Стивен Хантер - Мёртвый ноль
— Пожалуй.
— Примерно в пять часов в тот день отель напротив вашего комплекса взорвался.
— Самым ужасным образом.
— Я уполномочена Агентством расследовать это. Мы озабочены возможностью покушения на вашу жизнь со стороны Талибана или даже Аль-Каеды.
— Нет, нет- не согласился Зарзи. — Братство не промахнулось бы. Если они решили, что мне следует умереть, я был бы мёртв. Я был бы счастлив пожертвовать собою ради блага своей страны. Я пошёл бы на мученичество не ради рая, но ради того, чтобы вдохновить нашу молодёжь на противостояние злым силам, ополчившимся против нас. Да и зачем мне рай? Я уже в раю.
— Обложиться часами- ваше представление о рае?
— И телами красивых женщин. Вы меняя отвергли- это право западной женщины, но, следует сказать, немногие так поступают. У меня есть, как там было сказано… да, шестая страница, Омар Шариф, «Доктор Живаго»… вибрация. Тот молодой человек из «Нью-Йорк Таймс» практически влюбился в меня несколько дней назад. Такой милашка… даже в обморок упал. Мы врача позвали.
— Журналисты — они же все шлюхи.
— Знаете ли, юная леди… возвращаясь к предмету взрыва- в том районе много наркотраффика. Я думаю, что взрыв был с этим связан. Деньги этого бизнеса способны совратить даже святейшего из имамов.
Она, конечно же, знала, что у него лежало порядка девяноста миллионов долларов в швейцарском банке, нажитых в обширных маковых полях, но проигнорировала эту тему и двинулась в ином направлении.
— Сообщалось, что взрыв был решающим моментом, после которого вы решили предусмотреть американское будущее для своей страны- «наши нации совместно смотрят в светлое будущее, лежащее впереди».
— Думаю, что я говорил так, да. Конечно же, очередная ложь. Сам я не справлюсь. А Запад так жаждет очередной тысячи арабских ночей. И, как вы заметили, лучше всего у меня получается врать. Смотрите-ка, ещё одно ваше достоинство- ваша проницательность. Так точно и глубоко!
— Не стоит нам фокусироваться на этике, психологии, политике. Рассмотрим практическую сторону. Что это был за взрыв?
— Как и все остальные. Бабах! — и всё. Весьма мощный, я полагаю. Мощнее обычного- если взрывы можно назвать обычными. Мусор и куски тел сыпались на мой двор несколько дней, во вторник голова упала.
— Головы, падающие с неба, только тогда радуют, если они чужие.
— Моя голова останется на месте, пока Аллах не решит положит её в свою правую руку, — сказал он покорно.
— Если бы я думала, что вы действительно в это верите, я была бы в ужасе.
— Я иногда преувеличиваю. Таков мой путь. Однако, меня впечатляют ваши ноги- роскошнейшая часть вашего тела. Они такие длинные, что это необычно для азиатской женщины. И всё же вы прячете их в брюках, хотя вас следовало бы наслаждаться западной свободой и носить короткие, узкие юбки и очень высокие каблуки, чёрную кожу, я думаю… и я ещё не решил: чулки, чёрные, конечно же, но слегка прозрачные либо же без них, с такой блестящей кожей…
Всё так и шло, пока наконец она не поняла, что Зарзи неуязвим к уговорам, отказам, стыду, угрозам или давлению. Он sk вещью-в себе, непробиваемым западными путями, прячущимся за панцирем из сверхвысокомерия и штампов из плохих фильмов тридцатых годов. Она оборвала интервью, выдержав достаточно долго, приняла тёплое рукопожатие, почти сексуальный акт, собрала свои вещи и вышла так грациозно, как только могла, оставив вялую возможность встречи за коктейлем и зная, что сейчас произойдёт. Ради этого всё и разыгрывалось. Оглядевшись, она увидела несколько агентов наружки афганского отдела, полицейских и задумалась… «вот дерьмо!»- но тут в дверь ворвалась реальность, слегка покрасневшая, слегка усталая- не меньше чем Джаред Диксон, ассистент афганского отдела. Единственный раз в жизни она была так рада его видеть.
— Привет-привет! — сказал он.
— Пока-пока! — ответила она.
— Сьюзен, пожалуйста… это же судьба, что я наткнулся на тебя.
— Да? Я думаю, что когда ты узнал, что я здесь, ты сорвался из Лэнгли и долетел за двадцать минут.
— Сьюзен, ты переоцениваешь мою любовь к тебе. У меня полицейского сопровождения нет, я сам езжу. Тридцать две минуты испытаний, и это я только шесть красных светофоров встретил. Слушай, тут ничего не случится. Он так и будет сидеть среди своих часов, выдумывать новое враньё и решать, кому из репортёров его расскажет. Это его работа, и он хорошо справляется. Давай сходим на ланч. Я хочу узнать последние новости о нашей охоте, да и у меня есть смешная история о настоящей войне Джека Коллинза, которая не против международного терроризма, а против международного джареддиксонизма.
— Только без херни в духе «давай-туда-сюда». Тут сейчас и всегда будет «нет». Не хочу начинать снова.
— Понял. Я докажу, что могу играть по твоим мелким правилам.
— И без мартини. А то через два твой язык у меня в ухе будет.
— Конечно, мы просто спустимся вниз, поговорим, выпьем пеллегрино и закажем креветок, они тут очень хороши.
— Если коснёшься меня- я в тебя воткну креветочную вилку.
— Ты отлично играешь в недотрогу!
Округ Говард, Мэриленд
Трасса 95 на север к Балтимору
13-30
Снаружи пролетал зелёный пригород. Суэггер вёл машину, проехав городок Лаурел, где когда-то пытались убить кандидата в президенты и ещё сократил расстояние до Балтимора. В его кармане лежал конверт. Он был доставлен в гостиничный номер, бывший его пристанищем в Росслине этим утром. Открыв его, Боб не увидел ничего кроме обрывка газеты, на котором было написано: «лучшая автомойка в Балтиморе. Бесконтактная, профессиональный детайлинг и воск. Угол Говард-стрит и 25й. Дождевание- если завтра плохая погода!”
На сиденье рядом звонил мобильник. Кто знал этот номер?
— Да?
— Суэггер?
Это была Окада. Он почувствовал какой-то прилив. Не большой, не маленький… просто что-то.
— Да. Что случилось?
— Я в туалете «Времён года». Ради тебя я сейчас потратила время на горькую жопу по имени Диксон, который весьма важен в афганском отделе, но хочет быть ещё важнее.
— Бедняга.
— Было нелегко. И ещё не всё. Но я хочу сразу донести это до тебя. Из нескольких вещей, что он сказал, я поняла смысл «Пентаметра».
— Я тоже поглядел. Это стихотворный размер, нет?
— Шекспир писал ямбическим пентаметром, да, это пятистопный стих. Число пять. Вот что значит «Пентаметр».
— Как стороны Пентагона?
— Да. Но конкретно в этом случае- пять главных лиц разведки, которые могут запустить «Пентаметр». Один из них дал приказ ударить по отелю. Один из них хотел уничтожить Рэя Круза. Никто другой это быть не мог.
— Ты знаешь, кто они?
— Что удивительно- не директор. У него политический пост, и он выказал здравое суждение, отказавшись от предложения, поскольку не хотел участвовать в неподтверждённых ударах. Так что остаются трое в агентстве: заместитель директора, операционный директор и глава афганского отдела. За пределами Агентства, в администрации президента: директор национальной разведки и сам президент, хотя Диксон сомневается, что президент вовлечён в эти дела и не даст себя втянуть.
— Отлично. Четверо.
— Я работаю над тем, как бы прояснить одного из этой четвёрки.
— Ну, мы узнаем если добьёмся расследования. Мы ходили к большому человеку в ФБР, и он сказал, что поделится этими вещами с департаментом юстиции. Но опасается, что нас прикроют.
— Может, мы хотя бы защитим Рэя Круза.
— Да, это было бы неплохо. Благодарю.
Впереди вырастал город, полностью открывший себя при съезде на объездную, немного похожий на Омаху, но без забавных мест. Боб нисколько не подозревал, что в миле позади за ним тихо следовал «Форд Эксплорер», везущий трёх человек и массу оружия, безмолвно и угрожающе наблюдавший за ним как дрон «Жнец».
Автомойка на углу Говард-стрит и 25й
Балтимор, Мэриленд
14-00
Суэггер сидел на солнце под развевающимися на ветру перетяжками на шнурах, как будто бы тут проходила средневековая ярмарка, пока его прокатный красный «Таурус» проходил через длинный туннель, в котором машину поливало, тёрло, обрызгивало, полоскало и обдавало паром. Скоро машина выкатится на площадку перед Ховард-стрит, и куча пришельцев из третьего мира- мексиканцы, сальвадорцы, несколько чёрных и азиатов- нападут на неё с губками и машина через несколько минут станет сияющей как новая и будет пахнуть бог знает чем: шоколадными вафлями, мятой, лаймом, фруктовым сбором- смотря что они подвесят на зеркало заднего вида.
автомойка в Балтиморе
Наверное, Рэй был среди них, но место было оживлённое, с машинами всех сортов: «БМВ», «Бенцы», джипы, пикапы, такси- сновали туда и сюда, владельцы машин постоянно ходили на двор, чтобы поглядеть на процесс и дать чаевые людям с полотенцами, какой-то белый надсмотрщик работал как посадочный офицер на палубе, пытаясь придать всему хаотическому процессу упорядоченность и следил, чтобы азартные парни с полотенцами не стукнули машины, перекатывая их с этапа на этап.
