Виталий Гладкий - Жизнь взаймы
– Тогда почему я оказался за тридевять земель от города?
– Не знаю. Наверное, вас захватили и увезли. Зачем? Можно строить разные догадки, но мы не будем заниматься этим бесполезным делом. Нам бы для начала узнать, откуда ноги растут во всей этой истории.
– То есть, выяснить, кто нанял киллеров.
– Это в первую голову. То, что ваши враги сильно обеспокоились, вполне понятно. Вы для них фантом, шок, выходец из того света, карающий меч. Ведь нанятые ими убийцы отрапортовали (и даже деньги за это получили), что отправили вас в мир иной. Вы отсутствовали в городе длительное время и все думали, что опасаться больше нечего. И тут вы появляетесь, как снег на голову. Ведь они еще не знали, что у вас амнезия. Вот все и зашевелились, как гадючье гнездо весной.
– Боюсь, что на главного заказчика нам никогда не выйти.
Паленый не хотел говорить Тимошкину, что он тоже кое-что предпринял. В душу человеку не заглянешь, да и кто мог дать гарантию, что капитан не соблазнится и не продаст Князева со всеми потрохами тому, кто предложил за это большие деньги.
– Нет ничего такого тайного, чтобы в конечном итоге оно не стало явным, – парировал Тимошкин. – Изречение старо, как мир, но работает до сих пор. Рано или поздно кого-нибудь да расколем.
– Лучше бы пораньше, – хмуро заметил Паленый.
– Ага, – осклабился капитан. – Для вас это важнее всего.
– А для вас?
– Хотите, чтобы я сказал, что мое дело – сторона?
– Нет, я так не думаю…
– И правильно. И не думайте. Потому что это расследование может оказаться для меня последним. Я проверил предупреждение Шимона (есть у меня и другие источники информации) и убедился, что он был прав. Теперь я даже когда ложусь спать, кладу ствол под подушку.
– Я вам уже говорил – откажитесь. Мне не хочется, чтобы ваша смерть была на моей совести.
– Ваша совесть меня волнует меньше всего. Я останусь в деле до конца. Хотя бы потому, что оно чертовски интересно для меня, как для профессионала. Ну и, кроме всего прочего, я имею шанс поправить свое финансовое положение, что для полунищего мента отнюдь немаловажно.
– Тогда продолжим разбор полетов, – решительно предложил Паленый, который испугался, что разговор в подобном русле может завести их в такие дебри, откуда нельзя будет выпутаться.
– Следующий в нашей "коллекции" типов Георгий Тривуш…
"Жорж-винокур…", – про себя отметил Паленый; он с трудом вспомнил, как зовут этого "благодетеля" пьющего населения города и его окрестностей. Фамилия Тривуш только раз или два мелькнула в досье на Щурова.
– …Владелец ликероводочного завода, акционер многих предприятий, имеет собственную конюшню, играет на бегах. Очень богат, но старается держаться в тени и не афишировать размеры своего состояния. Короче говоря – темная лошадка. Уж не знаю, почему вы в чем-то его заподозрили.
– Интуиция, – коротко ответил Паленый.
– Не знаю, что за ней стоит, но я пока бессилен как-то связать господина Тривуша с нашим делом.
– Пусть его. Следующий.
– Никита Сергеевич Бережной. Холост, – вернее, разведен – гуляка и мот, владелец казино, аквапарка и нескольких магазинов. Играет на бирже, имеет какие-то связи с нефтяным бизнесом, ну и что-то еще – по мелочам. В общем, рисковый мужик, прожигатель жизни, но в делах, как ни странно, удачлив. Ваш большой друг. По крайней мере, был таким. Тоже как будто чист. Но это по предварительным данным.
"Ник… Что-то этот "друг" нос к нам не кажет после барбекю, даже не позвонил ни разу. А должен был, особенно после нападения…"
– Остался Семен Маркович, – только и сказал Паленый капитану в ответ на его вопрошающий взгляд.
– Так сказать, на закуску… – Тимошкин хитро улыбнулся. – Это еще тот тип. По идее, у вас с ним не должно быть ничего общего…
– Верно. Он ведь банкир, а наша фирма работает совсем в другой области. Семен Маркович всего лишь приятель, и даже не мой (так мне кажется), а моей жены.
– Я не об этом. Если трое вышеуказанных товарищей мало светились в криминальной хронике и на них почти не имеется компромата, то жизнь Семена Марковича в бизнесе заслуживает целого детективного романа.
– Кто бы спорил… – буркнул Паленый.
– Но мы оставим за кадром его многочисленные столкновения с законом. Это для нас не суть важно. Главное другое – где-то за полгода до вашего исчезновения вы с Семеном Марковичем побили горшки. То есть, сильно разругались. После чего в вашем доме появилась вооруженная охрана. Симптоматично, не правда ли?
– Почему мы разругались?
– Спросите у самого себя. В этом вопросе царит абсолютный мрак. Но до недавнего времени он не числился в друзьях-приятелях Анны Григорьевны. Это точно.
– И когда они снова "подружились"?
– После того, как Семен Маркович дал вашей жене кредит. То есть, ровно пять месяцев и двадцать два дня назад.
– И это весь его "криминал" по отношению к нашей семье?
– Если бы… – Лицо капитана помрачнело. – В нашей картотеке это, конечно, не отражено, но есть сведения, полученные мною оперативным путем, что на ваш бизнес идет атака.
– Знаю. Со стороны некоего ООО "Генезис".
Тимошкин скептически ухмыльнулся.
– Это все, что вы знаете? – спросил он, усаживаясь поудобней.
– Все. Но и этого достаточно, чтобы здорово обеспокоиться. Но не более того. Это финансовые разборки, они к криминалу не относятся. Бизнес – это прежде всего жесткая конкуренция.
– Вот именно – прежде всего. Кто спорит. Но сие определение лежит в области теории. На самом деле не все так безоблачно, как всем кажется. Это к слову. Что касается ООО "Генезис", то вам нужно бы поинтересоваться КТО его учредитель и ОТКУДА у общества миллионы, которые оно использует для этой самой конкуренции.
– Ну и?..
– Учредителем этого ограниченного во всех отношениях (кроме финансовых возможностей) общества является… Семен Маркович!
Паленый опешил. Его на некоторое время даже переклинило. Но потом он вспомнил, кто таков этот "друг семьи" и сказал:
– Позвольте, но ведь Семен Маркович – владелец самого крупного в городе банка. Вернее, главный его акционер и управляющий. Насколько мне известно, он прикупил восемьдесят процентов акций. А может, и больше. Зачем ему это ООО? Только известное имя паскудить.
– Не скажите. Только я не очень точно выразился. Номинальным владельцем "Генезиса" числится некий Саульский Борис Александрович. Но! – Тимошкин с многозначительным видом поднял вверх указательный палец. – До недавнего времени он работал в банке Семена Марковича и считался его подлипалой. Ничтожная, бестолковая личность – так характеризуют Саульского почти все его бывшие коллеги. Такому нельзя доверить не то что миллионы, но даже полушку.
– А откуда вам известно, что он получил кредит именно в банке Семена Марковича?
– От верблюда, – сердито ответил Тимошкин. – Вы совсем плохого мнения о нашей "конторе". Мы ведь тоже кое-что умеем. И располагаем некоторыми возможностями. А если более конкретно, – не буду от вас скрывать – то меня просветил на сей счет мой старый дружбан из управления по борьбе с организованной преступностью.
– Вы что, так прямым текстом ему и сказали, кем интересуетесь?
– Александр Игнатьевич, я что, похож на лоха? – с укоризной спросил Тимошкин.
– Вроде нет. Но конь на четырех ногах, а все равно спотыкается.
– Нет, в вашем деле спотыкаться – себе дороже. Я попросил неофициальную справку на добрые два десятка фирм и ООО. Кстати, у моего друга нет привычки лезть в чужие дела и расспрашивать, зачем да почему. Собственно говоря, и я такой же. А вот поделиться информацией – это святое дело.
– Даже если она носит сугубо конфиденциальный характер?
– Другой информации нам не нужно. Другая информация в газетах и на телевидении. А у нас только ДСП – для служебного пользования. И то не всем, не всегда и строго дозировано.
– Понятно… Значит, Семен Маркович помог учредить это ООО и отвалил Саульскому многомилионный кредит за здорово живешь, как я понимаю.
– Именно. Кредит без обеспечения и под смехотворные проценты. Такие вещи в банковском деле, конечно, случаются, но обычно тянут за собой массу вопросов, имеющих однозначный ответ – кто-то из банковских работников (притом высокого ранга) имеет в этом деле прямую выгоду. А поскольку Семен Маркович лично визирует выдачу кредитов, то вывод напрашивается сам по себе.
– Хорошо, допустим Семен Маркович со товарищи решил нашу фирму разорить. Чтобы потом скупить все авуары за бесценок и занять наше место на рынке. Но зачем тогда ему нужно устранять нас физически? Ведь это для него большой риск. Вдруг что-то пойдет не так, и подельники сдадут его со всеми потрохами.
– А вот это как раз и есть гвоздь программы. Возможно, вся интрига кроется в вашем прошлом, про которое вы, к сожалению, ничего не помните. К вам еще никто не подходил с какими-нибудь намеками или предложениями?
