Сергей Соболев - Персона нон грата
Макс едва не захлебнулся, долго фыркал и кашлял, наконец почти внятно произнес:
– Как-кого х…?! Что за д-дела? У-у-йй… репа болит… Где это я?
Использовав несколько крепких русских слов и сэкономив тем самым время для серьезного разговора, Стас доходчиво объяснил ему, как обстоят дела.
Чтобы у Макса вдруг не возникла мысль, что с ним шутки шутят, что его хотят лишь припугнуть с целью получения каких-то сведений, а потому ему лучше и дальше косить под тяжелораненого – Стас, дабы ускорить процесс, придумал один нехитрый фокус.
Пол в старом особняке был частично разобран. Стас перетащил связанного по рукам и ногам Макса к «прорехе» – под зданием имелся двухметровой высоты подвал, – уложил его на краю этого провала таким образом, чтобы его голова и лопатки свешивались вниз.
– Мы находимся на краю строительного котлована, Макс. Лететь тебе вниз… метров восемь! Там прутья арматуры… Будешь висеть на них, как шашлык!
– Не-е, не… подожди… Че надо-то?
Стас, удерживая его одной рукой за брючный ремень, а другой за штанину, чуть посунул Макса к краю «пропасти».
– Где Слон и… та молодая женщина, что была с ним?
– Какой, на хер, еще Слон?..
Стас пододвинул тело к провалу еще на несколько сантиметров.
– А-а… Слон? – сразу же врубился Макс. – Ты б так и сказал… Их куда-то увезли.
– Кто их увез? Кто и куда?
Стоило ему напружинить мышцы, чтобы сдвинуть маленько вес в нужном направлении, как Макс вновь обрел дар речи и выдал наконец информацию:
– Рыжую телку и того мужика, что ее охранял, увезли на микроавтобусе.
– Кто?
– Антон… С ним был еще кто-то, но кто именно – я не знаю.
– А вы что делали возле «адреса»? Ты и твои кореша!
– Ну так… Ждали одного мужика, кореша Слона…
Вполне возможно, Макс догадывался, с кем он сейчас имеет дело. Но даже если и так, виду не подавал.
– Куда Антон повез этих двоих? Ну!! Если будешь и дальше сопли жевать или попытаешься меня объ…ть, сброшу!!
Пододвигая тело еще ближе к краю провала, Стас едва не уронил Макса в подвал. Но на того это так подействовало, что он тут же скороговоркой выпалил:
– За город Антон их повез! Так ему Чяпа велел!!
– Куда именно?
– Ну так… на «полигон», куда ж еще?!
Пока Нестеров раздумывал, сбросить ли ему этого типа в неглубокий подвал, где его вряд ли кто отыщет, или оставить снаружи строения – здесь на него поутру кто-нибудь да наткнется, – в кармане куртки запиликал сотовый телефон.
Его собственный мобильник лежал во внутреннем кармане куртки, пиликанье же доносилось из бокового, куда он положил трубку, реквизированную у Макса.
– Если хочешь жить, Макс, не болтай лишнего? Понял?! А теперь давай, базарь…
Он приложил трубку к губам Макса и сам наклонился, чтобы слушать, о чем будет говорить его собеседник.
– Ну че там у вас, Макс? – спросила трубка голосом Чяпы. – Как обстановка?
Стас прижал к левой скуле Макса дуло трофейного «глока».
Макс звучно сглотнул, затем произнес в трубку:
– Пока нич-че… Никаких новостей.
– Что это у тебя с голосом?
– Да не, все путем…
– Вот что, Макс… Смотрите там в оба! Примерно через час к вам Антон с ребятами подтянется! Когда захомутаете… этого… знаешь кого… везите его прямиком сюда, ко мне!
Спустя мгновение в трубке прозвучал сигнал отбоя.
Стас сунул мобильник обратно в карман. Отрезал кусок клейкой ленты, залепил губы Максу, затем на короткое время задумался… Температура воздуха – около ноля градусов. Не так уж и холодно, но если он оставит Макса на свежем воздухе, или даже сунет его в подвал, тот, учитывая его полностью обездвиженное состояние, может до утра околеть. И хотя Стас испытывал к подобным субъектам сильную неприязнь, брать на себя грех смертоубийства не захотел.
Так что пришлось переволочь этого связанного бугая обратно в салон джипа. Приковав его дополнительно наручниками к рулю, Стас выбрался наружу и быстрым шагом направился к арендованной «Ауди», припаркованной в двух кварталах отсюда.
Ну что ж… Раз уж Чяпа так горит желанием его видеть, придется пойти ему навстречу.
Глава 24
АКТРИСА ИЗ ПОГОРЕЛОГО ТЕАТРА
Какое-то время Ирма не понимала, что вокруг нее происходит и почему, после того как их с Римасом задержали на улице сотрудники Службы спецрасследований, ей вдруг надели на глаза непроницаемую повязку и, засунув в какой-то транспорт, повезли в неизвестном направлении.
Уже в машине ей связали руки, усадили в кресло и сказали по-русски, чтобы она вела себя тихо.
Произошло все настолько быстро и неожиданно для нее, что Ирма и пикнуть не успела… Куда везли их эти люди, она понятия не имела, но раз они велели ей вести себя тихо, то на протяжении всей дороги, которая заняла чуть менее часа, она и вправду не издала ни единого звука.
Поначалу она была сильно напугана происходящим – особенно ее страшила неизвестность, – но ей все же удалось довольно быстро взять себя в руки… «Включай в работу свои мозги, Ирма, – приказала она себе. – От твоей способности здраво судить о событиях, возможно, сейчас зависит твоя жизнь…» Прокачав в скоростном режиме ситуацию, она пришла к неутешительному для себя выводу.
По всей видимости, объектом интереса тех людей, что организовали их задержание, является москвичка Анна Головина. Но произошла «неувязочка»: вместо Головиной они захватили загримированную под нее сотрудницу фирмы «Фалькон» Ирму Мажоните…
Можно не сомневаться, вскоре эти люди разберутся, что в их руки попалась не Головина, а ее двойник, и следовательно, их оставили с носом…
Транспорт, в котором их везли, на короткое время остановился.
Послышались грубые мужские голоса… Разговаривали на литовском, но ругались отборным русским матом… Кажется, вытащили Римаса из машины… Опять тронулись с места, но, проехав всего ничего, каких-то несколько десятков метров, вновь остановились.
– Выходим из машины, – сказал ей кто-то, беря ее под руку. – Так…
Осторожно, здесь ступени вверх… Перешагните порожек… Теперь спускаемся по ступеням вниз… Все, мы на месте… Добро пожаловать, мадам, в наш номер «люкс»!
Этот человек, что сопроводил Мышку в подвал, прежде чем запереть дверь, снял с нее наручники. Ну, а повязку с глаз, выждав добрых пять минут, она сама стащила, поскольку, во-первых, ей было страшно стоять посреди помещения, куда ее доставили, с завязанными глазами, а во-вторых, хотелось посмотреть, что это еще за номер «люкс».
Сняв повязку, она ровным счетом ничего не увидела.
Темень – хоть глаз выколи.
Ощупав холодные сырые стены, она поняла, что находится в тесной каменной клетушке размерами примерно два на два метра. Из мебели в этом «люксе» имелась лишь автомобильная покрышка. На каковую Мышка вскоре и уселась, погрузившись в горестные размышления…
Часа через два кто-то снаружи провернул ключ в дверном замке, после чего прозвучала команда на русском языке:
– Наденьте обратно повязку! А теперь марш на выход…
Антон Легостаев, решивший отложить расправу над Мажонасом на потом, собрался уж было отчалить в Вильнюс, прихватив с собой двух бойцов, но Чяпа вдруг попросил его задержаться.
– Хочу перекинуться словцом с этой Головиной, – сказал Чяпа. – Есть одна странность, Антон… Ты ж сам сказал, что документов при ней почему-то не оказалось.
– Может, «крыша» при задержании изъяла? Хотя… Они мне передали ее дамскую сумочку, но там документов не было.
– Нет, такого уговора, чтоб они забрали документы Головиной, между нами не было.
– Чяпа, в сумочке все ж были какие-то бумаги…
– Я все посмотрел, Антон… Там есть документы на приобретенный ею несколько дней назад автомобиль «Опель Астра»… Купчая на какую-то кошку, за которую она выложила десять тысяч баксов…
– Плакали ее денежки, – усмехнулся Антон. – Кошак этот сиганул из тачки, только его и видели…
– Еще я нашел в сумочке оригинал договора, который Головина заключила с этими дебилами из «Фалькона»… Но где, спрашивается, прочие ее документы, включая загранпаспорт?
– Понятия не имею, Чяпа… В ее тачке ничего… такого не обнаружили.
А квартиру обыскали?
– Да, я звонил ребятам… Нашли там ноутбук с какой-то информацией, еще кое-что по мелочам, но документы Головиной так и не нашлись… Мы сейчас допросим ее об этом, а ты, когда поедешь с ребятами в Вильнюс, заодно наведаешься в то место, которое она нам укажет, и заберешь их… Надо, чтоб у нас был полный комплект: сама Головина и все ее бумаги.
Девушку сопроводили в какое-то помещение и, не снимая повязки, усадили в кресло.
Она недолго пребывала в одиночестве: в комнату вошли двое мужчин – как минимум двое, судя по голосам, – причем некоторое время они разговаривали только между собой, словно и не замечали ее.
Мышка быстро врубилась, в чем тут дело… Эти двое разговаривали между собой по-литовски. Они полагали, что в кресле сидит москвичка Анна Головина, которая не способна понять, в силу незнания чужого ей языка, о чем они так оживленно беседуют.
