Сергей Зверев - Гидроудар
Неподалеку еще один полицейский увидел словно из-под земли выросшую обезьяну, глаза которой горели злобой. Павиан, стоя в двух метрах от него, словно гипнотизировал противника взглядом. Спецназовец просто обалдел от столь неожиданного гостя. Самец прищурил глаза, широко открывая клыкастую пасть. Эти как бы спазматические действия являлись признаком возбуждения, переходящего в угрозу. Павиан, продолжая показывать зубы и громко ворча, начал стучать кулаками своих длинных рук о землю, демонстрируя еще одну из форм устрашения.
Завизжав, он сделал резкий короткий выпад головой и туловищем вперед. Вместе с ним вперед ринулся еще один — слева. И вот уже оба закружились вокруг полицейского, оттопырив хвосты, как два разъяренных пса. Павианы перешли в следующую стадию драки — контактную. Они вцепились в противника, сбив его с ног, и начали рвать зубами, яростно рыча. От этого крика у некоторых полицейских мурашки пошли по спине. Прозвучал первый выстрел.
Происходящее напоминало сюжет какого-то фантастического фильма. Из темноты, из зарослей, с деревьев на полицейских, ждавших в засаде кого угодно, только не этих экзотических гостей, бросались ослепленные безумной злобой павианы.
Капитан неожиданно прямо перед собой увидел открытую пасть и блеснувшие в лунном свете клыки. В следующее мгновение павиан сильным толчком свалил его на землю. Громко крича, он старался подобраться к горлу врага. Выхватив нож, капитан всадил его в живот павиану. Тот захрипел, испустил истошный вопль, и обмяк.
Опомнившись от первого замешательства, полицейские взялись за оружие. Ночь огласилась трескотней автоматных выстрелов. Павианы сражались отчаянно, но что может поделать обезьяна против вооруженного человека? Внезапное нападение быстро превратилось в избиение. Клыки и когти оказывались бессильными против автоматного свинца, неумолимо настигавшего обитателей джунглей.
«Привитые» обезьяны сражались до последнего. В мозгу у каждого звучало одно: «убить противника», так что расправа была жестокой. В считаные минуты почти все они были расстреляны в упор. Те из павианов, которые двигались с зомбированными «за компанию», пришли в ужас и принялись разбегаться кто куда, прыгая на деревья и в воду. Полицейские преследовали их, и большинство обезьян не ушло от пули.
Все это продолжалось еще минут двадцать. Наконец все было кончено. Полицейские собрались у причала.
— Ну что, все живые? — Капитан оглядывал подчиненных.
Живы оказались все. Лица у многих были расцарапаны, а сержанта особо резвая обезьяна ухитрилась цапнуть за горло, так что шея у него была перемотана.
— Надеюсь, это не был вампир, — пробовал шутить пострадавший.
На площадку сносили мертвых обезьян. Тех, кто был ранен, в горячке добили. Капитан с ужасом смотрел на гору трупов.
— Я просто не понимаю, что это такое, — качая головой, произнес он, — неужели Чжанг ожидал… обезьян? Да нет, это просто бред какой-то. Не может быть. Что же тогда?
Действительно, вопросов имелось куда больше, чем ответов. Было о чем задуматься.
Вдруг в свет фонарей выскочил еще один уцелевший павиан. Пронзительно визжа, он бросился на стоявшего ближе всего к нему полицейского, но не добежал — автоматная очередь скосила животное. Обезьяна упала в пыль и забилась в судорогах.
— Еще одна… — машинально произнес сержант, закидывая автомат на плечо.
— Наверное, это какое-то массовое бешенство, — предположил лейтенант с разодранной в кровь физиономией, — другого объяснения я не нахожу. Утром будем выяснять.
Полицейские переглянулись. От когтей и зубов павианов пострадали почти все, и от подобного предположения настроение ни у кого улучшиться не могло…
Глава 41
Бой на барже заканчивался. Охранники у Чжанга хоть и были вооруженными громилами, наводившими ужас на окрестности, однако здесь ситуация была все же иной. Бандиты и спецназовцы — величины несопоставимые. Так что китайцы шаг за шагом сдавали позиции, оставляя трупы на месте схватки. Нет, задача легкой не была. Несмотря на то, что десантники «дожимали» противника, бандиты сопротивлялись изо всех сил. Терять им было нечего, в любом случае ничего хорошего их не ожидало, так что они держались как могли.
Оставив позади себя распростертое тело с головы до ног татуированного китайца, Лавров двинулся вдоль левого борта. Здесь он наткнулся на яростное сопротивление. Парочка бандитов, засев за ящиками, вела огонь, пытаясь остановить дальнейшее продвижение десантников. Несколько пуль с хрустом вспороли обшивку ящиков над головой Батяни, вынуждая его нырнуть вниз.
Перекатившись и высунувшись слева, майор повел стволом автомата, ловя в прицел темные очертания фигуры. Ствол автомата дрогнул, посылая очередную порцию свинца. Бандит рухнул вниз. Второй попытался применить оружие потяжелее.
— Твою мать! — втянул сквозь зубы воздух Чиж после разрыва гранаты, от звука которой заложило уши. — Вооружились, дьяволы.
Старлей устроился поудобнее. Наведя ствол, он задержал дыхание, плавно указательным пальцем потянув спуск. В прицеле мелькнуло перекошенное лицо. Выстрел, и китаец упал на палубу, зажимая руками живот. Десантники, чувствуя, что «процесс пошел», снова усилили нажим. У рубки засели трое охранников. Удобно расположившись и заняв оборону, они стали последним узлом сопротивления.
— Ну, как, капитан, не дают поднять голову? — подобрался Лавров к Санычу, который устроился между двух конструкций.
— Да уж, крепко засели, дьяволы, — подтвердил тот, — с кормы их не взять. Ничего, Грош уже этим занимается.
Вслушиваясь в тревожную канонаду боя, Габрышев двигался между нагромождений ящиков разной высоты. Останавливаясь, прислушиваясь, делая паузы, он упрямо то ползком, то перебежками стремился вперед. Затем добрался до железной лесенки, взобрался по ней и растянулся на крыше рубки. Теперь его позиция позволяла сделать куда больше.
— А дальше — дело техники, — пробормотал он, делая еще один рывок.
С этой стороны гостей китайцы не ожидали. Привстав на колено, старлей принялся поливать охранников из «АКМа». Один из охранников Чжанга стразу же ткнулся лицом в брезент, накрывавший ящики. Второй успел повернуться в сторону огня, но это было последним, что он успел сделать. Третьему «матросу» повезло больше. Он, рванувшись в сторону, оказался вне сектора обстрела.
— Черт! — прошептал старлей. — Ушел-таки!
Однако у зажатого со всех сторон китайца уже не имелось никакого выхода. Через пять минут все было кончено. Стрельба завершилась.
Двух китайцев вели к корме. Под охраной Забелина они остановились у борта. Со скрученными сзади руками люди Чжанга, словно затравленные волки, бросали взгляды по сторонам.
— Ишь, зыркают, — хмыкнул Забелин.
— А что им еще остается? Финал…
Пластырь, усадив раненого Чижа на ящик, разорвал набухший кровью рукав.
— Вот ведь зацепили, суки, — сквозь зубы произнес Чижов, — причем в самый последний момент.
— Ничего, кость не задета, — успокоил его военврач, — сейчас перевяжем.
Достав бинт, он принялся бинтовать раненую руку старлея, рассказывая очередную «веселую» историю из своей богатой на происшествия практики.
Саныч подошел к двери трюма.
— Ребята, вы здесь? Живые? — постучал он.
— Здесь!
— Живые!
— Открывайте! — радостно загорланили пленники.
Искать ключи было занятием слишком хлопотным. Автоматная очередь помогла замку сдать позиции. Тяжелая железная дверь, заскрипев, открылась. Заключенные бросились наверх.
— Ребята! Наши! — Объятиям и радостным возгласам не было конца. Измученные россияне радовались как дети. Встретить здесь своих, да еще и военных, которые тебя освободили, — что может быть лучше в такой ситуации?
Саныч пожимал каждому из соотечественников руку. С некоторым волнением он познакомился с Василием Разгуляевым. Популярный артист, как выяснил через пять минут капитан, оказался «в доску своим» мужиком.
* * *Чжанг, сидя в каюте, слушал звуки боя. Наступившая тишина и голоса русских безошибочно говорили о том, кто оказался хозяином положения. Китаец снова выругался и заметался по каюте. Это что же выходит — все? Ну, нет, так просто он сдаваться не собирался. Ему необходимо было выбраться отсюда. Партия, конечно, проиграна. Это очень печально, но сейчас главное — выбраться. Остаться в живых. Плевать на все! Он бросился к столу, схватил кейс, чтобы уложить в него кое-что наиболее важное. В этот момент дверь распахнулась. На пороге стоял Батяня.
— Мистер Чжанг? — прозвучал насмешливый тон русского майора.
— Да… это я, — хрипло ответил китаец, упав в кресло.
По лицу Воу катился пот. Он лихорадочно соображал. В правом ящике стола лежит пистолет. Надо только успеть взять его.
