Джей Гарнет - Похитить императора
Он решительно повернулся и... там, на крыше тепловоза, увидел вдруг машиниста. Тот стоял во весь рост, пытаясь удержать равновесие. Что-то странное было в его позе, создавалось впечатление, что он был одноруким. Какое-то время Рорк не мог ничего понять. Наконец до него дошло: другая рука машиниста была поднята и вытянута вперед, сливаясь в темноте с силуэтом туловища. Затем, по отблеску лунного света на металле, он сообразил, что эфиоп держит в руке пистолет и целит в него.
Когда машинист выстрелил, Рорк бросился на крышу. Теперь он был спокоен и хладнокровен. У эфиопа, который стоял на трясущемся основании, практически не было никаких шансов попасть в лежащего Рорка. Рорк приложил карабин к плечу. На это ушло какое-то время. Пока он целился, эфиоп снова выстрелил. К удивлению Рорка, пуля ударилась о крышу совсем рядом с локтем левой руки, на который он бережно опер карабин. Затем Рорк нажал на крючок.
Мишень была большая, и он был уверен, что поразил ее. Но этот парень был сделан из другого материала, чем те двое. Он упал и, поддерживая себя одной рукой, другой, трясущейся, продолжал целиться и сделал новый выстрел. Рорк ответил. Точное попадание – эфиоп упал навзничь и остался лежать неподвижно.
Поезд между тем продолжал движение.
Возникла новая проблема: как управлять составом? Что же, мысленно улыбнулся Рорк, теперь уж наверняка не будет следующей остановки. Хорошо, а что дальше?
По крыше тепловоза он быстро добрался до тела машиниста. Судя по тому, что эфиопу разнесло половину черепа, нельзя сказать, что он был в хорошей форме. Рорк колебался только мгновение. Безусловно, он нашел бы какое-то объяснение, поступи он по-другому, но ему совершенно не хотелось усугублять свое и без того тяжелое положение тем, что на крыше локомотива будет обнаружен труп. Он толкнул тело ногой, оно покатилось к краю и в конце концов свалилось с крыши.
Не обращая внимания на сильную тряску локомотива и сильные порывы встречного ветра, Рорк направился в сторону кабины. Та часть крыши, на которой он сейчас находился и откуда вела лесенка вниз, в кабину, представляла бак для хранения топлива. Прямо напротив находился сам дизельный двигатель. Кабина, в отличие от большинства дизельных локомотивов, была полуоткрытой, как на паровозе: в меру защищена от солнца и хорошо проветривалась.
Наступил рассвет. В пылу схватки Рорк просто не заметил этого. Он огляделся. Сквозь серую дымку видно было почти до самого горизонта. Позади него, на западе, совершеннейшая тьма, никаких гор – там еще была ночь. Он снова посмотрел вперед и увидел невысокие строения, автомашины, людей. Это была станция.
Рорк спустился в кабину, держа карабин в руках. Его главная цель сейчас состояла не в том, чтобы попытаться освоить управление поездом и дизелем – на это потребуется время, – а спрятаться от посторонних глаз.
Когда поезд прогромыхал мимо станции, он успел заметить толпу явно недовольных людей, которые что-то кричали и махали руками. Интересно, сколько человек собиралось сесть на поезд? А может быть, они пришли, чтобы получить багаж? Что бы там ни было, это теперь стало историей. Впереди по-прежнему лежала пустыня, и где-то дальше на северо-востоке находилась граница. Возможно, что там Рорка ожидают новые заботы и тревоги.
Поезд-беглец, конечно, не мог не привлечь к себе внимания. Даже если не принимать в расчет, что вдоль железнодорожного пути могли быть обнаружены трое эфиопов, причем один из них, возможно, оставшийся в живых, мог бы много рассказать о том, что с ним произошло. Помимо этого были еще по крайней мере две группы возмущенных людей: одна осталась на той станции, другая – ехала в хвостовом вагоне. Кто-то из последних должен был сойти с поезда. Теперь Рорк нарушил все их планы на уик-энд, и они обязательно поднимут шум. Наверняка впереди его ждут большие неприятности.
Рорк уставился на множество рычагов, кнопок и рукояток, расположенных на приборной доске. Все надписи были сделаны закругленными знаками, вязью – арабский, амхарский, что-то в этом роде. Одна стрелка нервно прыгала около цифры «40». Вероятно, километров в час, сообразил он. Другие приборы показывали и измеряли какие-то уровни, давление, напряжение. Но как понять, что?
Рорк даже немного растерялся. В одном ему повезло: с крючка над его головой свисали четыре фляжки. Глядя на них, он неожиданно почувствовал, как сильно хочет пить. Рорк схватил одну и тут же осушил до дна, испытывая блаженство во всем теле.
Чтобы выпутаться с минимальными потерями из трудного положения, в котором он оказался, ему необходимо остановить поезд, не доезжая до самой границы, и сойти, иначе он может подвергнуться проверке со всеми вытекающими последствиями. Затем пройти по пустыне какое-то время, найти тенистое место, отлежаться и отдохнуть, а ночью пересечь границу.
Он снова осмотрелся. Солнце постепенно вставало на востоке, обещая новый жаркий день. А ландшафт пустыни был такой же неприятный и даже отталкивающий, хотя и несколько изменился: на смену ровной и бескрайней пустыне пришли искривленные, с зазубринами на вершинах, небольшие возвышенности. Начали появляться места с выходом на поверхность геологических пород. Мимо них и проходил сейчас поезд, постукивая мерно на стыках рельс. Не так однообразно и скучно, но все равно лишало всякой охоты снова оказаться среди песков и колючек. Так думал Рорк.
Он попробовал нажать на какой-то рычаг в надежде, что это может быть регулятор скорости. Но раздался гудок, очень громкий и противный. Теперь все люди и эта забытая Богом пустыня должны были знать: едет он, Рорк!
Через маленькое боковое окошко он посмотрел вперед и понял, что строить какие-то планы теперь бессмысленно: менее чем в полумиле была граница. Два флагштока, платформы, пара небольших зданий, запасные пути и стоящий поезд. Поперек колеи – шлагбаум.
Рорк смотрел, словно загипнотизированный, зная, что уже ничего не сможет сделать, и то, что должно произойти, вот-вот случится. Путь был свободен, и ничто никому не угрожало. Он улыбнулся: это напоминало триллер. Сейчас он переживал то, о чем мечтают все подростки, что происходит в приключенческих фильмах.
Как великолепно и как необычно покидал он эту страну!
Когда-то они планировали все сделать тихо и обеспечить полнейшую тайну. И вот сейчас – финал. Но какой? Он, Рорк, мог легко оказаться причиной международного инцидента. Все возможные последствия – попытки властей остановить поезд и схватить его, направление группы военных из Джибути для ареста бандита и препровождения в полицейский участок, выяснение личности и высылка из страны и многое другое – все это сейчас не имело никакого значения. Он был уверен, что приближается конец его мытарствам, чувствовал себя победителем и жил ради этого мгновения.
Его так захлестнули эти мысли, что он чуть было не пропустил сам момент пересечения границы. Наверное, это хорошо бы смотрелось в кино: красно-белый, в полоску, шлагбаум разлетается вдребезги, должностные лица станции и пограничники машут руками и кричат, многочисленные уличные торговцы стоят с разинутыми ртами.
То, что произошло на самом деле и что увидел Рорк, было менее впечатляющим. Летящие во все стороны щепки от шлагбаума, расплывчатые очертания зданий, людей... и все, поезд быстро прошел мимо.
Джибути, насколько помнил Рорк, было крохотным государством, не намного больше, чем сама столица и прилегающие к ней районы. Город Джибути находился на берегу и представлял собой большой порт. Итак, Рорк находился близко к побережью, может быть, в двадцати-тридцати милях от него.
По крайней мере не меньше часа езды. Этого было достаточно, чтобы разобраться с рычагами управления и сообразить, как остановить эту штуковину еще до того, как она окажется в море. Рорк решил попробовать нажать по очереди каждый из рычагов и посмотреть, как это скажется на работе дизеля.
– Эй!
Рорк резко повернулся и, не поняв еще, откуда кричат, машинально протянул руку к карабину.
Крик повторился.
– Эй! Вы говорите по-английски?
Рорк молча поднял голову. В кабину заглядывал молодой мужчина, наверное, лет двадцати с небольшим, голубые глаза над давно небритой щетиной.
Язык, на котором говорил незнакомец, язык и интонация – вот что заставило Рорка замереть на мгновение. Итон, Оксфорд, Гардс? И определенно не Руперт[27] – так солдаты САС называли своих командиров, – хотя что-то в нем и напоминало человека из этой категории.
Рорк пришел в себя.
– Да, – выкрикнул он, чтобы пересилить шум двигателя и стука колес. – Спускайтесь сюда.
И жестом руки пригласил в кабину.
Незнакомец кивнул и спустился по лестнице. Это был рослый парень крепкого телосложения, одетый в просторные шорты и черную тенниску. Видимо, он пробрался из пассажирского вагона.
– Потрясающе! – сказал с улыбкой Руперт. – Какая приятная неожиданность: машинист эфиопского поезда говорит так чисто по-английски.
