начальник оперативного отдела. Прошу всех сдать документы и получить новые.
Открыв папку, он выложил на стол пачку военных билетов.
Воинская специальность в билетах была указана как «водолаз-спасатель» на контрактной службе. Все действительно было устроено согласно легенде.
Когда документы были обменяны, капитан объявил:
— Сейчас вы переоденетесь, и Михал Михалыч, — последовал кивок в сторону мичмана, — доставит вас на «Забияку». Все, товарищи офицеры, честь имею. Удачи.
Через несколько минут цивильные шмотки были аккуратно упакованы в дорожные сумки, а моряки облачились в привычные тельняшки, выгоревшие на солнце робы и тяжелые флотские ботинки-«гады».
Циклоп, здоровенный детина, в этой операции исполнял обязанности заместителя командира группы. Всунув гигантские ступни в «гады», он рефлекторно попрыгал — как бы ничего не звенело. Остальные бойцы рассмеялись, а мичман только покачал головой. На своем веку каких только морских волков и дьяволов ему видеть не приходилось, так что в этих новоприбывших он сразу распознал матерых головорезов.
— Собрались? — Виктор окинул свою группу задумчивым взглядом. Через несколько минут они ступят на борт боевого корабля, и это будет как сигнал к атаке, из которой неизвестно, кто выйдет живым, а кто сгинет на чужбине. Опытный диверсант, побывавший не в одной смертельно опасной передряге, он старался не думать о встрече со старухой с косой, но каждый раз такие мысли все же накатывали, и так до тех пор, пока не будет сделан первый шаг. — Становись в две шеренги и на выход, водолазы-контрактники.
Боевые пловцы строем под командой мичмана пересекли базу и вышли на бетонный пирс, где на волнах покачивалась длинная посудина — лоцманский катер.
— На погрузку по одному шагом марш! — зычным голосом скомандовал Михалыч. Трап под ногами «контрактников» тяжело заскрежетал. Последними на борт катера сошли Виктор и Михал Михалыч.
Старик любовно погладил натертый до блеска штурвал на капитанском мостике, потом громко крикнул стоящему на носу моряку:
— Виталька, отдать концы!
