Андрей Воронин - Игра без козырей
Поезд влетел на мост, осветив его мощным прожектором. Маленькая фигурка Петракова затерялась среди раскосов, стоек. Мост задрожал так сильно, словно вот-вот собирался развалиться. Локомотив тупой мордой гнал перед собой волну воздуха.
До раскоса оставалось совсем немного, казалось, качнись – и прислонишься к нему плечом, упрешься в него щекой. Охранник готов был впиться зубами в железо, раскрошить их, лишь бы удержаться. Он почувствовал, как тело его неумолимо клонится вперед, увидел серебрящуюся воду, переливающуюся через острые камни, и инстинктивно отпрянул. Волна воздуха подхватила его. Мелькнул перед глазами раскос фермы, и Петраков упал спиной на рельсы. Он еще успел перевернуться на бок и увидеть несущуюся на него решетку тепловоза. Локомотив подмял Петракова под себя и рассек острыми ребрами колес.
Глеб проводил взглядом удаляющийся товарный состав, достал трубку сотового телефона, набрал номер Потапчука.
– Федор Филиппович, все именно так, как мы с вами предполагали. Но есть несколько добавлений. Товар они хранят в ресторане «Врата дракона». Где, точно не знаю, там же сейчас и их главарь по кличке Полковник. Девушку убили его подручные, клички убийц Коготь и Станчик, они сейчас тоже в ресторане.
– Как ты узнал все это?
– Мне рассказал бывший водитель, тот, который объелся грибами и не доехал до Смоленска. Парню явно не везет, тогда грибки, теперь поезд…
– Что поезд? – с опаской осведомился генерал Потапчук.
– Поезду ничего, парню не повезло.
– Тебя видели, когда ты его заталкивал в багажник у ресторана.
– Значит, парень с сигаретой – ваш человек? Что ж, он хорошо работает, я сомневался в этом до последнего мгновения. Я устал, Федор Филиппович, поеду, отдохну. «Врата дракона» на вашей совести.
Глава 11
Автобус с двадцатью спецназовцами подъехал к ресторану «Врата дракона». С момента ухода Сиверова четверо людей генерала Потапчука отслеживали входы и выходы из здания.
– Никто из бандитов не выходил, компания по-прежнему за столом, – доложил молодой капитан, зайдя в автобус с зашторенными окнами.
Бойцы в масках, в бронежилетах, с автоматами бесшумно выходили из автобуса. Пять человек направились во двор. Охранник у шлагбаума даже не успел дернуться, а ствол автомата уже упирался ему прямо в грудь.
– Пойдешь и скажешь, чтобы открыли железную дверь, – прошептал капитан.
– Понял.
Вторая группа зашла с центрального входа. Метрдотель, куривший в фойе, успел-таки забежать в зал прежде, чем его остановили, и закрыл за собой дверь на замок.
– Там ОМОН в масках! – прошептал он на ухо Полковнику.
Дверь уже пытались выбить. Коготь, Станчик и Полковник переглянулись. В зале поднялась паника.
– Открывай, – бросил Полковник метрдотелю и поднялся из-за стола.
В поднявшейся суматохе прозвучал первый удар в дверь. Никто из сидевших в ресторане не успел заметить, куда подевались Полковник и двое его подручных: Коготь и Станчик. ОМОН одновременно ворвался с двух сторон – со стороны ресторанных служб и со стороны фойе.
– Всем к стене, руки над головой! – скомандовал капитан, оглядывая публику. – А ты весь свет зажги, – повел он стволом автомата в сторону метрдотеля.
Тот покорно исполнил приказ и после этого поинтересовался:
– Кого вы, собственно говоря, ищете?
– Проверка документов. Ищем преступника. По нашим сведениям, он находится в вашем ресторане.
– Тогда ищите, желаю успеха. Обыскали всех. Улов оказался не то чтобы бедным, но рассчитывали на большее – три пистоле та и спичечный коробок, наполненный анашой, принадлежавший случайному посетителю.
– Где настоящий хозяин ресторана? – грозно спросил капитан у слегка протрезвевшего Садко.
– Не знаю, – он пожал плечами.
– Он же был с вами.
– Вышел, наверное…
Пока капитан вел допрос, ОМОНовцы обыскали все здание. Заглядывали в каждый угол, снимали панели, прикрывавшие батареи парового отопления, простукивали паркет, вскрывали упаковки с продуктами в холодильниках, но наркотиков нигде не нашли.
– Они точно не выходили из здания, – говорил капитану парень, вертевший в пальцах сигарету с белым фильтром, – головой отвечаю, клянусь, мы с дверей глаз не спускали!
– Куда же они подевались? Испарились, что ли?
– Не знаю, надо искать.
– Мы здесь каждый сантиметр обыскали.
Тех, у кого было найдено оружие, и незадачливого любителя анаши задержали, остальных пришлось отпустить. Капитан был не против того, чтобы ресторан продолжал работать, чтобы посетители закончили ужин, но у людей, которых поставили лицом к стенке, желание веселиться пропало. Одни посчитали за лучшее расплатиться с официантом, другие уходили просто так.
Потапчуку доложили о результатах. «Не мог Глеб ошибиться, – подумал он. – Но если наркотиков не нашли, значит, это ошибка?»
– Можете уезжать, – распорядился генерал, когда капитан спросил его по телефону, что делать дальше.
«Придется сегодня же встретиться с Сиверовым».
Потапчук позвонил Глебу:
– Ты где сейчас?
– Сижу в машине, раздумываю, идти в мансарду или домой.
– И что решил?
– Я подумал, вы мне все равно позвоните и назначите встречу. Зачем лишний раз объяснять жене, почему я не могу побыть рядом с ней?
– Молодец, жди меня.
* * *– Ты уверен, что не ошибся? – спрашивал Потапчук Сиверова, нервно расхаживая по мансарде.
– Звукоизоляция здесь, конечно, хорошая, но у меня благодаря вам появились соседи снизу, на старой мансарде их не было, и они никогда еще не жаловались на то, что я мешаю им спать.
Генерал Потапчук машинально посмотрел на часы:
– Рано о тишине беспокоишься, еще нет и двенадцати.
– Нет, Федор Филиппович, насчет наркотиков я не ошибся. Человек перед смертью редко врет.
– Зачем ты его прикончил? – вырвалось у Потапчука.
– Предатель не заслуживает жизни, – мягко сказал Сиверов. – Есть люди, чье существование угрожает жизни других, и от них лучше всего избавляться. Большего, чем мне, Петраков никому бы не сказал, даже если бы ваши следователи допрашивали его днем и ночью.
– Куда же могли подеваться Полковник, Коготь и Станчик? – Федор Филиппович обхватил голову руками. – Именно те, кто нам был нужен, исчезли из-под носа, да и наркотиков мы не нашли.
– Я удивлюсь, если завтра Полковник появится в ресторане, – сказал Сиверов.
– А я нет, – зло бросил Потапчук. – У нас против него практически ничего нет. Уже и Петраков не сможет дать показания. Не приколю же я к следственным материалам то, что ты мне рассказал?
– Федор Филиппович, вы почему-то хотите пользоваться выгодами моего положения, тем, что я могу без суда и следствия, на свой страх и риск проникать в учреждения, в дома, могу допрашивать мерзавцев так, как этого требуют обстоятельства, но зато не хотите мириться с издержками моего статуса тайного агента.
– Ты прав, Глеб, я погорячился. Но от этого легче не становится.
– Если хотите разобраться во всем, то достаньте мне план ресторана «Врата дракона», тот самый, по которому проводилась реконструкция, и потом мы с вами отправимся на место.
– Зачем тебе план, Глеб?
– Еще не знаю, но у меня такое чувство, что я сумею разобраться и с проблемой исчезновения Полковника. А теперь, Федор Филиппович, я должен вернуться домой. В сутках всего двадцать четыре часа, иногда нужно найти время и на сон.
– Не знаю, как ты, но я уснуть не смогу. Выходили как всегда: первым – Потапчук, следом, минут через десять, – Сиверов. Глеб дошел пешком до дома, взглянул на освещенные окна квартиры. «Значит, Ирина еще не спит. Она великолепная женщина, – подумал Сиверов, – всегда чувствует, приду я домой или же меня придется ждать еще один день. Я сам не знаю, когда вернусь, а она наперед знает. Женская интуиция сильнее мужской».
Ирина посмотрела на Глеба так, словно тот отсутствовал всего минут десять, будто исчез не на день, а вышел в магазин за сигаретами.
– Ужинать будешь?
– Честно признаться, я сегодня уже ужинал, к тому же в ресторане и вдобавок не один… С женщиной, – с улыбкой сообщил Глеб. – Но поскольку это был не тот ресторан, куда бы мне хотелось пойти с тобой, и не та женщина, с которой я хотел бы провести вечер, я очень прошу тебя, сядь и поужинай со мной.
– Хорошо, сделаю это в качестве компенсации за твои моральные страдания, – едко ответила Быстрицкая, снимая крышку со сковороды.
– Ты приготовила две порции, – изумился Глеб. – Как ты узнаешь, приду я или нет?
– Почему ты думаешь, что ужин я готовила для тебя? А вдруг ко мне должен прийти друг? – рассмеялась Быстрицкая.
– Я убедился, что ты меня любишь, только не знаю за что.
На столе появились бутылка сухого вина и два бокала. Глеб, почувствовав торжественность момента, даже поставил на стол свечу и зажег ее. Они сидели при выключенном свете, их лица освещало лишь дрожащее пламя свечи.
