Данил Корецкий - Антикиллер
В небольшом комфортабельном и очень дорогом частном ресторане «Охотник» зал сегодня почти пустовал. У камина под оленьими и лосиными рогами за овальным столом лакомились Дичью восемь делового вида мужчин. По манерам и осанке каждого было заметно, что они привыкли держаться уверенно и независимо, сейчас эта привычка старательно подчеркивалась.
– Каждый из нас ест свой маленький кусок хлеба с маслом, – рассудительно говорил кучерявый, черноволосый молодой человек с выпуклыми, блестящими как маслины глазами. Внешность определила прозвище – Итальянец, хотя он являлся стопроцентным чалтырским армянином.
– Сегодня покушал и сказал Богу: спасибо, завтра покушал – опять спасибо... Зачем же жадничать? Откусил большой кусок, подавился, умер. Кому спасибо говорить?
Итальянец старательно вымочил в соусе ломтик оленины и быстрым движением отправил себе в рот. Пухлые губы лоснились жиром.
– Я тоже считаю, что нам это объединение на хер не надо, – без кавказских замысловатостей высказался Валет – высокий худощавый Шатен с мощным, как у дятла, носом. – Когда мне хорошо, я чужого дядю не приглашаю, чтобы и ему хорошо стало. И если меня куда-то зовут – не верю, что от большой заботы. Скорей всего обуть хотят.
Валет налил стопку водки и тут же выпил. Итальянец промакивал салфеткой губы и изображал сразу два чувства: неодобрение нарушения застольного этикета и согласие с существом сказанного.
– Значит, каждый сам по себе. Урвал, что смог – и сгрыз! А о завтрашнем дне думать не надо. Так получается?
Иван Павлович Воронцов единственный из присутствующих был в костюме аппаратчика с обязательным галстуком. И хотя сейчас он руководил крупнейшей богатяновской группировкой, курирующей центральный район Тиходонска, и имел громкую, известную во всем городе и за его пределами кличку Шаман, начинал он свой путь не с улиц, как остальные, а из кабинетов, потому внешний вид, одежда, манера держаться резко отличали его от коллег по ремеслу. И язык подвешен – не сравнить.
– Как нахичеванские считают?
Хотя в Нахичевани заправляли земляки Итальянца, все знали, что они прислушиваются к мнению Шамана.
– Кодла зайцев льва побила, так? Когда все вместе, легче дело делать. Смотрите, что получается: беженцы приезжают отовсюду – из Осетии, Грузии, Дагестана, дома строят, родственников, друзей вызывают...
Рубик Карапетян, по прозвищу Карпет, выглядел старше своих лет, возможно, из-за трехдневной щетины на лице и мешков под глазами. Черная рубашка тоже его не молодила.
– У нас уже целые улицы приезжими заселены! Думаете, они пошли на заводы работать? Нет! Камазами спирт привозят, бутылки, этикетки – водочные цеха открывают! Мак, коноплю везут на переработку... На площади наперсточный «станок» поставили...
– Это не только нахичеванцев касается, не только их проблема, – вмешался Шаман. – У меня на рынке дагестанцы шустрят, уже не раз их предупреждал. На северном въезде два бензовоза стоят. Чьи они? Кому платят? И вообще, бензином у нас только Артур занимался, в последнее время и Миша немножко начал, наверное, по договоренности с Артуром.
«Подставляет, сука! – подумал Валет, поймав ненавидящий взгляд Итальянца. – Знает, что у нас давние счеты и специально льет масло в огонь!»
– Никакой договоренности не было, – зло сказал Итальянец. – Каждый норовит по-шакальи чужой кусок урвать!
– Когда каждый по себе и договориться трудно, – охотно согласился Шаман. – Потому надо создавать единую тиходонскую организацию, что я и предлагаю! Конечно, каждый останется хозяином на своей территории.
– Это только разговоры, – угрюмо отмахнулся Валет. – Когда одна организация, то и хозяин один. А кто будет этим хозяином?
– Кого выберем, тот и будет, – горячо заговорил Карпет. – Надо чтоб человек был грамотный, рассудительный, со связями, с людьми говорить умел... И справедливый, конечно, чтобы не обижал никого!
Тарелки опустели, водка в рюмках оставалась, но никто не пил. Четыре авторитета высказали свое мнение. Каждого сопровождал ближайший помощник, собственного мнения не имеющий.
– Так что решаем, мужики? – властно спросил Шаман. – Будем по своим норам сидеть или объединимся в один кулак? По всей России группировки укрупняются.
– Знаем, – холодно бросил Валет. – Мочат друг друга и соединяют территории.
– Я за то, чтобы всем вместе, – Карпет сжал ладони и потряс ими для убедительности. – Пусть всем будет хорошо. Но обижать никого не надо.
– Я должен со своими ребятами посоветоваться. Дело серьезное, тут важно не ошибиться. И поддержку у товарищей получить.
Итальянец встал.
– Но как можно с шакалами объединяться, которые твой хлеб воруют? Таким положено руки отрубать...
* * *
На окраине Тиходонска в одном из поселков, в которых уклад жизни ближе к деревенскому, чем к городскому, спать ложатся рано. Задраивают наглухо ставни, спускают с цепи злых матерых псов, и с наступлением темноты улицы вымирают. Разве что пробежит под тусклыми фонарями девчонка на свиданки, да парень припозднившийся проскочит, лаская в кармане складной нож, газовый баллончик или другую столь же бесполезную в серьезном деле штуковину.
И удивятся беспечности людей, бросивших у добротного кирпичного забора новенькие автомобили, и «семерки», и «девятки», и иномарки – как раз те, которые, если верить газетам, чаще всего воруют.
Но хозяева привлекательных для злоумышленников машин вовсе не тревожатся об их сохранности. Может, потому, что маячит у ворот тень молчаливого Гангрены, а может, оттого, что Лакировщик, который руководит кражами автомобилей в городе, собственной персоной здесь присутствует, вод очку пьет, закусывает квашеной капусткой, выдержанной в прохладе глубокого подвала, и не беспокоится о своем «мерседесе», стоящем рядом с остальными «тачками».
В жизни, конечно, всякое бывает – и у Лакировщика как-то раз угнали «мере»: залетные клюнули на фраерскую привычку не запирать дверцы. Только не учли простой вещи – по-дурости можно «запорожец» открытым бросить, а с дорогим лимузином не так просто – раз не заперт, значит, его авторитет хозяина охраняет!
Гангрена все доходчиво разъяснил, они поняли и штраф выставленный приняли: угнали по наводке для Лакировщика перламутровый «ситроен». Работа сложная, опасная и забесплатно, но деваться-то некуда... Зато наука на всю жизнь и радость: повезло, легко отделались!
Тиходонск – город особый, традиции древние, правила соблюдаются, с нарушителей спрос строгий. Здесь на «фуфу» никого не возьмешь!
А уж если тачки стоят у дома Ивана Сергеевича, самого Черномора, они вообще в полной сохранности Да что тачки! Штабель из золотых брусков сложи – никто не тронет, себе дороже! Ну, штабель не штабель, а тарелку золотую Иван Сергеевич возле входной двери прибил – на счастье! И вот уже три года висит – сколько новый дом стоит, трехэтажный, красивый, под черепичной крышей.
– Улица плохо освещается, Иван Сергеевич, – степенно сказал солидный, в летах, мужчина с редеющими седыми волосами. – И дорога разбитая Может, поправить как положено?
Маленький щуплый человечек, сидящий во главе стола, перевел на него царапающий взгляд. Черномору исполнилось шестьдесят, но выглядел он моложе – густые черные волосы, подтянутая фигура, быстрые движения.
– Нам не годится в дела властей вмешиваться, Король. Да и деньги общественные за так выкидывать. Ты лучше скажи: твоему сыну сколько лет?
– Шестнадцать, в этом году школу заканчивает, – если Король и удивился вопросу, то вида не подал.
– Куда дальше его определять думаешь?
Голос у Ивана Сергеевича тихий, хрипловатый, никак не скажешь, что принадлежит он одному из влиятельнейших людей города, а может, и всей области.
– Да хотел в часовую мастерскую посадить. – Столь пристальное внимание к сыну встревожило Короля, который «держал» азартные игры и бытовой сервис.
– Учиться его надо отдавать. Учиться! И всем, у кого дети, внуки, племянники, об учебе надо думать!
Шестеро руководителей крупнейших тиходонских кодланов недоуменно переглянулись.
– Так мой, Иван Сергеевич, к учебе не того... – промямлил Король.
– А на кого учиться? – поинтересовался проницательный Хромой.
– На юриста!
Хозяин внимательно осмотрел гостей, наблюдая за их реакцией.
– Не следите за жизнью, по старинке прожить хотите, – укорил он. – Сейчас экономическая реформа, у университета денег нет, вот они и набирают платное отделение. Отдай сорок пять лимонов, а через пять лет получи диплом и пожалуйста – все дорога открыты, милиция, прокуратура, суд. Да и во власть с юридическим дипломом выйти можно: администрация, законодательное собрание, куда еще?
– Так тут желание надо, способности, – повторил Король. – Мой в школу из-под палки ходит...
– Пусть и в университет из-под палки! Когда такие деньги заплачены, никто его не выгонит! Перетопчется пять лет и пойдет судить не хуже других!
