Сергей Коротков - На острие победы
«Докладывает «Пруссак 11506». У нас новые потери, дееспособны, находимся в квадрате 4М, выступаем в квадрат 5Н в связи с окончанием задания. Уничтожено до взвода штурмовиков, ликвидирован контрразведчик Абвера. Крысолов дал отмашку. Повторяю, крысолов дал отмашку. Дополнительно. Информация особой важности. В Центре «крот». Повторяю, у вас «крот», некто агент «Йод, офицер по фами…»
Добить шифровку Пешкова не успела – на нее набросился пленный офицер. Невероятными усилиями со связанными ранеными руками и распутанными затекшими ногами он преодолел расстояние в несколько шагов за три секунды и, вклинившись между занятыми сеансом связи разведчиками, с разбегу пнул радиостанцию и в падении ударил радистку.
Все произошло так быстро, что Сергачев вообще не успел среагировать, а Машков, свалившись на бок, с диким матом выхватил нож и бросился на немца. Но он не успел…
Унтерштурмфюрер СС Гейнц вместе с Пешковой и ее аппаратом покатился по каменной глыбе и соскользнул в ущелье. Его крик эхом разнесся по долине, а тело с хрустом плюхнулось на сырые валуны. Рядом вдребезги разбилась рация. Лиза чудом зацепилась за край утеса, содрав кожу рук, повисла и замерла. Одна нога никак не находила опору, другая чуть уперлась в выбоину камня. Она застонала, заскрежетала зубами от боли и разочарования.
– Щас, Лизок… Щас, – сержант суетился наверху, остервенело потроша сидор и выуживая из него моток веревки, – Степаныч, держи антенну, держи Лизку… Я сейчас!
Сергачев изо всех сил пытался удержать провод с противовесом на его конце, когда как другой, вырванный из передатчика, успела ухватить радистка. Проволока грозила порваться и больно резала пальцы, кровь окрасила ладони, ветеран сморщился, но, упираясь в камень, продолжал тянуть.
– Не тяни, твою мать… просто держи-и… Я уже, – закричал сержант, подбегая к железнодорожнику с мотком, – Лизка, лови веревку.
На крик упавшего пленного прибежал Селезень, вмиг все понял, отбросил оружие и БК (боекомплект. – Прим. автора) и рванул на помощь Машкову. Сержант что-то говорил, давая дельные советы вперемешку с бранными словами, накручивал на плечо веревку, Селезень пыхтел рядом. Вскоре они с трудом, но вытащили Пешкову наверх и бессильно повалились на нагретом солнцем камне. Рядом охал Сергачев, вытирая трясущиеся окровавленные кисти рук носовым платком.
– Это все! Это конец! За что-о?! Почему все так? – начала причитать Лиза, слезы брызнули из ее глаз, царапины и ссадины на некогда милом личике придавали ей жалкий вид. – Проклятый фриц… Проклятые немцы! Чтоб ты сдох, гитлерюга! Ну, почему-у все та-ак?..
– Что… Что ты успела передать? – просипел рядом Машков, доставая фляжку.
– Про «крота» не успела… Фамилию не успела передать. Остальное… остальное все ушло. Чертов эсэсовец! Какого хрена он оказался тут? Как он развязался? Кто упустил, вашу…
Мужики обалдели от услышанных ругательств, коими Лиза начала сыпать, но Сергачев вдруг подполз к девушке и резким движением зажал ее голову чуть не под мышкой. Хлестнул раз, второй по синяку на щеке, шепча ласковые слова и успокаивая ее.
Разведчики переглянулись, сержант хмыкнул, подал фляжку девушке:
– Лиз, на, выпей, успокойся. Успели самое главное, про литерный, а там уже разберутся наши, кто и как у них гадит. Может, мы что придумаем.
– А офицер-то ваш гер-рой оказался… мать его!.. – вдруг сказал Сергачев, вытирая потное лицо. – Израненный весь, связанный, а нашел силы и волю пойти на такой шаг, пожертвовать собою.
– Ты, Степаныч, может, всплакнешь еще по нему?
– Сержант, думаю, ты бы так же поступил на его месте.
– Нужно топать до Белоруссии, – предложил Селезень, – там свяжемся через партизан с Центром, передадим информацию о крысе в стенах Конторы. Нужно быстрее, а то и сейчас влипнем!
– Подъем! – сержант первым стал вставать.
– А рация? Достать бы? – Сергачев посмотрел снизу вверх на Машкова.
– Пойдем низом, глянем, что почем. Встали-встали.
– Нету больше рации, – прошептала Лиза, освобождаясь от объятий ветерана, – не-ету-у! С такой высоты… Конечно, вдребезги.
– Найдем другую. Точно говорю! – Машков помог девушке встать и улыбнулся ей, правда, напряженно и грустно. – Главное, радистка жива, а там трава не расти.
– Лучше бы я разбилась, а не станция!
– Э-э, рядовой Пешкова, а ну, встала, собралась, живо амуницию на себя – и выходим, – грозно распорядился сержант, нахмурив брови.
– Е-есть собраться и выходить.
Бойцы привели себя в порядок, обработали раны и ссадины, собрали пожитки и выдвинулись в путь. В обход утеса, вниз, к подножию скалы, а затем на юго-восток, чтобы быстрее добраться до агента и партизан и передать немаловажные сведения о шпионе в рядах НКВД-НКГБ. Одну лишь фамилию, без которой силовикам никак быстро не вычислить «крота».
Пешкова с ненавистью посмотрела на одинокий утес с сосной, сильнее сжала губы и продолжила движение. Сегодня был насыщенный день для диверсантов! Насыщенный и долгий…
* * *Из радиограммы руководителя операции «Улей» бригадефюрера СС А. Штоффе уполномоченному СД III VI Управления СД-Заграница дивизиона «Восток» штурмбаннфюреру СС К. Залишу, 12 июня 1943 г.:
«…Поиск диверсионной группы русских продолжаем. Операторами радиоперехвата зафиксирован выход в эфир русских в квадрате 18–07. Судя по следам, группа идет по маршруту на Кибартай к границе с Литвой. На данном направлении выставлен заградительный пост. Найден убитым унтерштурмфюрер Гейнц, ранее плененный парашютистами возле Даркемена, и разбитая радиостанция типа «Север», что наводит на предположения о повторной потере связи русских и героическом поступке Гейнца. В квадрате 17–05 окружен и убит в перестрелке один из диверсантов противника. Наши потери от боестолкновения с ним – одиннадцать убитыми и четырнадцать ранеными. Также найден тяжелораненым Хельмут Хофф, агент Абвера. Он без сознания и помещен в госпиталь…»
Шифровка из 8-го отдела 1-го управления ГРУ НКО СССР агенту «Мазуру» восточнопрусского отдела ГРУ, 13 июня 1943 г.:
«Получены сведения от РДГ Пруссака. Грызун выбывает из игры. Задание выполнено. Группа обладает крайне важной информацией насчет «крысы» в Центре. Связи с группой нет. Возможно, потери личного состава или рации. Проверьте по своим каналам вероятность уничтожения РДГ. В случае опровержения оного всеми средствами способствуйте обеспечению группы средствами связи».
Глава 15
Сыр для крысы
«…Меркулов, Кобулов, Селивановский, Сухарин, Новиков, Ческидов, Иванчик, Мехрис, Кузнецов, Голиков, Иванов, Зикеев, Гульев… А может, кто из аппарата управления или кадров? Или из окружения Берии? Ну, Меркулова нужно отбросить, нарком НКГБ не может быть шпионом и диверсантом Абвера! А вот кто-то из остальных…»
Судоплатов вглядывался в знакомые лица, мысленно фильтровал каждого, вспоминая их дела, годы работы и трудовые заслуги, материалы отдела собственной безопасности и отдела «наружки», результаты анализа служебной карьеры. И ведь ни на ком не мог остановиться, зацепиться. Все действительно кристально чистые работники органов власти и силовых структур, давешние коммунисты, идейные вдохновители вождя и страны. Но кто-то же из них та самая «крыса», что затесалась, видимо, давно и грызет аппарат НКВД-НКГБ изнутри, поставляет сведения особой важности противнику и наносит огромный урон государству и ее армии. «Нужно пойти от противного… Сколько раз уже можно думать, сколько ночей не спать и выкурить тонну табака, кумекая над личностью предателя?! Но все же от обратного… Не вкручивать болт дальше, а выкрутить и посмотреть отверстие… Тьфу, ексель-моксель! Аллегории уже полезли в голову… И все же… Абвер получает шифровки этого «Йода». Расстояние плюс слежка… Необходимость использования аппаратуры для передачи данных на огромное расстояние… Так. Все узловые станции радиопередачи и даже научные центры под нашим контролем. Даже профессор МГУ, преподающий студентам законы физики и работу радиоволн, не сможет под видом опытно-лабораторной работы включить и передать что-то в эфир! Телефония? Все контролируется операторами связи на стационарных постах и станциях. Хотя ведь и среди них может оказаться помощник шпиона! Так, одна зацепка. Дальше. Из постоянного и расположенного в одном месте радиоузла агент вести передачу не способен – всюду пеленгаторы и слежка. Давно бы засекли. Его донесения короткие и укладываются в рамки контроля радиоперехвата по неотслеживаемым источникам. Но если предположить, что шпион все время передвигается, как мой агент «Мазур». У того работа связана с ежедневными командировками в пределах Восточной Пруссии, разъездами и выполнениями поручений местных начальников жандармерии. А почему бы «Йоду» не использовать такой же прием?! Ну-ка… Та-ак! Кто у нас занимается доставкой поручений, мобилен и постоянно в отлучке?..»
