Александр Новиков - Охотник
Буйволу мешало солнце, мешала злость и выпитая водка. Но более всего мешало то, что темный силуэт все время уходит вправо, вправо. Буйвол доворачивался всем корпусом в сторону надвигающегося противника, но не успевал за его движением.
А Гурон закручивал движение влево, влево, неумолимо приближался… до Буйвола оставалось метров семь. Жан хорошо видел черную дырку ствола и чумовые глаза Буйвола над стволом… до БМВ осталось пять метров… три метра… метр. Гурон взлетел на капот, на крышу, ногой выбил обрез и прыгнул на Буйвола сверху.
Гурон взял обрез за ствол и швырнул его в пруд. Вращаясь, полуметровая железяка пролетела метров пятнадцать, упала в воду. Разошлись круги, всплыли несколько пузырьков воздуха.
– Готов, – сказал Гурон, мельком взглянув на тело Сивого.
– Нужно вызвать милицию, – сказал Валентин. Гурон быстро проверил карманы убитого, нашел удостоверение Валентина и буркнул:
– Сваливать надо по-быстрому, Валя.
– Но так нельзя… нужно вызвать милицию.
– Ты потом спроси у Чапая, чем заканчиваются контакты с ментами. Уезжать отсюда надо, Валя… быстро, Валя, быстро.
Гурон подхватил Валентина под руку и повел к машине, усадил на заднее сиденье. Сам сел за руль.
* * *
В ларьке на проспекте Науки Гурон купил бутылку водки "Распутин" и бутылку какого-то напитка. В машине свернул с "Распутина" винтовую пробку, сунул в руки Валентину: пей.
– Зачем? – спросил Валентин.
– Так надо, – сказал Гурон твердо.
Валька был бледен. Он неуверенно приложился к бутылке, сделал несколько глотков. Кадык на горле судорожно ходил вверх-вниз. Гурон прикурил сигарету, сунул Валентину в рот. Паганель затянулся и сказал:
– Но мы же не хотели… мы же не думали, что так…
– Успокойся, Валя. Не мы это начали.
– А тот человек… он точно мертв?
– Точно.
– Но ведь мы не хотели… мы же не хотели, Индеец! Правда?
– Правда, Валя, правда… не бери в голову, выпей водки.
– Я не хочу.
– Как хочешь… но лучше выпей.
Валентин растерянно посмотрел на Жана, на наглую физиономию Распутина на этикетке, приложился к бутылке… закашлялся, выскочил из машины. Его начало рвать.
* * *
Гурон загнал "Оленя" в гараж, запер изнутри ворота. Сказал Валентину:
– Что ты так переживаешь, Валя? Соберись, возьми себя в руки.
– Человек погиб.
– Бандит, Валя, бандит. Он сам выбрал свою судьбу.
– Думаешь?
– А что тут думать? Тем более, что убили-то его не мы.
– Водка осталась?
– Хоть залейся.
Валентин вылез из машины, достал с полки стаканы. Выглядел он очень нехорошо. Гурон налил ему полный стакан. Паганель выпил залпом.
* * *
Оркестр наяривал: "Бухгалтер, милый мой бухгалтер". Буйвол плечом отодвинул какого-то фраерка – не стой на дороге, жопа! – прошел в зал. На эстраде кривлялась тощая певичка в очень короткой юбке. Рафаэль в окружении братвы сидел за угловым столиком. Буйвол подошел, взял бутылку, налил водку в фужер, выпил залпом. Рафаэль сказал:
– Красиво… закуси.
Он протянул Буйволу вилку с маринованным огурчиком.
– Сивый, – сказал Буйвол. Мгновенно стало тихо за столом.
– Что – Сивый? – спросил Рафаэль.
Буйвол молчал, а Рафаэль переменился в лице.
– Карельские? – произнес он напряженно.
– Нет.
– Присядь, Сеня.
Буйволу придвинули стул. Он сел, ответил, глядя в скатерть:
– На стрелке… мы одного лоха нагрузили на косарь… забили стрелу. А он, сука, приехал с каким-то отморозком. Тот сразу мочилово затеял.
Рафаэль чувствовал, что Буйвол чего-то не договаривает. Он смотрел на Буйвола испытующе и строго… Буйвол налил еще водки, выпил.
– Ну? – сказал Рафаэль.
– В общем, попал Сивый под мой выстрел.
Рафаэль улыбнулся… Рафаэль улыбнулся и вдруг вонзил вилку с наколотым огурчиком в руку Буйвола.
* * *
Решением "коллектива" постановили: Буйвол должен оплатить похороны Сивого и выплатить "компенсацию" вдове убитого. Сам для себя Буйвол решил, что должен найти и покарать отморозка, из-за которого он влетел в такой стремный блудняк.
Глава пятая
СДЕЛАЕМ, ДОКТОР
Утром Валентин проснулся с изрядной головной болью. Потом вдруг вспомнил вчерашние "приключения" и к головной боли добавилось ощущение беды. Он брился в ванной и думал: неужели это правда? Неужели вчера вечером у него на глазах убили человека? Неужели это было? Наташа дважды окликала его из кухни, он отвечал: сейчас, сейчас, – и с тоской смотрел в зеркало, на свое помятое лицо с синяком.
Когда он все-таки вышел из ванной, Наташа сказала с мягким укором:
– Вчера ты был хорош… с чего это вы, любимый, так укушамшись были?
Валентин посмотрел на Наталью почти со страхом: разве я могу объяснить тебе – с чего? А она истолковала его взгляд, как смущение, потрепала по голове и слегка прижалась… В окно кухни било солнце, вкусно пахло бразильским кофе, Наташа была свежа со сна и весьма соблазнительна в коротком халатике. А подавленный Валентин ничего этого не замечал. Он торопливо позавтракал и собрался на работу. Он чмокнул Наташу (она шутливо сказала: ах, амбре какое!) и быстро ушел.
Вместо того, чтобы поехать на работу, Валентин отправился на тот, вчерашний, пустырь. Он не знал, зачем это делает, но ноги сами принесли его туда.
Трупа на пустыре, конечно, уже не было… да там и вообще никого не было. О событиях вчерашнего вечера напоминало только темное пятно на том месте, где лежал убитый бандит. В центре пятна белел забытый экспертом-криминалистом квадратик картона с цифрой "4". Валентин долго смотрел на этот квадратик…
Он присел на пенек, закурил и задумался. Он пытался убедить себя в том, что ни его вины, ни вины Индейца в произошедшем нет… что убитый – бандит, и его убийца тоже бандит. Но в голове неотвязно крутилась мысль: если бы ты поступил иначе, если бы обратился в милицию, то этой нелепой смерти можно было бы избежать… И ты, как журналист… как гражданин… Господи! Что я несу? При чем здесь жуналист, гражданин? Как нормальный человек, я обязан был заявить в милицию.
Сзади упала тень, и чей-то голос сказал вдруг за спиной:
– На ловца и зверь бежит… здорово, журналер.
Валентин обернулся, посмотрел снизу вверх и против солнца, узнал Буйвола. Он попытался встать, но на голову обрушился тяжелый кулак.
* * *
Буйвол оказался на пустыре неслучайно – он специально приехал посмотреть, обнаружили тело Сивого или еще нет. Тело, как он и предполагал, уже обнаружили. Тут ничего мудреного нет – на пустыре собачники выгуливают своих питомцев – кто-нибудь из них и нашел… А вот увидеть на берегу пруда вчерашнего лоха-журналиста Буйвол никак не ожидал. Сначала он насторожился, а потом понял, что удача сама прет в руки и решил воспользоваться моментом.
Буйвол оглушил Валентина, быстро подогнал БМВ, погрузил тело в багажник и сразу уехал.
Спустя пять минут он в загнал свой БМВ в ремонтный бокс, с которого получала бригада. Машины там ремонтировали от случая к случаю, зато нередко разбирали на запчасти угнанные. Двум труженикам "сервиса" Буйвол сказал:
– Сегодня, самоделкины, у вас выходной. Ноги в руки и гуляйте.
"Самоделкины" были понятливые, нрав Буйвола знали и удалились без споров, пошли пиво пить. Очень надеясь втайне, что, придя завтра на работу, они не найдут на полу лужу крови… были уже прецеденты.
Как только они ушли, Буйвол запер ворота, повесил на них табличку: "Закрыто по техническим причинам". Он вытащил Валентина из багажника и врубил на всю катушку магнитофон. Потом обыскал карманы и "дипломат" Валентина. Нашел то, что хотел – записную книжку. Она была толстой, разваливающейся от времени и частого употребления, с десятками фамилий и телефонов. Буйвол взялся изучать ее. Он помнил, что журналистик крикнул своему корешу: Ванька… Ни одного Ивана в записной книжке он не нашел. Зато обнаружил двух Ивановых и одного Иванцова. Вполне вероятно, подумал он, что "Ванька" – производное от фамилии. Ладно, поглядим. Скоро журналист сам все расскажет.
Когда Валентин открыл глаза, Буйвол подмигнул, сказал:
– Здравствуй, господин журналист. Удачно мы встретились. Я думал: тебя выпасать придется, время попусту терять… а ты сам явился – оба-на!
У Паганеля сильно болела голова. Он осторожно сел, сразу подкатил приступ тошноты, его вырвало. Буйвол удовлетворенно констатировал:
– Наблевал на пол… а ведь интеллигентный человек – журналист! Красиво поступил, да? Красиво? А ведь здесь люди работают. Зарабатывают свою трудовую копейку мозолистыми, так сказать, трудовыми руками. Писал, поди, при коммунистах статейки типа "Слава человеку труда!"?.. Да писал, писал. Ну, ладно, блевотину ты своим же пиджачком и подотрешь. А сейчас расскажи-ка мне, журналист, про своего дружка.
