Михаил Серегин - Палач в белом
– Та-а-ак! – зловеще протянул Чехов. – Откуда забрать-то?
Я как мог растолковал ему свое местонахождение.
– Скажи честно, – еще более мрачно спросил Чехов, – именной пистолет брать?
– Честно говоря... – замялся я.
– Понятно! – сказал Чехов. – Сиди там и никуда не высовывайся. Я выезжаю.
Я положил трубку на рычаг и оглянулся:
– Ну вот. Спасибо. Теперь я пошел.
В коридор выглянули две белобрысые любопытные головки. За ними появился роскошный рыжий хвост.
– Далеко товарищу-то ехать? – с неожиданным сочувствием спросила женщина.
– Далековато... – сказал я.
– Так вы это, – со смущенным смешком произнесла женщина. – Посидите действительно, что ли? Куда вы пойдете, мокрый-то? Чаю хоть выпейте...
– Вы полагаете, это будет удобно? – спросил я.
– А что ж? – вздохнула она. – Правильно вы сказали – совсем мы очерствели, чужого горя не замечаем...
– Собственно, я ничего такого не говорил, – великодушно ответил я. – Да и горе-то, по правде сказать, луковое...
Позже, когда я пил на кухне неожиданно ароматный и крепкий чай с яблочным вареньем, женщина опять спросила меня с тревогой:
– А что там мои сорванцы плели про маньяка? Правда, на вас маньяк напал? Я всегда боюсь, когда они одни тут бегают... Место у нас тут какое-то... диковатое...
– Ну-у... честно говоря, напал, но далеко не маньяк! – успокоил я ее. – А детьми он вообще не интересуется, не волнуйтесь. Хотя, конечно, место тут у вас не очень поддается контролю...
Женщина присела напротив меня на табурет и, не в силах сдержать любопытство, поинтересовалась:
– Так он вас душил! Ужас-то какой! Я бы, наверное, со страху умерла... А вы... – Она запнулась, подыскивая слово. – Вы что ж, из этих... из «новых русских»?
– Ну что вы! – улыбнулся я. – Разве я похож на нового? Я русский уже довольно подержанный... И профессия у меня не героическая. Врач я.
Женщина ахнула.
– За что же – врача-то? Небось, признайтесь, жену чужую соблазнили? Вот муж вас и подловил...
– Ага, – кивнул я, допивая чай. – Вы угадали. Вся соль в том, что муж-то у нее – кавказец, джигит! Они такие вещи не прощают.
– Бог ты мой! – ахнула хозяйка. – Что ж вы теперь будете делать-то?
– Теперь что хочешь, то и делай, – философски заметил я. – Как веревочке ни виться...
– Эх вы, мужики! – вздохнула женщина, и в глазах ее мелькнула странная, бесовская искорка. – Нет на вас никакой управы! Одно от вас горе и несчастье... Небось сам женат?
– А вот и нет! – многозначительно сказал я. – Специально и не женился, зная за собой слабость... А теперь уж, видно, и не суждено...
– Ну, бог даст! – с надеждой ответила хозяйка. – Может, все еще образуется!
– Ни-ни-ни! – замотал я головой. – Не хочу даже тешить себя иллюзиями. Закон гор!
Женщина скорбно покачала головой – по ее лицу было видно, что ей до слез жалко невезучего шалопая. А что делать, не рассказывать же ей в самом деле про деятельность фирмы «Воздаяние»?
Мы еще немного поболтали о том о сем, а потом с улицы донесся хрипатый автомобильный гудок. Я, спохватившись, вскочил – Чехову я обещал, что буду ждать его возле дома. В окне был виден его раздолбанный «Москвич».
– Вы все-таки поберегите себя! – смущенно посоветовала женщина на прощание. – Может, обойдется.
Я пообещал ей вести себя разумнее и вышел, ступая по половицам босыми ногами.
Чехов дождался, пока я усядусь, и саркастически спросил:
– Ну что, мистер Хаммер? Тщательно спланированная операция блестяще провалилась? Помнится, на вас был такой элегантный пиджак...
– Не трави душу, Юрий Николаевич! – попросил я. – У всех бывают ошибки.
– Да я к тому, – добродушно заметил Чехов, – что в кармане того пиджака была рация. А рация – она, как сапоги, хороша, когда в паре...
– Ах, черт! – воскликнул я, хлопая себя по лбу. О рации я начисто забыл.
– Да ладно! – махнул рукой Чехов. – Еще наживем. Просто со связью удобнее, конечно... Куда едем?
– Домой, – ответил я. – Старушка извелась, наверное, вконец...
Чехов кивнул, развернул машину и поехал к железнодорожному переезду.
– Чуть не удавили? – сочувственно спросил он через минуту. – Неприятная штука. Было в моей практике. Однако они не стесняются! Ты, Владимир Сергеевич, в дальнейшем остерегись без меня шаги предпринимать, ладно? Да и я, надо сказать, дурака сегодня свалял! Пошел у тебя на поводу... Сейчас бы, глядишь, взяли субчиков за покушение на убийство – на месте преступления! Много их было?
– Двое. Один за рулем сидел. А второй – сзади.
– Никогда не садись на переднее сиденье, – назидательно сказал Чехов. – Я имею в виду – к незнакомым... Так как тебе удалось выкарабкаться?
Я рассказал – как. Чехов слушал, нахмурившись и неопределенно кивая головой.
– Завтра узнаю через дежурную часть, чем это дорожно-транспортное закончилось, – пообещал он. – Вообще-то, если ты числишься теперь в погибших – это, с одной стороны, хорошо. Теперь они зашевелятся и постараются соседку твою побыстрее грохнуть. А с другой стороны, тебе же завтра на работу надо?
– Надо, – согласился я. – Не «Воздаяние» же меня кормить будет...
– То-то и оно, – прищелкнул языком Чехов. – Ну, сегодня они вряд ли решатся на вылазку – раны зализывать будут да проверять наличие твоего отсутствия... Ты сегодня уж посиди дома тихо и света не зажигай... А завтра я попытаюсь с приятелем из РУОПа договориться – сделаем у старушки засаду.
– А вдруг они все-таки сегодня нагрянут?
– А мы на что? – возразил Чехов. – Забыл сказать, я ведь решил сегодня у тебя заночевать. Не возражаешь?
– Да с превеликой радостью! – воскликнул я. – Только что мы будем делать в темноте?
– Страшилки друг другу рассказывать, – хохотнул Чехов.
– И холодильник у меня, конечно, пустой, – с грустью вспомнил я.
– Об этом я позаботился! – заявил Чехов, бросая на меня загадочный взгляд.
Когда мы подъехали к моему дому, он вдруг изобразил на лице выражение огромной досады и сказал:
– Эх, дорогой мой, а как мы к тебе попадем? Ключ-то ты, поди, тоже утопил?
Впервые за целый день я улыбнулся от всей души.
– Черта с два! Ключ я держу в пистоне брюк!
– Тогда вперед! – скомандовал Чехов. – Мигом поднимайся наверх, а я посмотрю, не пасет ли кто тебя у подъезда.
Чувствуя себя полным идиотом, я вышел из машины и вприпрыжку побежал к дому. Разумеется, я успел поймать на себе несколько любопытных взглядов, прежде чем скрылся в подъезде.
Поднявшись на лифте и ворвавшись в квартиру, первым делом переоделся. Ощущение сухой одежды на теле показалось мне непередаваемо прекрасным. Ожидая Чехова, прошелся по комнате, заглянул на кухне в холодильник, вышел на балкон. Наконец в прихожей задребезжал звонок, и я побежал открывать.
Чехов стоял на пороге с кожаным портфелем в руках. Он подмигнул мне и сообщил:
– Можешь поверить слову старого оперативника – слежки за тобой пока нет. Впрочем, если твои приятели утонули оба, фирме сейчас не до тебя... Кстати, давай сразу же навестим старушку, чтобы потом не было недоразумений.
Мы вышли на лестничную площадку, и я позвонил в дверь Ксении Георгиевны. Признаться, мне стало не по себе, когда из-за двери не донеслось ни звука. Но потом я заметил колебания света в дверном «глазке» и понял, что запуганная старушка строго следует моим инструкциям.
– Ксения Георгиевна! – громко и четко произнес я. – Не пугайтесь. Это я, Володя! Володя Ладыгин.
«Глазок» снова потемнел, а потом пошел медленный процесс открывания запоров. Послышался звон дверной цепочки, шум отодвигаемых предметов, щелканье замков. Наконец дверь приоткрылась на один сантиметр, и в образовавшуюся щель выглянул полный ужаса глаз.
– Да я это! – сказал я весело. – Меня-то вы знаете, Ксения Георгиевна!
– Вас-то я знаю, Володя! – громким шепотом ответила из-за двери старуха. – А кто это у вас за спиной?
– Это мой друг, – сказал я. – Он, кстати, из милиции.
– Ну, тогда заходите, – не слишком уверенно произнесла Ксения Георгиевна и тут же неожиданно пожаловалась: – Я уж думала, что вы меня бросили, Володечка!
– Ну что вы! – ответил я. – Просто нужно было кое-что уладить. Вот с Юрием Николаевичем встретиться... Будьте знакомы, кстати.
– Очень приятно! – церемонно поклонилась Ксения Георгиевна. – А как с моим заявлением, Володечка?
– Не торопитесь, Ксения Георгиевна! – поморщился я. – Давайте хотя бы в комнату войдем!
Мы с трудом протиснулись в прихожую – путь нам перегораживал кухонный стол, который тщедушная Ксения Георгиевна неизвестным мне способом умудрилась приволочь в коридор, чтобы подпереть дверь.
Войдя в комнату, Чехов критическим взором окинул царство пирамид и растений и похвалил Ксению Георгиевну за плотно запертую балконную дверь.
– Это мудро, – сказал он. – На балкон могут проникнуть с крыши. Но на будущее имейте в виду – если к вам будут ломиться во входную дверь, вы должны будете выйти на балкон и сообщить об этом нам. Я сегодня буду спать на Володином балконе и буду наготове в любую минуту.
