Владимир Гриньков - Ментовские оборотни
Она обняла меня, пребывая в крайне возбужденном состоянии.
– А я ему говорю – тебя Колодин разыграл! А он не верит! Реально, говорит, менты замели! Чисто «маски-шоу», ха-ха-ха!
– Кто говорит? – глупо спросил я, все еще ничего не понимая.
– Да Жорик же! Жорж! – позвала Римма.
Я обернулся к их машине и увидел Жорика, бредущего к нам неверной походкой лунатика.
Я испытал такое потрясение, будто это был не Жорик, а призрак какой-нибудь.
Мамочки мои родные, да как такое может быть?
Пока я лихорадочно соображал, что здесь к чему и чем все это кончится, Жорик добрел до нас с Риммой и неуверенно сжал мою руку в своей, заискивающе заглядывая мне в глаза.
– Так это вы? – спросил он у меня с надеждой. – Вы разыграли меня, да?
Тут я вспомнил про сидевшего в машине Демина, и мне совсем стало плохо. До разоблачения нам оставалось всего ничего. Я не понимал всего, но уже предчувствовал грядущую катастрофу.
– Мне Римма говорит – тебя разыграли, к нам Колодин приходил, я в курсе, мол. А мне не верится! Ну так натурально! Ведь все по-настоящему! Или нет?
Он смотрел мне вопрощающе в глаза и очень хотел услышать от меня, что это действительно был розыгрыш.
Потом его взгляд поплыл в сторону, зацепился наконец за Демина, и Жорик совершенно обездвижел – точно так же, как и я, когда недавно самого Жорика увидел.
– Вай!!! – сказал потрясенный до глубины души Жорж. – Кого я вижу?! Так это вправду розыгрыш! А я едва не помер! Я ж думал, жизнь моя закончилась и мне вышел окончательный дефолт!
Он все еще сжимал мою руку в своей, но вот он мою руку отпустил, отлип от меня и направился к нашей машине, в которой ни жив ни мертв сидел Илья Демин, еще надеявшийся отсидеться в своем ненадежном укрытии, но уже обнаруженный и разоблаченный.
– Вай! – повторил Жорик, приблизившись к машине. – Иди сюда, родной! Дай я тебя поцелую, артист!
Он так широко развел руки, будто готовился обнять Демина крепко-крепко. И некуда было деваться Илье, оставалось только выйти из машины.
Демин выбрался из салона с виноватой улыбкой, и был он в эту минуту очень похож на нашкодившего кота.
– Вай!!! – взвыл от восторга Жорик, окончательно убедившись в том, что перед ним действительно Демин, собственной персоной.
А если Демин здесь, а рядом с Деминым я, а моя профессия – разыгрывать всех и вся, тогда история с пистолетом под сиденьем в салоне машины и с последующим задержанием – это тоже розыгрыш, о чем Жорику и талдычила жена, а он не верил и поверил только сейчас, увидев Демина – и осознавший это все Жорик сделался совершенно счастливым, и он действительно заключил Демина в свои железные объятия. Так крепко прихватил Илью, что бедный Демин в лице изменился.
– Ну это же скотство натуральное! – бормотал осчастливленный Жорик. – Ну разве можно так, мужики! Я думал – все всерьез! Я думал – разберут щас меня на запчасти! Это вы? Ну вы, блин, учудили! Конкретно развели меня! Чисто как лоха! Ну ведь купился я! Ага! Попался, как пацан!
Он кричал возбужденно и был немного не в себе. Почти себя не контролировал, как бывает это с людьми, пережившими сильный стресс. Вроде только что прощались с жизнью – и вдруг пришло чудесное спасенье.
– Приехал уже к ночи! – рассказывала Римма, заливаясь безудержным озорным смехом. – Трясется весь! Бледный! Чуть ли мамочку от страха не зовет! И такие ужасы рассказывает! Ха-ха-ха! Милиция! Руки за голову! Наручники! Протокол!
– Я ж думал – все всерьез! – сказал Жорик.
Я, честно говоря, тоже так думал. И теперь не понимал, что такое происходит.
– А я сразу догадалась, что это вы! – сказала Римма. – А Жорж в таком был жутком состоянии, что пришлось ему правду сказать! Я ему говорю, а он не верит! Ступор у него! Зациклился! Не-е, говорит, никакой это не Колодин, ха-ха-ха, а менты взаправдашние! Я его убеждала-убеждала, это до меня под утро уже только дошло, что раз вы розыгрыш свой тут недалеко снимали – значит, запросто могли у нас в Воронцове заночевать! И я тогда говорю Жоржу: поехали, я тебе сейчас Колодина живого покажу! Приезжаем, а тут точно вы! А я что говорила!
– Да, – не очень уверенно поддакнул я и глупо улыбнулся.
Эта сладкая парочка давно бы уже могла догадаться по нашим с Деминым растерянным физиономиям, что здесь что-то нечисто, но и сами они – и Жорж, и его супруга – пребывали в том состоянии, когда острота зрения сильно притупляется и человек не очень внимателен к тому, что происходит вокруг него. Только это и спасало нас, похоже, до поры.
Демин среагировал раньше меня. Он уже понял, что физическая расправа нам не грозит и что все еще обойдется, может быть, но тем не менее нам надо бы отсюда уезжать, и чем скорее мы это сделаем, тем лучше. Илья осторожно, но вместе с тем решительно высвободился из объятий Жорика, посмотрел на меня выразительно и произнес с нажимом, давая мне понять, что говорит он не для Жорика с его женой, а для меня:
– Это все хорошо, конечно! Но вы уж нас извините. Мы спешим. Съемка у нас сегодня. Очередная. И мы уже почти опаздываем.
Он отступал к машине. Я двинулся следом за ним, стараясь делать так, чтобы наши с ним перемещения не были похожи на паническое бегство.
– Вы к нам заезжайте! – пригласил нас Жорик. – Реально посидим! Конкретно оттопыримся!
– Непременно! – обещал я, поспешно забираясь в салон машины.
– Так мы вас ждем! Сегодня же! – говорила Римма.
– Сразу, как освободимся, – бормотал я, нисколько не смущаясь от того, что я ей лгу.
Ложь порой бывает приятной, будто песня. Поешь легко, слова сами от зубов отскакивают.
Жорик махал нам рукой на прощание. Страшно было представить себе, как он себя поведет, когда восторг в его душе поутихнет и он снова обретет возможность думать и анализировать.
Я не удержался и сказал ему:
– Я рад, что у вас все нормально. Надеюсь, вы там с ребятами расстались не врагами?
– Они до конца держали фишку, – засмеялся Жорж. – И меня выпустили типа под подписку о невыезде!
Я улыбнулся ему на прощание жалкой улыбкой, захлопнул дверцу, и мы поехали.
– Эй! – всполошился Демин. – Женька! Мы ворота не закрыли!
– Да черт с ними, с воротами! – бросил я в сердцах. – Благодарный Жорик подсуетится как-нибудь, прикроет аккуратно. Ты мне лучше вот что скажи. Ты когда-нибудь слышал такое, чтобы задержанного с оружием человека милиция отпускала под подписку о невыезде?
– Странная, вообще, история, – признал Демин и судорожно вздохнул.
– А я о чем! Я ничего не понимаю, Илья! Абсолютно!
* * *Явление Жорика изумленному народу проняло нас с Деминым до глубины души. Меня-то уж точно. И я даже не сразу сообразил, что мы едем не в ту сторону. То есть машина катилась вполне себе медленно и не повизгивала покрышками на поворотах, и со стороны это никак нельзя было назвать паническим бегством, но, по сути, так оно и было.
Сначала пропал асфальт, потом и грунтовка стала хуже, и когда заросшая травой дорога привела нас в зеленый туннель, образованный листвой и кряжистыми стволами дубов, я обнаружил, что мы едем по дороге старой графини. Когда я видел эту дорогу в первый раз, она произвела на меня впечатление торжественно-мрачное, чему причиной была тогдашняя предгрозовая погода и сопутствующий этому тревожащий мысли сумрак. Сегодня светило яркое солнце, дубовая аллея расцветилась новыми красками и приобрела вид нарядный и праздничный – такой любил изображать природу наш художник Шишкин, как мне представлялось.
Мы проехали по дороге старой графини и, когда поднялись на взгорок к развалинам монастыря, увидели троих мужчин. Один из них, крупный вальяжный господин в возрасте под пятьдесят, стоял на останках монастырского фундамента, возвышаясь над своими спутниками, и хозяйским взором обозревал окрестности, будто примерялся, как ему сподручнее распланировать территорию. Я опустил стекло и поздоровался с этими людьми. Ответил только один из них – тот, который стоял на возвышении. Кивнул мне как старому знакомому и степенно произнес:
– Здравствуйте, Евгений Иванович.
Его спутники молча смотрели на меня, хотя по их лицам я читал – они тоже меня узнали. Все-таки этот, вальяжный, в дорогом костюме и в туфлях роскошной кожи, был у них за главного. И в его присутствии подчиненные не смели рта раскрыть.
– А вы тут живете, Евгений Иванович? – заинтересованно осведомился мой собеседник, спустился со своего пьедестала и направился к нам.
Я тоже вышел из машины.
– Не живу, но часто бываю, – сказал я. – Красивые здесь места.
– Красивые, – подтвердил мужчина. – В ближнем Подмосковье такие не встретишь.
Он пожал мне руку и представился:
– Сергей Константинович.
У него было крепкое рукопожатие хозяина.
– Присматриваете участок? – спросил я. – Хотите здесь поселиться?
– Я тут землю покупаю.
– Много? – спросил я, вежливо предоставляя ему возможность похвастаться масштабами будущей покупки.
