Андрей Поповский - Третий раунд
— Ну вот и хорошо, тогда не болтай зря, а лучше садись в машину и поехали по домам, — успокоившись, кивнул звеньевой.
Открыв свою дверь, Миха тяжело взгромоздился на место водителя и, дождавшись пока двое его приятелей займут свои места, повернул ключ зажигания. От мощного взрыва, осветившего все вокруг, тяжелую машину подбросило вверх и перевернуло. От нее во все стороны полетели металлические и пластиковые детали, вперемешку с кусками обгорелой человеческой плоти…
Худощавый, совершенно седой мужчина, выглядевший со стороны не более чем на тридцать лет, задумчиво ехал по городу на новеньком черном «шестисотом» мерседесе. Тяжелая туша его представительского автомобиля по-хозяйски уверенно рассекала плотный поток автомобилей. Юркие «семерки», «восьмерки» и «девятки», родные детища российского автопрома, безропотно уступали дорогу этому лоснящемуся черными боками немецкому мастодонту. Обычный человек на такой машине ездить не будет. Просто богатый человек тоже отнюдь не всегда может себе позволить подобную машину. Деньги тут совсем не главное — «шестисотый» на Кавказе это признак статуса, и позволить себе такую машину без опасения, что хваткие ребята выкинут хозяина из нее на каком-нибудь светофоре, может только очень уважаемый и уверенный в себе человек. Таймураз, или для своих просто Тамик — один из руководителей бригады гэсовских — был жестким, очень уверенным в себе и сильным человеком. За его чуть более чем тридцатилетнюю жизнь ему пришлось и воевать, и участвовать в громких разборках, и решать судьбы людей. Под его началом была самая мощная на данный момент группировка в республике, контролировавшая львиную долю легального и нелегального бизнеса. Ни одна конкурирующая группировка не смогла бы открыто бросить вызов гэсовским. До этого времени, недовольные их засильем просто тихо шипели по углам и не осмеливались на открытое противостояние. Да и пусть бы попробовали, более чем две сотни подготовленных бойцов смели бы любое сопротивление. И вот вчера в Кобанском ущелье взлетела на воздух машина Михи вместе с ее хозяином и еще двумя парнями из его звена. Взрывной волной вышибло все стекла в ресторане, где парни сидели в этот вечер, а детали машины разметало по огромной территории. Понятно, что никто из сидевших в машине не уцелел. Миха был обычным звеньевым и руководил небольшой группой южненского молодняка, но он был членом коллектива, и его смерть по-любому должна быть отомщена. От своих людей в милиции Тамик уже знал, что на расследование этого взрыва кинуты лучшие профессионалы, и благодаря своим связям он рассчитывал, получать самую свежую информацию о ходе следствия прямо из штаба. Помимо этого, озлобленные гибелью товарищей бойцы гэсовских, со своей стороны, ставили весь город на уши, пытаясь доискаться, кому Миха перешел дорогу в последнее время. В этом деле, как это зачастую бывает, интересы следствия и интересы теневых хозяев города на время совпали. Так почему бы, для достижения результата, не поработать в одной связке. Найти виновников гибели товарищей — это дело чести для всех гэсовских. У Михи, как и у всех активных членов группировки, за последнее время появилось весьма много недоброжелателей, да и не мудрено, парни с района ГЭС, пользуясь своей силой и попустительством официальных властей, всегда охотно прибегали к силовым способам решения конфликтных ситуаций. Сильных и жестоких всегда боятся, однако их иногда жалят исподтишка. Нужно поскорее найти ядовитых гадов, и вырвать им их зубы вместе с кишками. От полноты переполнявшей его ненависти Тамик, в этот момент стоявший на перекрестке на красный свет светофора, даже стукнул кулаком по ни в чем не повинному рулю, обшитому тончайшей кожей. Тут же устыдившись такого проявления нервозности, он с досадой покачал головой и через опущенное до половины тонированное стекло смущенно посмотрел на поравнявшийся с ним мотоцикл, оба седока которого могли быть невольными свидетелями его бурной вспышки. Негоже уважаемому и солидному человеку вот так вот давать волю своим эмоциям на людях. Лиц парней на мотоцикле Таймураз так и не рассмотрел, оба седока согласно правилам дорожного движения были в шлемах с опущенными тонированными стеклами. В этот момент на светофоре загорелся зеленый свет и последнее, что увидел в своей жизни Тамик, это было черное дуло пистолета с глушителем в руках у пассажира мотоцикла, уставившееся ему прямо в лицо. Раздалось три негромких хлопка и мотоцикл, взревев мощным двигателем, пулей сорвался с места, унося на себе никем не опознанных исполнителей дерзкого убийства, оставивших за собой сиротливо замерший на перекрестке шестисотый «Мерседес» с беспомощно уткнувшимся в руль трупом мужчины, седые волосы которого стали уже кроваво красными…
— Валеха, ты что, с ума сошел?!! — лицо Марика, назначившего тайную встречу приятелю и подельнику, от злости пошло красными пятнами. — Ты что творишь? Неужели ты думаешь, что гэсовские тебе это так спустят с рук?
— А при чем тут я? — самодовольно усмехнулся Валеха. — Мало ли кому эти козлы перешли дорогу. Тут уже полгорода от них пострадало, так что пусть сидят и думают, откуда к ним прилетело на этот раз. Как по мне, так им поделом досталось за их беспредел, который они творят в городе.
— Валеха, ну ты хоть передо мной-то комедию тут не ломай! — Марик так и задохнулся от возмущения. — Ты что, меня совсем за дурака считаешь? Я ведь прекрасно знаю, что это именно твои пацаны закладывали взрывчатку под машину Михи, тем более, что это именно я доставал радиовзрыватели у военных, только я тогда еще не знал, куда именно они пойдут.
Глаза Валехи загорелись мрачным огнем и он, понизив голос, внушительно посоветовал собеседнику:
— А если ты не дурак, так и молчи себе тихонечко в тряпочку, я сам хорошо знаю, что и как мне делать.
— Да пошел ты! Да из-за тебя нас всех перемочат, а у меня, между, прочим жена беременная. Я теперь вообще не хочу иметь ничего общего с тобой и с твоей бригадой!
— Не ссы, ты и так уже полгода шифруешь все наши встречи. Хочешь соскочить с поезда — твое дело, только языком не трепи, а то знаешь, мне сейчас терять уже нечего, и я в любом случае пойду до конца.
Марик осекся и уже новыми глазами посмотрел на приятеля. А ведь не пугает. Он ведь, если усомнится в его способности держать язык за зубами, и в самом деле способен его пришить.
— Ты тут мне подобные намеки не бросай, от меня никогда ничего на сторону не уйдет, мы с тобой уже давно одной веревкой повязаны, — наконец сказал Марик, прерывая слишком затянувшуюся паузу. — Я просто прошу тебя остановиться, пока не поздно, и тихонько залечь на дно. Ты и так уже достаточно наворотил дел за тот майский случай. Пора уже заканчивать вендетту. Когда шум немного уляжется, мы посмотрим, что там дальше будет, а пока лучше лишний раз не дергаться.
— Ладно, не обижайся, это я так сказал, — Валеха устало улыбнулся приятелю. — Нервы, сам понимаешь. Я сам знаю, что пора заканчивать отстрел, но еще одну акцию я все же проверну, а потом затихну.
— Валеха!
— Ша, я сам знаю, что делаю.
На следующий день по городу с быстротой молнии разнеслась весть о покушении на Сулю, который также являлся одним из лидеров «гэсовских». Убийцы подстерегли его в подворотне и выпустили по нему добрую дюжину пуль, из которых в цель попали только три. Увидев в пустынном переулке двух парней в мотоциклетных шлемах, целеустремленно двигавшихся ему на встречу, Суля в последний момент каким-то звериным чутьем сумел уйти с линии огня и, выхватив свой пистолет, открыл ответную стрельбу по нападавшим. Грохот пистолетных выстрелов растормошил всю округу и убийцы, так и не достигнув своей цели, поспешили ретироваться. Суля, помимо двух неопасных для жизни ранений в плечо и бедро, получил тяжелое ранение в позвоночник. Истекая кровью и уже теряя сознание, он сумел вызвать помощь по рации, и всего через полчаса его уже оперировал в ЦКБ лучший хирург республики.
Этим же вечером на квартиру к Марику приехал Алан. Извинившись перед забегавшей по кухне по случаю прихода гостя Алиной, он вызвал Марика на разговор на улицу. Марик, у которого все внутри оборвалось, на деревянных ногах вышел из подъезда и сел в машину к Алану. Тот хмуро посмотрел на него и без долгих предисловий спросил:
— Ты с Валехой давно виделся?
— Да я с ним сейчас почти не общаюсь, — внешне равнодушно пожал плечами Марик, но внутри у него все так и похолодело. — Сам понимаешь, я уже давно повязал с прежними делами и сейчас спокойно работаю на заводе. Тем более, у меня жена беременная, так что мне совсем не до разных глупостей.
— Ну да, — кивнул Алан, пытливо рассматривая друга. — А мне помнится, что в мае ты вместе с ним ко мне заезжал насчет той «бэхи», что у Валехи Миха отобрал.
