Возвращение - Денисов Вадим Владимирович

По-любому — после мутного доклада подчиненных о еще более мутных американцах их командир просто должен приехать на КПП лично и уже там разбираться с сюжетом. Для начала он от души ввалит оболтусам, не позавидуешь. Начнет опрашивать. Сам нас не видел, не слышал, вся информация с чужих слов, да и маловато ее.

«Похожи они на юсовцев?» «Похожи, господин лейтенант!» «А почему сразу не доложили?» «Потому что американские рейнджеры запретили, они были насторожены!» Вот тут у него тревога и попрет в полный рост. Плюс мое обещание, что еще две разведгруппы вот-вот заявятся.

Потом Якобсон доложит на основной блокпост, своему заместителю, может, даже в Стокгольм брякнет, в штаб… О чем именно доложит — он что, дурак, что ли? Рассказать, как твои подчиненные прошляпили потенциальных диверсантов? Кампец карьере, иди воспитателем в детсад! Сначала нужно предъявить результат. Или же замять тему.

Нет, скорее всего, пятьдесят на пятьдесят.

Ведь может и поверить спектаклю: радость-то какая случилась, братцы, к нам американцы прибыли, наконец-то, держись, русаки! Стопочки, Костя, это Платформа-5, тут другие геополитические расклады. Повальная вера в США и массовая тупь? На такое счастье я надеяться не могу. Хоть помечтаю!

Нужны ли обновленные США в принципе амбициозному Северному Альянсу? Далеко не факт. Они и сами хотят стать доминирующей силой.

Так, складываем костяшки дальше… А если Аксель все-таки начнет погоню, какими силами, чем он располагает? Допустим, лейтенант сдернет личный состав с основного блокпоста. Заберет отдыхающую смену, дежурной трогать не будет. Человека три, максимум четверо в одной машине. Точно три? А если у него на смене пятеро?

Охламонов с поста прихватит? Балласт. Запросить подкрепление стремно, взбесится уже его начальство. Где, скажут, итог?

Точно. Ему нужен именно результат — наша поимка и потрошение.

Значит, тридцать на семьдесят, как сразу и высчитал.

Могу я допустить, что летеха — волкодав из опытных? Обязан допустить. Если в русском анклаве есть такие спецы, работающие в патруле и на заставах, то по какой причине их не может быть у других? Кадровый состав селективных кластеров предполагает комплектацию и такими специалистами. Однако гнаться всего лишь вчетвером за опытными разведчиками-диверсантами, да еще и с вероятностью подлянки с их стороны — довольно рискованное дело. Я бы трижды подумал.

У летехи есть другой выход?

В любом случае времени у меня очень мало.

Мишка подошел озадаченный.

— Карочь, командир, локалку вывезли образцово-показательно! Судя по всему, большая была хибара… Разбирали не торопясь, бревна нумеровали и складировали. В лесу кострище, очаг из камней, стол из хлыстов и две лавки. Под столом — банки из-под краски, такие не очистишь, но оставили на всякий… С поляны почти весь мусор за собой убрали, признаков содержимого локалки не обнаружил… Транспортировали долго, одной машиной с прицепом, тем самым грузовичком, других следов нет, а эта изредка наезжает до сих пор. Вышка рабочая, из свежих стволов. Есть отпечатки веломот, наши новые друзья наведываются.

На краю поляны высится сооружение, похожее на тригопункт.

Две дощатые площадки с поручнями, посредине и наверху. Солнечные панели из трех элементов — и ведь не боятся, что кто-нибудь упрет оборудование! Да уж, крепко округу запрессовали, никто не хочет ссориться… Две антенны на макушке, там же пара небольших блоков под навесом, на промежуточной площадке стоит серебристый металлический ящик на висячем замке. Новенькие синие кабели жгутом тянутся наверх. Это автономный ретранслятор, стратегический объект.

Значит, грузовичок есть не что иное, как вахтовка с обслуживающим персоналом, появляющимся здесь раз в неделю для регламента.

Глянул на наручные часы, с мягкими щелчками провернул лимб, выставляя контрольное время.

— Полезли.

— Ха! Я высоты боюсь, — привычно пошутил бывший десантник. Хотя, как он сам же и утверждает, десантники бывшими не бывают.

Дерево ошкуренных бревен и гладкоструганых досок еще не посерело под дождем, солнцем и ветрами, запах от него свежий. Ступеньки удобные, плоские и широкие, идут внутри конструкции, пролетами… С нормальными перилами, зараза! Ревнивая зависть уколола сердце. Наши белорусы, помню, ставили примерно такую же вышку в Южном порту, так натворили там круглых перекладин, как у концертных матросов в знаменитом танце «Яблочко», мартышкой надо быть… Лезешь — и мысленно с родными прощаешься. А не мысленно — ругаешь Ковтонюка.

Естественно, Мишка взял наверх и пулемет. Поможет ли «крестовик», если что? Один хрен неуютно, не спрыгнешь. Трахома, как в западне!

— Я снимаю на камеру, а на тебе, Гоб, контроль подходов, по возможности помощь и фикс на бумаге. Планшет возьми.

Мы торопились.

И возможного появления врага дожидаться нельзя, и света постепенно становится все меньше и меньше. Пока что фотать можно. Надо поторапливаться, драгоценные минуты уходят. Камера у меня хоть и маленькая, да удаленькая, зум мощный, оптический. Ладно, нащелкаю по максимуму, а дальше пусть аналитики из Штаба изучают да разбираются.

Не сказать, что отсюда весь Стокгольм открывается как на ладони, но и того, что можно увидеть с площадки, вполне достаточно для визуальной съемки.

Как и для впечатлений.

Уже после первого взгляда на любой новый город опытный наблюдатель может сразу сделать выводы о текущей степени развития анклава, в этом нет ничего сложного.

Поначалу многие города с посадами, столицы анклавов стараются вытянуться вдоль берега реки или приданного заброшенному сюда народу озера. Это объяснимо — питьевая вода под боком у простеньких, быстро возводимых хижин, лодки хозяев стоят прямо на берегу, в сотне метров — легкая рыбалка, всем хватает места и ресурсов для примитивного самопрокорма… В итоге возникает большая деревня в одну улицу.

В центре — Главный Дом, замок или крепость.

Однако вскоре процессы промышленно-экономического развития заставляют общество быстренько осваивать территорию. Степень освоения ее «в глубину» и показывает уровень развития анклава.

Конечно, тут есть особенности и исключения. В Замке Россия Сотников изначально взял курс на быстрое развитие промышленности и самых разных ремесел, а не занялся унылым строительством примитивного общества охотников и собирателей — территория начала стремительно осваиваться по всей площади, а берег Волги остался практически свободным.

Так же поступили французы и швейцарцы. Немцы наверняка пошли бы по аналогичному пути, но они просто не успели сделать ничего толкового — по стечению роковых обстоятельств им отрезало канал… А вот Шанхай, Манила и Пекин с разной степенью инерции еще тянутся вдоль берега. Каир своими фавелами, огородами, садами и полями обнял уже почти все огромное пресное озеро.

Здесь с промышленностью все нормально, развивают. Жилых домов на берегу очень мало. Есть два здания, похожих на особняки. Причалы, пакгаузы… Пять больших низких строений вытянуты в ряд, что в трех, непонятно, а еще два заняты на переработке леса. Вот и плот на воде, сбитый из строевой сосны, рядом стоит, пока не разобранный. Недавно подогнали: анклав активно использует ресурсы противоположного берега, у себя деловой лес не рубит, разумно. Что там у них, на левом по течению берегу? Деревенька небольшая, точней не разглядеть. Вот бы прошвырнуться при случае…

А где буксирчик паровой? Такой плотище катерком не оттащишь! Есть у них портовый буксир, точно есть.

Параллельно Волге идет широкая протока с двумя каменными мостами.

За что это альянщикам такой ништяк даден, Смотрящие, вы что там, сдурели? В такой канал удобно на зиму заводить весь флот, спасая суда от ярости весеннего ледохода, в широкой протоке можно что-то прятать — с реки не увидишь. Поэтому наши флотские, один раз без особого успеха ходившие сюда на разведку, ничего о ней и не сообщили.

Еще один неприятный сюрприз: на материковом берегу протоки стоят верфи.