Лев Пучков - Тротиловый эквивалент
Тот факт, что ничего там не пискнуло, для Глебыча значения не имеет: подавляющее большинство профессионально сработанных СВУ не издают никаких звуков. Различные сигнальные «примочки» на устройствах имеют, скорее, демонстрационный характер — это для среднего пользователя, чтобы ничего не путали в последовательности операций.
— Ты че там затих, Второй? — прошипела станция из нагрудного кармана Глебыча. — Пара минут давно кончилась… Второй?
Глебыч только сглотнул слюну — уши чуть шевельнулись.
Так, пора и честь знать. Пара слов — и разбежались.
— Догадываешься, что это?
— Угу, — Глебыч теперь был той самой статуей, только без проводка — отвечал одними губами. — Уровень… Сколько там?
— Там всего тридцать грамм. Хватает?
— Угу… Кхм… Как дела, Шах?
— Отлично, Глебыч, — я обогнул своего друга, приблизился к окну и в несколько приемов распотрошил зимнюю «укупорку» из ваты и бумаги. Затем с некоторым усилием открьш шпингалеты и распахнул окно — в комнату ворвался сквозняк.
— Пока, Шах, — прошептал Глебыч, не сводя взгляда с ватерпаса. — Скоро встретимся.
— А вот это не обязательно, — я встал на подоконник и обернулся на прощание: — Если ты выкарабкаешься из этой ситуации, подумай хорошенько. Может, вам не стоит охотиться за мной? Тут других дел хватает, займитесь чем-нибудь попроще…
***
В Хамби-Юрт я вернулся уже в глубоких сумерках. На дальних подступах к селу и у самого въезда стояли наши посты наблюдения: меня дважды остановили, проверили, кто такой. Посты были замаскированы — если бы не остановили, я бы их не заметил. Это хорошо, враг не застанет нас врасплох.
Аюб, похоже, не ожидал каких-то результатов от моей поездки.
— Прогулялся? — спросил он безразличным тоном.
— Прогулялся, — я отдал «пряжку» Курбану, чтобы он перегнал запись в обычный формат, затем перемотал пленку на простой камере и включил воспроизведение. — Посмотрим, что там у нас получилось…
— Так они там были?! — воскликнул Аюб, когда начали мелькать первые кадры.
— А зачем, по-твоему, я туда катался?
Аюб, не отрываясь, смотрел запись и качал головой. В его взгляде я увидел ликование. Можно было оставить без внимания то, что получится на «пряжке», — моя камера все-таки сработала. Вся компания была у нас в кадре.
— Вот этот мелкий… — Аюб периодически останавливал запись, любуясь на изображения наших оппонентов. — Вот этот здоровый… Ага… Вот этот у них главный… Вот этот…
Мы посмотрели запись несколько раз — Аюб, казалось, не мог налюбоваться на эту команду специалистов.
— Фотки сделаем?
— Запросто, — я отдал камеру Курбану. — Перегони, обработай в цифре, сделай в нескольких экземплярах три плана.
— Ну, теперь им крышка, — Аюб сжал кулак и потряс им — вот, мол, где они у меня теперь! — За голову каждого дам хорошие деньги. Вся Чечня теперь за ними будет охотиться. Денег на это дело я не пожалею, их у меня хватает… Слушай — не ожидал. Ты настоящий мастер. Точно, тебя не зря пригласили.
Теперь он смотрел на меня с обожанием — сейчас целовать бросится. Вот такой человек. В обед хотел убить, теперь любит. Надо будет побыстрее Сулеймана вытащить. Работать с его братом как-то не того… Некомфортно. Он, может быть, и народный герой, но на голову немного больной, это факт.
— Ну все, — Аюб довольно потер ладони. — Давай покушаем и отдыхать будем.
Сегодня был тяжелый день. А этими чмошниками займемся завтра, прямо с утра.
Да, я согласен — неплохо было бы отдохнуть. День и вправду был тяжелый, накануне ночь не спали, готовились… Но когда я одержим какой-то продуктивной идеей, могу сутками напролет спать по два-три часа, держаться на кофе и стимуляторах и пахать, как тот папа Карло.
— Это запасной вариант, — выложил я главный сюрприз. — Ты не торопись тратить свои деньги, они нам еще пригодятся. Кушать я не буду, не голоден.
Сейчас кофе заварю и сядем работать.
— Не понял? — удивился Аюб. — Какая работа? Почему — «запасной вариант»?
— Я не собираюсь откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, — сказал я. — А сегодня можно уничтожить всю эту команду.
Обожание в глазах Аюба сменилось недоверием и некоторой досадой — он, судя по всему, не любит ситуаций, когда ему не все ясно до конца.
— Объясни, что ты хочешь делать?
Я объяснил. В двух словах, «на пальцах», но вполне доходчиво.
— Это очень хорошая идея! — Аюб просиял. — Эту штука у тебя с собой?
Меня его реакция опять слегка покоробила. Потому что нормальный амир на высказывание такого типа, как «я собираюсь бомбить главную военную базу Ханкала», должен реагировать немного иначе. Например, вежливо посмеяться и сказать, что это хорошая шутка. Сулейман, во всяком случае, именно так бы и отреагировал. А может, меня покоробила именно непосредственность новоявленного амира. Я рассчитывал произвести эффект, и не получилось. Просто обидно стало.
Курбан с Анваром занесли в дом два продолговатых ящика, и я продемонстрировал Аюбу наш «золотой фонд».
— Это будет летать? — усомнился он, рассматривая детали. — Само по себе?
— Когда мы соберем его, будет, — заверил я.
— Не похоже оно на самолет, — Аюб огорченно покачал головой. — Какие-то трубки, бумага… Это уже работало?
— Работало, — я усмехнулся. Аюб вел себя, как ребенок, который впервые в жизни увидел авиамодельный конструктор. — И всегда с успехом. Но не здесь. В других странах.
— Хорошо, — кивнул Аюб. — Посмотрим. Что надо?
— Нужны два хороших внедорожника, — принялся перечислять я. — Несколько самых надежных людей. Приборы ночного видения, чтобы без фар ехать. И человек, который хорошо знает окрестности Ханкалы.
— Есть, — кивнул Аюб. — Это все я организую. Я сам с тобой поеду. Все?
— Еще нужна мягкая листовая сталь, — добавил я. — Если не найдем, пойдет нержавейка с крыш. Надо будет попросить… И потребуется четыре часа для монтажа.
— Сталь — не проблема, — Аюб махнул рукой — дескать, это мелочь, ободрать хозяйскую крышу. — Как мы это повезем?
— «Это» мы соберем на месте, за пятнадцать минут, — я опять усмехнулся — его «это» мне понравилось. — Четыре часа и нержавейка необходимы для монтажа устройств и оборудования креплений.
— Хорошо, — кивнул Аюб. — Давай, займемся…
Наш «золотой фонд» — это мотопланер, детище Курбана и Анвара. Вернее сказать, идея, разумеется, принадлежит не им, это уже давно придумано. Но в конечном варианте, который мы имеем на данный момент, наш мотопланер — плод совместной работы этих двух самоделкиных.
Идею нанесения ударов с воздуха мы обкатывали давно, получалось это не всегда гладко, а порой проблемно и даже травматично.
В первом варианте это был обычный дельтаплан. Я сам, как тот воздушный камикадзе, летал на нем и швырял на врага всяческие устройства. После первого же использования мы отказались от этого варианта как малоперспективного и опасного. Я тогда схлопотал две пули в ноги и едва не погиб. Кроме того, для дельтаплана нужна хорошая стартовая точка на значительной высоте. А враги, как показывает практика, почему-то не торопятся оборудовать такие места неподалеку от своих объектов.
Второй вариант был представлен в виде радиоуправляемой модели самолета — знаете, дети примерно такими же в авиамодельных кружках забавляются, только они немного поменьше. Мы над ним крепко поработали, и был он всем хорош, но очень уж шумен. Рев моторчика было слышно за километр, и в двух случаях из трех его успевали сбивать еще на подлете. И ночь не спасала — включали прожектора, нащупывали, опять сбивали. Как Анвар ни пыхтел над мотором, существенно уменьшить звук не удавалось.
Мотопланер — конечная фаза нашей изобретательской работы. Мотор нужен только для того, чтобы поднять аппарат на заданную высоту. Потом мотор отключается, и аппарат бесшумно планирует, управляемый оператором с земли. При применении ночью — стопроцентная гарантия успеха. Опробовано неоднократно, в самых разных климатических условиях, единственное требование: стартовать надо на достаточном удалении от объекта и обязательно в ночное время.
Сомнения Аюба по поводу летных качеств отдельных деталей понятны. Вот что он увидел в ящиках: рулоны перкали (а не бумага), дюралевые трубки, мотор, две уровневые камеры, радиоэлектронный комплекс: адаптированный к воспринимаемой пассивным «маяком» частоте передатчик, навигатор, сочлененный с немного переделанной системой глобального позиционирования (натовская у нас не работает), приемное устройство с двумя парами реле и четырьмя стальными тягами, пульт оператора с джойстиком и пять датчиков: температура, давление, влажность, два скоростных — один отдельно для поправки на ветер. Программы управления были забиты в наши ноутбуки — мой и Курбана, которые за пару секунд можно было прицепить к пульту посредством обычного разъема через параллельный порт.
