Охотники ночного города - Афанасьев Роман Сергеевич

На него смотрела огромная крысиная морда. Крыса. Он держал за шиворот гигантскую крысу, что смотрела на него выпуклым черным глазом, размером не с бусину, как обычно, а с кулак ребенка. Длинная морда, покрытая черной шерстью, шевельнулась, едва заметные усики дрогнули, и крыса прошипела:

– Чего ты хочешь, охотник?

Кобылин медленно выдохнул. Потом осторожно освободил ствол дробовика, скрывшийся под откинувшимся капюшоном, и упер блестящий металл прямо в розовое ухо.

– Я хочу, чтобы ты меня выслушал, – медленно сказал он.

Крыса скосила глаз на дробовик, упиравшийся ей в ухо, потом снова взглянула в лицо человека.

– Я слушаю, – сказала она. – Внимательно.

Говорила крыса вполне четко, Алекс понимал каждое слово, хотя на шипящих согласных животина немилосердно шепелявила. И охотник ничуть не сомневался, что все подземники прекрасно понимают его и ловят каждое слово, которое раздается в полутьме.

– Сегодня мы приходили к вам, – медленно сказал Кобылин. – И говорили. Что произошло потом?

Усики крысы дрогнули, но потом она неохотно ответила.

– Сломался пол. Он был старым.

– Что с другими охотниками? Ты знаешь, где они?

– Они у нас, – призналась крыса. – Вожак и охранник. Мы искали тебя и Вадима.

– Ты знаешь Вадима? – удивился Алекс, но потом сообразил, что это совершенно нормально, ведь проводник часто общался с подземниками. – Ладно, – быстро сказал Кобылин, прежде чем вожак ответил. – Теперь скажи, к вам приходил кто-то еще?

Усы подземника встали дыбом, и охотник ощутил, как тот поежился, словно пытаясь еще плотнее укутаться в свой длинный, воняющий гарью, плащ.

– Мы не вмешиваемся в дела людей, – медленно и четко произнес вожак и охотник узнал этот хриплый голос – тот самый, что звучал из-за стены, когда Петр вздумал угрожать подземникам. – Мы не вмешиваемся в дела тех, кто живет на поверхности, наши пути…

Кобылин поглубже всунул ствол дробовика в ухо крысы и чуть наклонился к сверкающему глазу.

– То же самое вы сказали оборотням, верно? – тихо спросил он.

Встревоженный вожак вздрогнул, его глаз бешено завращался, но он так и ничего и не сказал.

– Они что-то хотели от вас, – произнес Кобылин, – помощи? Но вы им отказали, верно? Сказали, что не станете вмешиваться в наши разборки, так?

Крыса не ответила и на этот раз, хотя охотник недвусмысленно пошевелил своим оружием.

– А потом в ваших подземельях пропали люди, – продолжал Кобылин. – И мы пришли к вам. Стали требовать. Настаивать. Обижать. Ведь мы знали, что люди пропали рядом с вашими лабиринтами. Но вы не знали ничего о пропавших и пытались отделаться своими обычными словами о невмешательстве. Но мы были настойчивы, а потом сломался пол, и это может быть расценено как нападение на переговорщиков.

Вожак подземников по-прежнему не отвечал, но Кобылин чувствовал, как он напрягся, будто сжатая пружина. Но он не чувствовал агрессии, нет, подземник размышлял. Быстро и напряженно, пытаясь понять, что хочет сказать ему этот верзила с огромной пушкой.

– Вы бы выпустили Петра и Фрола, – сказал Кобылин. – Но мы бы ничего не забыли и не простили. Мы бы стали врагами… Или мы уже стали ими, подземник? А?

– Еще нет, – неохотно откликнулся тот, кося глазом на дробовик. – Но до этого… осталось немного.

Кобылин немного помолчал, собираясь с духом. Потом сказал:

– Я нашел наших мальчишек мертвыми. В паре шагов отсюда. В ваших лабиринтах.

Подземник встревоженно вскинулся, его усы встали дыбом, и он возмущенно всплеснул коротенькими лапами, не обращая внимания на оружие, приставленное к его голове.

– Мы не убивали их! – быстро сказал он. – Мы не трогали ваших детей!

– Я знаю, – мягко сказал Кобылин. – Я видел их раны. Их убили оборотни. Думаю, те самые, что приходили к вам.

Тревожный шепоток по толпе подземников, подступивших ближе к своему вожаку, плененному человеком. А вожак что-то коротко прошипел на своем языке.

– Ты понимаешь, о чем я говорю? – спросил Кобылин.

– Да, – выплюнул вожак. – Теперь я понимаю, что ты хочешь сказать, охотник. Это точно были оборотни?

– Они были там. Трое волосатых и клыкастых отродий, – ответил охотник. – Я их убил.

Вожак снова всплеснул руками и быстро сказал что-то на своем языке. Круг подземников разомкнулся, они снова отступили к стенам, и Кобылин заметил, как парочка из них бесшумно растворилась в темноте.

– Ты покажешь мне это место? – спросил вожак.

– Конечно, – отозвался Кобылин. – Так между нами нет вражды?

– Пока нет, охотник, – мрачно произнесла крыса, все еще косясь на дробовик. – Но что ты будешь делать, если я велю своим накинуться на тебя прямо сейчас?

– Для начала разнесу тебе башку, а потом перебью всю твою мохнатую свору, – спокойно и без малейшей злобы ответил Кобылин, твердо уверенный в том, что именно так он и поступит.

Крыса сдавленно зашипела, и насторожившийся Кобылин вдруг понял, что она смеется.

– У тебя есть имя? – спросил Алексей.

– А у тебя? – отозвался вожак.

– Меня зовут Алексей, – отозвался Кобылин, осознавая, что больше не видит в своем собеседнике крысы.

– Зови меня Треш, так тебе будет проще, – отозвался вожак. – Ты так и будешь стоять, верзила? Или мы пойдем?

– Мы побежим, – сказал Кобылин, опуская оружие.

– Побежим? – удивился вожак, поворачиваясь к нему и поправляя капюшон.

– Ты ведь знаешь Вадима? – спросил охотник.

– Да, – отозвался подземник, и его выпученные черные глазки тревожно осмотрели собеседника. – Достойный охотник.

– Он сильно ранен, – сказал Кобылин, засовывая дробовик за пояс. – Если у вас есть врач… знахарь… или кто там еще, то лучше нам поторопиться.

Вожак подземников быстро накинул капюшон на голову и внезапно опустился на четвереньки.

– Тогда мы действительно побежим, – глухо сказал он и бросился в темноту, туда, откуда только что пришел охотник.

Кобылин бросился следом, стараясь не отстать от вожака подземников, что сейчас, опустившись на четвереньки, стал действительно похож на гигантскую крысу.

Когда Алексей распахнул дверь и, пригнувшись, шагнул в маленькую комнату, больше напоминавшую тюремную камеру, ему в глаза ударил яркий свет фонарика, лежащего на полу.

– Уберите, – буркнул Кобылин, прикрывая рукой глаза, привыкшие к полутьме.

– Кобылин? – недоверчиво позвал из темноты Петр.

– Нет, дух святой, – раздраженно бросил охотник. – Поднимайтесь.

Координатор операции подобрал фонарик, направил луч в пол и шагнул к Алексею. Рядом с ним из темноты проявился темный силуэт Фрола.

– Где ты был? – резко бросил Петр. – Где Вадим?

– Вы в порядке? – осведомился Алексей, разглядывая Фрола, что заметно кренился на один бок, словно пытаясь перенести вес на одну ногу. – Идти сможете?

– Отвечай! – рявкнул Петр. – Что происходит?

Кобылин тяжело вздохнул.

– Мы с Вадимом провалились в лабиринт, – сказал он. – Когда блуждали по туннелям, наткнулись на пропавших ребят. Они были мертвы.

– Я так и знал, – прошипел координатор. – Мелкие уроды!

– Их убили оборотни, – невозмутимо продолжил Алексей.

– Врут, – отмахнулся Петр. – Все врут, сволочи, я прямо чуял, как…

Охотник коротко размахнулся и ударил координатора прямо в скулу. От удара тот повалился на каменный пол и застонал. Фрол резко выпрямился, но Кобылин хмуро глянул на него и перевел взгляд на ошеломленного Петра, что сидел на полу, приложив руку к щеке.

– Не перебивай меня, – спокойно сказал Кобылин. – Мальчишек убили оборотни и подложили в лабиринты подземников, чтобы поссорить нас. Но они не успели уйти. Мы с Вадимом наткнулись на них, и я убил всех троих оборотней. К несчастью, они сильно поранили Вадима. Им сейчас занимаются подземники. Их лекарь сказал, что парню сильно досталось и некоторое время ему придется провести здесь. Но он выживет. А мы сейчас немедленно поднимаемся и уходим наверх, к точке сбора. С нами пойдут подземники, они поднесут тела мальчишек, чтобы мы смогли забрать их с собой. И не дай бог, ты, дятел, хоть слово скажешь им. Твое глупое поведение едва не довело нас до войны с подземниками. И если ты за время пути хоть раз откроешь свою пасть, я сломаю тебе челюсть, чтобы больше не мог трепать языком. Понял?