Андрей Воронин - Формула смерти
– Мы от Федора Филипповича Потапчука.
– От Федора Филипповича? – с недоверием в голосе переспросила Ирина.
– Мы от него, он дал нам адрес. Ваш муж попал в беду.
Ирину от этих слов качнуло. Сосредоточенные лица мужчин были мрачны, они смотрели на Ирину так, как врач смотрит на смертельно больного пациента.
– Мы приехали за вами: Муж просил вас приехать.
– Что случилось? Почему он не позвонил сам? – Ирина прижалась к стене, ее губы кривились, плечи дрожали.
– Не волнуйтесь. Может, все обойдется. Он сейчас не может говорить. Собирайтесь, едем немедленно.
– Куда?
– По дороге узнаете, – строго сказал мужчина в черной рубашке, заходя в кухню. – Он выключил плиту, нажав кнопку. – Пироги готовили?
– Да, вкусный пирог с грибами, – словно оправдываясь, сказала женщина.
– Собирайтесь быстрее, – мужчина в серой куртке взглянул на циферблат дорогих часов. – Время, время, – дважды повторил он, обращаясь к Ирине и своему напарнику. – Да скорее же вы!
Ирина закрыла дверь, погасила свет.
– Вы забыли закрыть окно! – резко произнес мужчина в черной рубашке.
– Ах да, извините, – женщина бросилась в кухню, закрыла окно на задвижку.
Через пару минут черная «Волга», дав задний ход, выехала на асфальтированную дорогу. За рулем сидел мужчина в черной рубашке.
– Вы мне можете сказать что-нибудь конкретное?
– Не спешите, скоро все узнаете.
– Куда мы едем? Он в больнице? Он еще жив?
– Да, жив, – сказал водитель, обернувшись к Ирине.
Женщина ему понравилась с первого взгляда, что-то в ней было такое, что привлекало взгляд, заставляло задуматься. «Волга» мчалась со скоростью сто двадцать километров, мчалась вначале в сторону города, а затем, не доезжая до кольцевой, свернула вправо на узкую асфальтированную дорогу. Ирина Быстрицкая еле сдерживала себя, чтобы не расплакаться.
– Ну хоть что-нибудь скажите! – обратилась она к своему спутнику, сидевшему рядом. Тот нервно курил, стряхивая пепел в пустую пачку. – Ну скажите мне хоть что-нибудь! – умоляюще попросила Ирина.
– Скоро сами все увидите. Не волнуйтесь. Минут через сорок машина свернула на гравийную дорогу, зашуршала колесами по камешкам и, поднимая клубы пыли, понеслась в темноте, светя перед собой фарами. Ирина даже не заметила указатель, погруженная в свои тревожные мысли. Автомобиль пронесся по пустынной улице дачного поселка, подъехал к крайнему дому за высоким железным забором. Ворота тут же открылись, автомобиль въехал во двор и сразу нырнул в подземный гараж. Коричневая роллета опустилась.
– Выходите, – сказал мужчина в черной рубашке, сжимая в руке пустую пачку от сигарет «Ротманс».
– Куда идти? – выбравшись из машины, спросила Ирина.
В гараже стоял еще один автомобиль – белая «Вольво».
– Туда идем, – мужчина в черной рубашке взял Ирину за локоть. – Сумочку дайте сюда, я вам помогу.
Ирина, ничего не понимая, словно загипнотизированная подала сумочку.
– И телефон пожалуйста.
– А? Что?
– Телефон, говорю, – совершенно иным голосом произнес мужчина в черной рубашке.
– Зачем? – испуганно спросила Ирина.
– Он у вас в кармане, в куртке.
Ирина вытащила мобильник, взглянула на него и передала мужчине. Тот взял трубку, сунул в карман брюк, подошел к двери, выкрашенной суриком, и дернул на себя засов. Щелкнул свет, выключатель был рядом с дверью.
– Туда иди.
Ирина замерла на пороге подвала.
– Иди, я тебе сказал, – мужчина резко и сильно толкнул Ирину в спину.
Ирина едва удержалась на ногах. Она влетела в подвал. Маленькое помещение с шершавыми бетонными стенами, у одной из стен стоял велосипед, у другой дощатые нары, рядом с ними ведро с водой.
– Посидишь здесь.
– Кто вы? – воскликнула, обернувшись, Ирина.
– Посидишь, узнаешь, – со странной улыбкой на лице ответил мужчина.
Он вышел из подвала и закрыл дверь.
Ирина услышала, как громыхнул засов. Она огляделась, схватила ведро, выплеснув воду на пол, и принялась колотить в дверь. В подвале окон не было, на низком потолке горела лампочка в проволочном колпаке. На нарах лежала литровая бутылка минералки.
Она стучала, грохотала, кричала долго и исступленно, пока не ослабела.
– Будьте вы прокляты, сволочи!
Она не понимала, что происходит, почему ее заперли в подвале и чего от нее хотят.
Наконец она села на нарах и швырнула ведро в стену. Сжала виски руками, по щекам потекли слезы. Она чувствовала полное бессилие.
* * *Глеб ехал домой. Огромный букет цветов покоился на заднем сиденье машины. Он улыбался, понимал, что вечер и ночь и много следующих дней будут радостными и счастливыми.
Усталость, накопившаяся от работы, понемногу уходила.
Он свернул к дому. В глазах мелькнуло удивление: дом выглядел пустым, ни в одном из окон нет света.
«Неужели легла спать?» – подумал он, выходя из машины, прижимая к груди букет.
Он подошел к двери. Дверь оказалась заперта, машина Ирины стояла у дома.
«Может, пошла к соседке?» – подумал он.
Вошел в прихожую. В доме пахло пирогами, но Ирины нигде не оказалось. Не зажигая свет, он прошел на кухню, в плите стоял еще теплый, но явно не до конца испеченный пирог. Вышел в столовую. Бутылка вина, бокалы, ножи, белая нарядная скатерть. Музыкальный центр включен. Играла музыка.
Он знал этот диск, хотя и не любил эстраду, но относился к ней терпимо. Песня закончилась, в доме воцарилась тишина.
«Наверное, ушла к соседке, – Глеб подошел к окну, глянул на соседние дома. В доме напротив был свет, в двух соседних было темно. – Если ушла, то недавно, я с ней разговаривал чуть больше часа тому».
В кармане куртки зазвенел телефон. Глеб быстро вытащил трубку и улыбнулся: это был звонок с номера Ирины.
Прижал трубку к уху.
– Слушаю, дорогая, – нежным голосом произнес он, – ты видела, как я приехал?
– Так ты уже приехал? – услышал он мужской голос.
– Кто говорит? – спросил Глеб.
– Я думаю, ты догадаешься, и очень быстро. Думаю, что мне можно не называть свое имя.
– Как угодно, – ответил Глеб. – Где Ирина?
– Она у меня, – услышал он в ответ и сразу же прижался к стене, нырнув в темный угол столовой. – Если ты хочешь ее получить, а я думаю, ты этого хочешь, то сделаешь все, что я скажу. Ты умный и понимаешь, что сам вынудил поступить меня именно так. Ты много крови мне испортил, теперь придется поволноваться тебе.
– Что надо? Где Ирина? Пока я не услышу ее голос, я не буду разговаривать.
– Я подумаю над твоим предложением и скоро перезвоню. Мне даже неудобно тебе говорить элементарные вещи: не вмешивай сюда своих друзей.
В трубке раздались гудки.
– Сволочи! – произнес Глеб, опуская руку с мобильником. – Я конченый кретин! Они меня сделали, и Потапчука сделали. Почему я ее не спрятал? Почему? – задавал себе вопросы Глеб. Он знал и кто звонит, и что от него хотят.
На втором этаже большого мрачного дома в сорока пяти километрах от Москвы, в большой комнате, окна которой были закрыты тяжелыми сдвинутыми шторами, находились трое мужчин. Еще двое расположились внизу, на первом этаже: они сидели перед экраном маленького цветного телевизора и курили, закинув ноги на стол.
В большой комнате Ренат Ахмедшин ходил из угла в угол.
– Хочет услышать ее голос? Услышит. Тимур, приведи ее, только защелкни наручники, чтобы глупостей не наделала.
– Понял, – сказал Тимур.
Мужчина в серой ветровке сидел в кресле с зажженной сигаретой во рту.
– Кто он такой? – обратился он к Ренату.
– Это я у тебя хотел бы спросить.
– Ты согласовал такой поворот?
Ренат через плечо взглянул на собеседника:
– Нам поручили, мы должны сделать. Согласовывать и утрясать уже времени нет, скажи спасибо, что на нас браслеты не надели вчера и не сидим мы во внутренней тюрьме ФСБ, что нас не допрашивает Потапчук со своими людьми.
– Да, сидим хорошо, – выпустив дым колечком, произнес мужчина, резко вскакивая с кресла. Куртка распахнулась, под мышкой на ремнях у него был пистолет. – Ловко мы их сделали, даже Тимур смог уйти.
– Еще бы! Если бы его взяли, на нем столько всего, что мало ему не показалось бы.
– Ты думаешь, он сыграет свою роль?
– Куда денется? – Ренат говорил резко, чеканя каждое слово. – Теперь он наш, мы им станем манипулировать, а не он нами.
– Слушай, ты не боишься? А если ему баба безразлична?
– Нет, – сказал Ренат, – он ей дорожит больше, чем собой, я это чувствую. К тому же у него амбиций выше крыши, он одиночка. С ним одним мы справимся, он сломается.
– Если он ФСБ поднимет?
– Они и так на ногах.
Тимур спустился в подвал, подошел к двери. Несколько секунд стоял, прислушиваясь. Раздавались сдавленные рыдания женщины, на его лице появилось подобие улыбки, взгляд стал жестким. Он дернул засов, распахнул низкую дверь.
– Иди сюда, – позвал он Ирину. Та поднялась.
