Лев Пучков - Тактика выжженной земли
– Иван Алексеевич, вы разумный человек и потому наверняка понимаете…
– Короче, любезный! Давай-ка, быстренько: кто вы такие и чего вам вообще надо? И где, кстати, мой водила?!
– Водителя вашего мы разоружили, надели на него наручники и поместили в нашу машину, – охотно пояснил я. – Поскольку вел он себя некорректно, пришлось его один раз ударить. Теперь ему потребуется длительное лечение.
– Вот это вы зря сделали!
– Сзади вас сидит человек, который ударил водителя. Ни на что такое не намекаю, но хотелось бы, чтобы вы вели себя корректно…
– Ребята… – Голос генерала скатился до угрожающего шепота. – Вы даже не представляете, в какое г… вы угодили! Вы кто такие?!!
– Это не имеет к делу никакого отношения. Но сотрудничать вам придется в любом случае. Третий, покажи.
Я включил фонарик, при свете которого Петрушин бегло произвел презентацию нашего СВУ: открыл коробку из-под зимних китайских кроссовок «Пума», продемонстрировал устрашающего вида начинку и вытащил две пары проводов. Я передал Васе пульт и посветил фонариком, чтобы генералу было лучше видно. Вася активировал выключатель и нажал красную кнопку.
Между оголенными концами одной пары торчавших из коробки проводов громко щелкнула синяя искра.
Генерал ощутимо вздрогнул.
– Эть! – Вася жизнерадостно гыкнул и с удовольствием нажал кнопку еще три раза
Что поделать – неандертальцу понравилась искорка.
– Хорош баловать!
Петрушин отнял у Васи пульт – я сопровождал его лучом фонарика, – выключил тумблер, аккуратно соединил две пары проводов посредством переходника и упрятал в коробку. Затем замотал коробку упаковочным скотчем и вручил Васе.
– Установи на стену, под окно, где горит зеленый свет.
– Есть, – буркнул Вася и, покинув салон, устремился к калитке.
– Тупые у вас шутки, я вам скажу… – В голосе генерала недоверие боролось с растерянностью, и растерянность, похоже, потихоньку брала верх.
– Да ну, какие уж тут шутки, – безжалостно изрек я. – Вы же сами все видели.
– Погоди… Не, я не понял – девчонка-то здесь при чем?! – растерянность окончательно поборола недоверие и большими корявыми буквами написала на непробиваемой стене генеральской гордыни «Здесь был Вася!!!». – Ребята… Вы че – совсем?!!
– Да я понимаю, что она вам – никто, – поддержал я беседу. – Но она – живой человек. И теперь ее жизнь целиком и полностью в ваших руках. Это так, страховка на тот случай, если вам на себя наплевать. Если вы неправильно себя поведете, она просто сдохнет.
– Это просто пит здесь какой-то… – потерянно пробормотал генерал.
– Да, видимо, это он.
– Ты еще иронизируешь?!
– Да так – разговор поддержать.
– Вот же б…во… Черт-те что и сбоку бантик…
Через минуту вернулся Вася и официально доложил:
– Установка произведена.
– Хорошо, – похвалил Петрушин. – Поехали…
Спустя три минуты мы уже стояли на шоссе рядом с машиной Иванова, и генерал – прошу заметить, совершенно добровольно, без дополнительных мер воздействия – сняв рубашку, надевал на себя наш фирменный «пояс шахида». Этому, правда, предшествовал короткий диалог, в ходе которого мы уточнили один, сугубо технический, вопрос:
– А если не надену?
– Тогда мы вас вырубим, наденем, а потом приведем в чувство. Как видите, никакой разницы – на конечный результат это не влияет…
Мы не стали демонстративно искрить проводкой на «поясе» (это уже будет явный фарс): я просто уведомил генерала, что устройство снаряжено, показал второй пульт и уложил его в карман.
– Сколько здесь? – угрюмо поинтересовался генерал, застегивая пиджак и осторожно проводя руками по животу.
– Полтора кило.
– Ну вы, блин… Тут бы и ста граммов – за глаза!
– А это с запасом. Если вдруг что – всем хватит.
После этого я отдал пульт от коробки с мылом первому экипажу и уведомил генерала, что эти мерзавцы остаются здесь и в случае чего, не колеблясь, взорвут невинную жертву к известной матери.
Затем мы посадили высокопоставленное лицо в нашу машину и поехали к причалу.
По дороге к причалу генерал поинтересовался нашими планами на ближайшие два часа.
Вопрос был вполне закономерный, и я не счел нужным запираться: очень скоро все станет известно, а секретничать без нужды как-то несолидно.
– Это очень плохая затея, – с величайшим неодобрением отметил генерал. – Натуральное самоубийство! Это кто придумал?!
– Да какая вам разница, Иван Алексеевич? Для вас это имеет какое-то значение?
– Для меня – нет. А для того, кто придумал, имеет, да еще какое! И для всех остальных тоже.
– Для всего человечества?
– Да хватит паясничать! Для всех, кто принимает участие в этой идиотской затее – для вас троих в первую очередь… Вы из какого ведомства?
– Ну зачем вам…
– Да не мне, дурашка, не мне! Вот же вы упертые какие, просто не знаю… Ну, что не из моего – ясно… ГРУ? Да вроде нет: те вообще разговаривать бы не стали. ФСБ?
– Не скажу.
– Ну и дурак! Сто раз потом пожалеешь!
– Спасибо на добром слове.
– Пожалуйста. Пока едем, подумай как следует. Еще не поздно решить вопрос с вашим руководством…
* * *На причале обошлось без эксцессов. Охрана – два бойца среднего сложения, без каких-либо признаков специальной подготовки – даже не попробовала поинтересоваться, чем вызван ночной визит и что это за сторонняя троица в шапочках прибыла с генералом. Открыли ворота, доложили обстановку, вызвали катер.
Для человека с поясом в полтора кило Азаров держался довольно уверенно, я бы даже сказал – мужественно. Пришел катер с экипажем в три лица, бросили трап, генерал вполне спокойным голосом предложил:
– Добро пожаловать на борт, господа юнкера. Путешествие будет коротким, но не сухопутным. Надеюсь, вас не укачивает…
На причале объекта (он же – КПП) все повторилось один к одному: трап, доклад, и – никаких вопросов по существу неурочного визита и присутствия посторонних.
Правильного парня мы выбрали. Он здесь в самом деле главный. Понятно, что все к этому сходилось, но определенный процент сомнения все же присутствовал: генерал вполне мог выступать в роли консультанта или (что вероятнее) просто быть другом какого-нибудь загадочного вождя местной самостийной банды.
В этом случае конечный вариант проникновения в заветную комнату подлежал бы экстренному пересмотру. Проще говоря, пришлось бы всех подряд посвящать в генеральскую взрывоопасность и вступать в долгие и мучительные переговоры с вождем.
С публикой здесь было немного побогаче: трое бойцов, дежурный по КПП – он же и доложил – плюс экипаж пришвартовавшегося катера.
Петрушин деловито осматривался: впитывал обстановку на предмет экстренной эвакуации. Генерал пока что держится молодцом, но на всякий случай надо быть готовым к любым девиациям…
Генерал выслушал доклад и, кивнув в нашу сторону, отрывисто бросил:
– У нас гости. Примите меры.
Мы синхронно замерли (думал, это только у меня – смотрю, Петрушин с Васей тоже застыли, как прилежные детишки по команде «Замри!»).
– Понял. – Дежурный вполне будничным тоном уточнил: – Циркуляр?
– Нет, только в штаб.
– Понял. – Дежурный прошел в застекленную будку, щелкнул по пульту и сообщил кому-то:
– Бубен, Первый гостей привез. Передай оперативному – в штаб поведет.
– Принял, – ответил искаженный динамиком голос. – Патрулям тоже?
– Да.
– Хорошо, понял…
Отомри!
Вроде бы ничего такого страшного не случилось…
Мы миновали «шлюз» с двумя воротами и оказались на внутренней территории.
– Что значит – «гости»? – вкрадчиво уточнил я.
– Стандартная процедура, – пояснил генерал. – Персонал натягивает вот такие же идиотские шапки, что сейчас надеты на вас.
– Понятно… А почему на КПП – без шапок?
– Внешняя охрана. С персоналом не контактирует…
Внутренняя территория объекта более всего напоминает… пионерлагерь. Одноэтажные кирпичные бараки, ровные шпалеры акаций, разноцветные беседки, прямые как струна асфальтированные аллеи, освещенные точно такими же фонарями, как в академическом дачном поселке. Летняя ночная идиллия: тишина, ненавязчивое стрекотанье сверчков да едва слышимый из-за высоченного забора плеск разыгравшейся волны – совсем недавно стало ощутимо поддувать с северо-запада.
О том, что это действующий режимный объект, напоминают только едва видимые в темноте силуэты сторожевых вышек да помеченная огоньками радарная башенка на крыше административного корпуса. А так – полное впечатление, что находишься на территории дешевенького дома отдыха, на скорую руку переделанного из старорежимного оплота юных ленинцев.
От КПП до административного корпуса (единственного здесь двухэтажного здания) пролегает широкая аллея, хорошо освещенная фонарями, – своеобразная ось, делящая весь объект примерно на две равные части.
