Фридрих Незнанский - Клуб смертельных развлечений
И Катя с Владиком обо всем договорились.
На прощание Владик взял телефон Кати и попросил ее одеться на следующую встречу покрасивее:
— Ты же понимаешь, что человек, который общается с людьми, должен обязательно хорошо выглядеть! Возьми, пожалуйста, с собой паспорт. Мы сразу же все и оформим!
И он галантно проводил Катю до дома, в котором она сняла комнатку, приехав в Москву.
Катя вошла в ставшую вдруг неуютной комнату, плюхнулась на диван и размечталась, какой красивой и знаменитой она вернется через несколько лет в родной Воронеж. Никто ее не узнает. А она скромно подъедет к дому на новеньком «порше» и выйдет из машины под руку с мужем — преподавателем престижного театрального вуза столицы.
Надо было позвонить маме, рассказать, что она не сдала экзамен, но это совсем неплохо. Даже хорошо, потому что она познакомилась с таким замечательным человеком — Владиком. Но Катя так устала за сегодняшний день, что не было сил даже подняться, чтобы раздеться. Так она и заснула на диване — счастливая. И сон был розовый и очень добрый — о теплых краях, куда они обязательно поедут в свой первый отпуск. И даже, страшно подумать, о свадебном путешествии, которое Катя мечтала провести где-нибудь на Канарах. Не оригинально, конечно, зато как роскошно! Девчонки просто ахнут!
А на следующий день Владик ждал Катю у подъезда. Он был чем-то озабочен и не открыл перед Катей дверцу машины, но Катя не обратила на это внимания. В конце концов, он ее будущий муж, хоть еще и не догадывается об этом, а значит, она должна учиться прощать ему слабости. Он занят — ничего, она подождет, когда у него будет хорошее настроение. И тогда, в спокойной обстановке, обязательно намекнет, что ей нравится (именно нравится, а не просто хочется — она ведь совсем не капризна, просто знает себе цену!), когда перед ней открывают дверцу.
— Ты взяла паспорт? — Владик поднял глаза на Катю и впервые за утро улыбнулся: — Не забыла?
— Конечно, взяла, — Катя чуть было не добавила «милый», но прикусила язык: расслабляться пока рано.
Владик затормозил у неприметного серого здания и повернулся к Кате:
— Давай его. Я пойду дам задание, чтобы начали оформлять документы.
— Да, сейчас. — Катя извлекла из сумочки новенький еще паспорт и протянула Владику: — Вот, пожалуйста!
Владик вместе с Катиным паспортом исчез в здании. Сидеть в машине просто так было скучно, и Катя принялась разглядывать витрины.
В соседнем магазине продавали замечательное платье — примерно такое Катя очень хотела надеть на выпускной, естественно, пришлось ограничиться гораздо более скромным. Катя вышла из машины и огляделась: никого. На улице не было ни души, и можно было спокойно отойти к витрине, не переживая за машину. Катя прикрыла дверцу и приблизилась к магазину. Платье было нежно-голубым и очень красиво вписывалось во вчерашние грезы. А как красиво будет смотреться Катя на красной дорожке «Кинотавра» в таком платье!
Дверь за спиной Кати хлопнула, выводя ее из задумчивости, и Катя резко обернулась. Прямо к ней направлялся Владик — не столь импозантный, как в черном костюме, но зато светлый летний костюм шел ему гораздо больше. Катя невольно залюбовалась.
— Я оставил твой паспорт в офисе. Мы заедем вечерком и заберем его — как раз все оформят, о’кей?
Катя безмятежно улыбнулась:
— Конечно.
На этот раз Владик снова открыл перед Катей дверцу и прыгнул за руль. Мимо проносились красивые дома, но Катя еще не успела поездить по городу, а потому на каждой улице дергала Владика:
— А что это за улица?
— Это Ленинградское шоссе.
— И куда мы по нему едем?
— По делам. — Владик улыбнулся Кате и притормозил у обочины: — Мороженое хочешь?
— Да нет, — Катя призадумалась, но повторила, уже тверже: — Нет, не хочу. Мне бы на работу быстрее.
— Наработаешься еще!
В следующий раз Владик остановился уже за городом. По большому шоссе бежали большегрузы, их машину то и дело обгоняли красивые фуры с фирменными наклейками на боках. Владик вышел из машины и уверенно направился к синей «Ниве», стоящей неподалеку.
Из «Нивы» навстречу Владику выбралась крупная, ярко раскрашенная женщина в розовом платье. Почему-то Катю больше всего оскорбило именно это платье — неприлично красивое для этой грузной женщины.
— Нинуля, привет!
— Здравствуйте, Владислав! — У женщины оказалось красивое контральто. — Надолго?
— Да нет, за деньгами я потом заеду. А пока принимайте новую подопечную! — И Владик, распахнув дверцу, вытащил недоумевающую Катю из машины.
Вообще-то больше всего Нина походила на сутенершу, или, как называли их поднаторевшие в буднях московских низов Катины знакомые, мамку. Да и место вполне подходящее! Но что здесь делать ей, будущей звезде экрана? Катя огляделась — девушек, одетых неприлично, нигде не было видно. Как и вообще девушек. Только машины и их странная троица.
Нина взяла Катю за руку и повернула ее:
— А ты ей рассказал?
— Все, что мог, — да. А подробный инструктаж за тобой, дорогая! Надеюсь, ты все объяснишь Кате!
И Владик, даже не посмотрев на Катю, уехал.
Катя же, оставшись без покровителя, почувствовала себя неуверенно.
— Нина?
Полная женщина вопросительно посмотрела на нее.
— Нина, а кого же мы опрашивать будем, если здесь нет никого?
Нина насмешливо выгнула рыжую бровь, старательно зачерненную, и качнула головой в сторону шоссе:
— А они тебе чем не люди? Главное, чтобы деньги платили!
— Деньги? — Едкий холодок пополз по спине. Как страшный сон, о котором не хотелось думать, Катя отодвинула мысль подальше: — Какие деньги, за что?
Нина расхохоталась, закинув высоко голову и похлопывая себя по бокам:
— Ой, за что! За что! Ха! Она еще спрашивает!
Постепенно приступ неожиданного веселья сошел на нет, и Нина крепко схватила Катю за руку:
— Ну все, пошли.
— Но зачем?
Нина выпалила:
— Деньги зарабатывать, красотка ты моя! Джулия Робертс, блин!
Едкий холодок дополз до затылка и сжал голову в ледяных объятиях.
— Деньги? Джулия Робертс?
Видно, Нина чего-то не понимает. Видимо, она сошла с ума, а Владик этого просто не заметил. И теперь надо просто дождаться его и прояснить это недоразумение!
Катя вырвала руку и отошла к обочине:
— Я не понимаю, о чем вы!
— О проституции, дорогая моя! Владик подобрал тебя на вокзале, прогулявшую последние деньги, или откупил от озверевших от безденежья ментов, или просто подобрал в каком-нибудь кафе — меня не волнует, где он тебя нашел! Главное, что теперь ты будешь подчиняться мне! А мне нужно, чтобы ты зарабатывала! — Нина отошла к «Ниве» и бросила через плечо: — Ты можешь поймать попутку и уехать, но твой паспорт у Владика, а в этом городе тебе никто не поможет, поэтому приходи-ка побыстрее в себя и начинай зарабатывать — чем быстрее ты угомонишься, тем быстрее начнешь есть!
Слушая тираду Нины, Катя все дальше и дальше отходила к обочине… Но паспорт!
Казалось непостижимым, но Катя начинала верить Нине. Что-то было в ее голосе такое, что заставляло верить. Но проституция… Катя, мамина дочка, красавица, приехавшая поступать в престижный московский вуз?!
— Я вам не верю! — Глаза застилали слезы, и Катя уже не слышала, что кричит. Но она верила. Почему-то безоговорочно верила тому, что говорила эта женщина.
У нее нет денег. Все, что есть, — это платье, которое на ней. Да еще несколько нарядов в комнатке. Паспорт она отдала Владику. А деньги… А деньги? Катя вскинулась и посмотрела на «Ниву» — Нина давно сидела в машине, через приоткрытую дверцу внимательно наблюдая за Катей.
Деньги… В сумочке у Кати оставалось еще немного денег — должно было хватить на билет или на жизнь до следующего маминого перевода. Сейчас она поедет домой, потом позвонит маме, и мама пришлет Кирилла, чтобы ей помочь… Осталось только поймать попутку, и она…
Катя остановилась. Сегодня утром сумочка была при ней. Катастрофа. Нет, беда. Сумочку украли. «Это было бы смешно, если бы не было так грустно» — так часто любила повторять Катина мама. Катя вдруг очень отчетливо вспомнила, как вышла из машины Владика у магазина, оставив внутри сумочку. И так же хорошо помнила, как садилась в машину. Сумочки не было. И не было денег, ключей, паспорта.
Надо успокоиться. Единственный выход — дождаться приезда Владика. Рано или поздно он приедет, хотя бы для того, чтобы проверить, как тут его подопечная.
Обхватив себя за плечи, Катя прошлась по пятачку вдоль обочины. Надо успокоиться и все обдумать. Все-таки наверняка эта женщина с кем-то путает Катю, и надо дождаться Владика, который все объяснит. Легкое платьице развевалось на ветру и постоянно норовило задраться. Катя остановилась и в раздражении оправила его, когда сзади завизжали тормоза:
